Рождество на острове

Флора чувствовала, конечно, что Колтон не готов сейчас говорить… да и что тут было сказать? Колтон четко дал понять, что его воля должна быть исполнена… это отразилось в юридическом документе, подготовленном для него Джоэлом еще летом, когда Колтон впервые услышал страшный диагноз.

Никакого экспериментального лечения. Никаких средств продления жизни, никакой химиотерапии. И Колтон разработал свой план, подготовил все для ухода и теперь просто позволял течению не спеша уносить его – волны все реже накатывали на берег, море отодвигалось все дальше и дальше…

Конечно, Финтан не мог с этим согласиться. Он ведь даже ни в чем не признавался своей семье, пока не встретился с Колтоном и не влюбился полностью и окончательно впервые в жизни. А теперь у него отбирали все, и он просто не в силах был это вынести. Флоре хотелось сказать ему, что он познакомится и с другими людьми, что он снова найдет любовь… Но она же видела их вместе, видела, как они безумно привязаны друг к другу. И не знала, будут ли ее слова правдой. Она ведь чувствовала, что ее собственное отношение к Джоэлу едва ли может повториться с другим человеком, и именно поэтому была так испугана.

Но… Они просто старались поддерживать их: Колтона здесь и Финтана, когда он заглядывал в знакомую фермерскую кухню, где на полке над дровяной плитой, над ревущим в ней огнем тикали старые часы, стоявшие рядом с оловянной чашей – свадебным даром, прежде принадлежавшим матери Эка, а теперь хранившим в себе всякие мелочи и ключи от дома, который никогда не запирался. А на буфете копилась стопка счетов, пока Иннес наконец, вздыхая, не начинал в них разбираться. И старая пыхтящая дровяная плита… Все это были маленькие знаки дома, где тебе не нужно притворяться веселым. Тебе не нужно делать вид, что все будет хорошо, что скоро придет прекрасный день. Ты можешь просто прийти домой и быть раздражительным или молчаливым, если тебе хочется, – Эк в любом случае был не из самых разговорчивых.

– Мог бы ты заглянуть домой, повидать папу? – спросила Флора, зная, что Финтану иногда нужен предлог, чтобы выйти из огромного дома.

Финтан тут же кивнул:

– Я скоро вернусь…

Он нежно поцеловал Колтона в щеку и сбежал с виноватым видом.

Флора погладила Колтона по плечу.

– Как сегодня действует твой потрясающий морфин? – спросила она.

– Отлично, – прохрипел Колтон. – И еще я намерен попросить доктора прописать мне увеличенную дозу виски.

– Блестящая идея! – произнесла Флора до глупости бодрым тоном, сама себя не узнавая. Она моргнула. – А когда, кстати, придет врач?

Колтон бессмысленно уставился в пространство.

– Я не… я, вообще-то, и не знаю, какой сегодня день…

– Пить хочешь? – спросила Флора.

Колтон кивнул, и она приподняла его голову и помогла ему проглотить несколько капель. Даже это стоило ему огромных усилий. Его кожа под невероятно дорогой пижамой казалась бумагой. И ему ничем нельзя было помочь.

– Все путаются во времени зимой, – сказала Флора. – Четыре часа дневных сумерек, когда ты совершенно не понимаешь, где находишься, какое сейчас время.

Колтон чуть заметно повел глазами.

– А Финтан читает тебе финансовые страницы? – продолжила Флора.

На столике у кровати лежали нетронутые экземпляры «Файнэншл таймс», «Экономист» и «Тайм».

Губы Колтона шевельнулись:

– Я не… Он читает, но я не… Мне теперь сложно следить…

Он повел полупрозрачной рукой. Флора нахмурилась.

– У меня с собой один журнал, – сказала Флора, доставая из сумки еженедельник, который она стащила у Джинни, помощницы доктора.

Та покупала эти журналы для приемной доктора, потом читала их в «Кухне» и забывала, а девушки выжидали момент, когда никто не смотрит, и пристраивали их.

– Могу прочесть мой любимый раздел, – предложила Флора. – Он называется «Знаменитости надули папарацци, позируя на пляже».

К ее изумлению, брови Колтона приподнялись, взгляд слегка сфокусировался.

– Итак, – произнесла Флора, сосредотачиваясь. – Перед вами Джина. Она побывала в джунглях, и там ее вырвало четыреста раз на всех подряд, и теперь она прославилась…

Вот так и застал их Сайф полчаса спустя – спокойными, умиротворенными, ожидавшими, пока он освоится с разницей температур снаружи и внутри и снимет столько верхней одежды, сколько сможет.

Это была вторая зима Сайфа на Муре, но он как-то умудрился забыть первую. Наверное, приходится забывать, думал он, или тебе ни за что не справиться со следующей. Это как с родами.

– Привет, – сказал он.

Флора улыбнулась, посмотрев на его красивое серьезное лицо. У Сайфа были длинные темные волосы, которые всегда выглядели так, словно нуждались в стрижке, и маленькая бородка, а в его больших темных глазах часто мелькала легкая паника, как у большинства работающих родителей.

– Мне казалось, что это место Финтана.

– Все в порядке, – ответила Флора. И бросила взгляд на Колтона, который как будто задремал. – Финтану просто нужно… чуть-чуть передохнуть…

– Да, понимаю, – кивнул Сайф.

– А как?..

Сайф посмотрел на нее серьезно, как всегда:

– Мне жаль, но я могу говорить об этом только…

– Ох, да, конечно, знаю. Извините. – Она встала.

Сайф смягчился.

– Я бы сказал… как и ожидалось, – ответил он.

Флора подумала, что совсем не важно, как часто они слышали страшные новости. Все равно невозможно поверить, что Колтона однажды здесь не станет. Она предпочитала не верить этому, что значило: ей нужно было повторять это снова и снова.

Сайф подошел к кровати – и тут же из ниоткуда материализовалась сиделка, чтобы помочь ему, – одна из батальона, нанятого Колтоном, очень тихая и тактичная. Сайф довольно долго будил Колтона, чтобы осмотреть его по всем правилам, потом кивнул. Флора понимала, что ей дают знак уйти, но она не могла, просто не могла.

– Ладно, но все так, как и ожидалось? – произнес Сайф, проверяя слабый пульс Колтона. – Все стабильно, препараты помогают, смягчают боль. Так ведь?

– Побольше виски, – хмыкнул Колтон.

– Я этого не слышал.

Колтон не заметил, как Сайф слегка кивнул сиделке, закрывая свой саквояж:

– Зайду к вам завтра.

Флора догнала его в холле.

– Э-э-э… есть у вас минутка?

Сайф чуть заметно поморщился. Работа в маленьком городке несла с собой одну серьезную проблему: каждый встречный, как правило, имел к нему какие-то вопросы, а если ты отвечал одному, то приходилось отвечать и всем остальным. На это можно было потратить всю оставшуюся жизнь.

– Флора, позвоните Джинни, запишитесь на прием.

– Джинни начнет визжать и вытворять черт знает что, и у меня не останется надежды на конфиденциальность, и даже если я просто зайду в вашу глупую хирургию, там будут сидеть сто знакомых, которые потом отправятся прямиком в кафе, – вы же знаете, они всегда так делают, – и начнут интересоваться, не заразная ли я, и безопасно ли есть у меня в кафе, и тут же болтовня начнется по всему острову, и мой бизнес просто рухнет. Вы этого хотите, Сайф? Да?

Сайф понимал, что его дурачат, но он был очень добрым человеком. Он сложил руки на груди:

– Я вас не осматриваю.

– Вам и не нужно.

Флора нервно сглотнула. Теперь ей нужно было произнести это вслух, сказать то, чего она никогда прежде не говорила. Она осознавала, насколько испугана и взвинчена. Это было нечто даже нелепое, даже смешное: глупая, глупая фраза, и Флора не была уверена, что сумеет с этим справиться. Она глубоко вздохнула. В последнее время она постоянно была готова расплакаться, то по одной причине, то по другой.

– Я беременна.

Глава 5

Первым порывом Сайфа было желание улыбнуться и пожелать ей счастья. Потом он вспомнил, что исходы могут быть разными, так что снова натянул на лицо маску профессионального стоицизма. С другой стороны, он мог лишь предполагать, что, если Флора не хотела бы сохранить беременность, она бы, наверное, не стала загонять его в угол под лестницей.