Лилия из снов

– Предупреждал, Анна Сергеевна, и я послушная, – кивнула довольная Варя, поправив замотанный на голове шерстяной платок.

Она вся была укутана в шубку, варежки, выглядела так тепло одета, что у Анны Сергеевны не было причин для беспокойства.

– Идём, чаю подадут нам, а потом будем готовиться на днях вновь посетить дворец! Уж больно ты пригляделась княжне Анне, хочет пригласить нас с тобою полюбоваться коллекцией картин, которые она обожает. Известно, что у княжны великолепный вкус к искусству! А как рисовать умеет! Вам будет о чём поговорить! Может попросишь её показать тебе некоторые приёмы! Ты же тоже так любишь рисовать!

Но Варя лишь улыбнулась в ответ и, опустив глаза, последовала с ней обратно в дом.

– Что за печаль, голубка моя? – обняла сразу Анна Сергеевна за плечи.

– Я такая уставшая вчера была после бала, что сразу уснула, а Мишель не стал меня утром будить и уехал, – призналась Варя о причине грусти. – Скучаю…

– Но он же тебе записку-то оставил! – улыбалась Анна Сергеевна, но Варя помотала головой, став вдруг серьёзнее и ещё более тоскливой:

– Написал… И двадцать раз слово «люблю» написал.

– Ну вот, видишь. А то, что всего двадцать, тебя расстроило?

– Даже не знаю, – вздохнула Варя. – Может быть.

– Ах, егоза, поди времени у него и не хватило написать сто раз «люблю»?! – засмеялась умиляющаяся ею Анна Сергеевна, и они вошли в дом через раскрывшиеся дворецким двери.

День проходил тихо и мирно в разговорах, размышлениях о нарядах к предстоящей встрече с княжной, пока они знали: Михаил в то время уже в пути…

Дорога его была не из лёгких. Декабрь 1815 года был холодным и снежным. Приходилось часто останавливаться в деревнях, а то и гостиницах близлежащих городов.

На одном из повстречавшемся постоялом дворе Михаил остановился, когда метель поднялась такая, что уже днём нельзя было разглядеть пути…

– Благодарю, – вздрогнув от пронизывающего холода, ответил он, когда конюх повёл его коня на конюшню позади двухэтажной постройки, где на первом этаже был трактир, а наверху – меблированные комнаты.

– Прошу, сударь, – встретил Михаила вышедший из дома хозяин и пригласил тут же пройти в дом.

Сразу же лицо Михаила почувствовало тепло. Он вдохнул полной грудью и тут же устроился за один из столиков, сняв при этом меховую шапку и верхнюю одежду, которые хозяин любезно сам принял и повесил на крюк в стене рядом…

– Вам что поесть подать? – поинтересовался он.

– Горячее, и побольше! – улыбнулся Михаил, и тот поспешил через дальнюю дверь на кухню.

В трактире было практически безлюдно и пахло свежевыпеченным хлебом. Всё располагало к уюту, отдыху. Погладив по груди, где прощупывался важный конверт, что вёз, Михаил обратил внимание на сидевшего за столиком в углу молодого офицера.

Тот сидел к нему лицом и будто бы внимательно рассматривал.

Вскоре к ним в зал спустилась по лестнице, ведущей от комнат сверху, в сопровождении ещё одного офицера молодая дама. Её наружная красота бросалась в глаза. Яркие большие глаза, пышные ресницы, тонкий стан и ласковый взгляд, который она будто бы мельком бросила следившему за всем Михаилу.

Дама остановилась у одного из столиков и спутник приставил для неё стул. Медленно снимая шерстяную шаль, дама слегка дёрнула плечиком, от чего пышная грудь, вздымающаяся в глубоком вырезе платья, обращала на себя ещё большее внимание.

Вышедший из кухни пожилой человек принял заказ дамы, её кавалера и быстро удалился назад… В зале же продолжала царить тишина и скоро стал слышен лишь шёпот спутника дамы. Он что-то увлечённо ей пояснял, а она время от времени устало вздыхала и бросала неловкий взгляд в сторону Михаила…

Глава 7

Плотно отужинав, заплатив за комнату на ночь, Михаил отправился на верхний этаж в отведённую для него спальню. Перед тем, как отправиться спать, он сел к столу и принялся за письмо для Вари.

Тишина, казалось, не нарушится, но вдруг в коридоре за дверью послышался грохот, быстро удаляющиеся шаги и визг женщины… Михаил замер с пером в руке и прислушался. Как только крик резко стих, а в его дверь раздался одиночный глухой стук, он отложил перо и поспешил открыть дверь, приготовив при этом свой пистоль.

К нему в комнату ввалилось тело той самой молодой дамы. Она была без чувств, а в коридоре уже царила полная тишина и кромешная тьма… Михаил нащупал пульс у неё и убедился, что жива… Втащив к себе в комнату, он запер дверь и отнёс пострадавшую на кровать…

«Черт возьми, что здесь происходит?… Ещё в зале мне всё не понравилось. Очень уж подозрительно… Уж не разыграно ли? Или… Или она всё же жертва… Что ж, пусть придёт в себя, а там узнаю», – размышлял Михаил, посидев некоторое время рядом и присматриваясь к бессознательной даме.

Решив её не приводить в чувство, он отошёл обратно к столу и свернул своё недописанное письмо, которое упрятал тут же в карман. Только он это сделал и сел на стул, чтобы ждать, как дама на кровати чуть вздрогнула и открыла глаза.

Она сделала глубокий вдох и взглянула на Михаила:

– Господи Иисусе, – приподнялась она. – Что же я здесь делаю?!

– Это я и хочу узнать, – с насмешкой ответил он.

– Прошу прощения?! – удивилась дама. – Кто же тогда устроил меня здесь?!

– Устроил я, чтобы Вы очнулись и рассказали о случившемся, – сказал Михаил.

Дама оправила на себе наряд, расправила кружева глубоко выреза на груди и с искоркой игривости молвила:

– А Вы меня забыли, Михаил Алексеевич? Я вот помню Вас… Запомнила с тех пор в институте, когда мы с Вами танцевали на балу.

– Да что Вы говорите, – натянул в улыбку уголок губ Михаил, в душе насмехаясь над ярким флиртом прекрасной перед ним женщиной.

Но прекрасной лишь по внешним данным, как сделал себе вывод он. Всем своим поведением она никак не вызывала в нём симпатии, и та идеальная красота, что была ей дарована природой, никак не пробуждала интерес, а ещё хуже для её планов – влечения. Михаил уже почти был уверен, что эта дамочка всё подстроила, чтобы оказаться сейчас здесь, с ним, но вот зачем?! Ответа на этот вопрос он пока не знал, и не знал, хочет ли выяснить…

– Я даже рада нашей встрече, пусть и при таких обстоятельствах, – продолжала дама, стараясь сделать невинный вид, но Михаил совершенно ей не доверял.

– Вам уже лучше? Вы можете сами идти? – поинтересовался он и поднялся.

– Вы не подадите мне руки? – вновь удивилась дама, на что Михаил пошёл навстречу и помог подняться, держа за руку.

Дама растерянно смотрела в его глаза, пока не решаясь что сказать и вдруг, то ли наигранно, то ли взаправду подкосились её ноги. Она ухватилась за плечи Михаила, и он обхватил за талию, чтобы не дать упасть…

– Мне так дурно, – вымолвила она, будто случайно соприкоснувшись вздымающейся грудью к его груди. – Я здесь совершенно одна… Мой попутчик нагло желал овладеть мною, а потом… Потом появился сосед, прибежавший на мой крик, и погнался за ним следом. Я не знала, куда деться, но… Вот,… у Вашей комнаты совершенно лишилась чувств, – рассказывала она взволнованно.

– Вы можете стоять на ногах? – равнодушно спросил Михаил, чуть отстранив от себя и убрав от неё руки.

– Да, благодарю, ещё бы выпить воды, – попросила она, сев на краю постели и Михаил вежливо подал ей кружку налитой из кувшина на столе воды. – Ах, как жаль, что Вы не доверяете мне. А обратиться за помощью мне не к кому.

Михаил молчал и ждал, когда дама выскажется. Она же поняла, что по крайней мере сейчас у неё беседа получится, и, возможно, удастся заполучить доверие…

Глава 8

Дама допила воды и, тяжело вздохнув, протянула Михаилу кружку обратно, которую он тут же отставил на стол и вновь со всем вниманием взглянул.

– Михаил Алексеевич, это выглядит, как каламбур, конечно же. И так недавно я видела Вас с Варей на императорском балу. А тут Вы вдруг в путь отправились… Скорее всего по важному делу!