Гребень Дяди Нэнси

Глава 4. Прохор

Пользователь: proshka731Тип аккаунта: премиальныйВремя начала сеанса: 03:15Резюме: Отражение льва иногда работает как левБазовые сомнабулические характеристикиТочка сборки: БУГИВУГИФокус: ЖЕЛТЫЙТекучесть: ОРАНЖЕВЫЙКонтроль: ЗЕЛЕНЫЙСталкинг: КРАСНЫЙСияние: нетИндульгирование: ЗЕЛЕНЫЙДОПОЛНИТЕЛЬНО: Пакет «Неограниченный кредит» Пространство «КОСМИЧЕСКИЕ ЯЙЦА» Пространство «ВЕСТЕРН-ОПЕРА» Пространство «БЕШЕНЫЙ МАРШ»

Прохор попытался пошевелить пальцами правой руки. Без шансов! Конечность висела бесполезной плетью, не подавая признаков жизни. К счастью, того лысого только что убил байкер-пират. Еще выбыла девушка. Ее убил тот же франт со шпагой, что и Остапа. Нда… Прохор покачал битой в левой руке. Ну, такое… По левой тоже досталось, но она хотя бы действовала. Итак, кто там остался? Получается, что всего двое? Сбоку раздалось громкое «Хэх!» и раздался хруст разрубаемых костей. Протяжный стон.

— Мсье Прохор, ваш выход!

Прохор шагнул вперед. Его качнуло, он больно саданулся сломанной рукой об столб. Байкер-пират стоял в своей ячейке и блевал кровавой жижей, опершись окровавленной рукой об деревянную стену. Меч его валялся на полу, на груди зияло несколько окровавленных прорех. Прохор посмотрел на меч и покачал головой. Он выглядел таким здоровенным, что вряд ли у него хватит сил хотя бы просто сдвинуть его с места. Особенно левой рукой. Байкер поднял лицо. Половина щеки отсутствовала, обнажив оба ряда зубов. Левый глаз залит кровью.

— Можно остановиться в любой момент? — Прохор качнул битой.

— Кончай меня, пацан, — невнятно прохрипел байкер. — Повезло тебе сегодня.

Прохор, не задумываясь, занес биту и двинул байкера в висок. Тот качнулся, но не упал.

— Бьешь, как девчонка, — остатки губ скривились в презрительной ухмылке. — Ты бы еще…

Окончания фразы Прохор ждать не стал. Замахнулся и со всей силы ударил байкера в то же место. Череп хрустнул, из пролома заструилась кровь, свет рассудка в глазах противника померк.

Прохор выронил биту из рук, и та с глухим стуком упала на деревянный пол. Раздался удар гонга.

— Игра закончена! — провозгласил распорядитель. — Мсье Прохор, вы победили!

— Круто, — Прохор сплюнул кровью. Потрогал левой рукой лицо, которое, как ему казалось, опухло, как забродившая на солнце слива. — Только вылезти я не смогу, у меня рука не работает.

Раздался взрыв хохота и аплодисменты. А вслед за ними — скрип вращающегося ворота. В ячейку байкера-пирата, у входа которой Прохор сейчас и стоял, медленно опустилась корзина подъемника, деревянная, переплетенная посеревшими канатами. Стоявший наверху тощий темнокожий мальчик отчаянно жестикулировал, показывая, что делать дальше. Прохор с горем пополам перебрался через невысокий бортик подъемника, и корзина с натужным скрипом поползла вверх.

Мир перед глазами мерцал и плавился по краям. Голова кружилась, пульс в висках стучал как барабаны у негра-зазывалы. Прохор попытался сфокусироваться, но к горлу вдруг подкатил ком, и его начало выворачивать прямо на отделанную старым деревом стену коридора. Билли стоял рядом и вежливо помалкивал. Или его зовут Бобби? Прохор выпрямился и шумно выдохнул.

— Да уж, зашкаливающий реализм… Эй, лоа Эдна?

— Лоа ждет в баре, маса, — отозвался Билли. — И награда ждет в баре.

— И выпивка тоже ждет, я понял.

Шум из-за ширмы было отлично слышно. Здесь же всегда так — приходишь в какое-то место, а там никого нет, только бармен скучает. Затеваешь какое-нибудь движ — набегают зрители. Падаешь мордой в грязь — и вот уже не протолкнуться от публики. Прохор вышел из-за ширмы в бар. Который, предсказуемо, оказался полон народу, причем на беглый взгляд белых было не меньше, чем темнокожих.

— Мсье Прохор! — Мадам Манана широко улыбнулась и несколько раз хлопнула в ладоши. Остальные посетители немедленно оставили свои разговоры и тоже принялись аплодировать.

— Мне положено сплясать победный танец? — Прохор нашел в толпе Эдну. Она сидела за стойкой, и стакана перед ней все еще никакого не было.

— Никаких требований, — Манана рассмеялась. — Вы победили в нашей «Карусели Отражений», вот ваша награда. Звякнув браслетами, Манана высыпала перед Прохором на стойке горсть тусклых кругляшей экспы, положила мешочек с монетами и поставила высокий стакан с лимонадом. Прохор взобрался на высокий табурет, кинул в рот одну пастилку экспы, сделал глоток лимонада. Перед глазами немного прояснилось.

— Повезло тебе, — прогудело над ухом. Прохор обернулся. За спиной стоял давешний лысый, тот самый, который сломал ему руку и разбил лицо. И пообещал убить следующим ходом. — Не ссы, новичок, я в баре не дерусь. Гонзо.

— Разве тебя не убил тот мальчик со шпагой? — Прохор равнодушно оглядел лысого еще раз. Он был босиком, в длинных шортах и гавайской рубашке. Никаких следов недавно проведенного боя на нем не было, Хотя у него как минимум была рассечена бровь, и на верхней части груди — длинная резаная рана, которую должно быть видно в вороте рубахи.

— У меня еще три штуки веве возрождения, — лысый Гонзо уселся на стул рядом с Прохором. — Налей твоего пойла, Манана. Тебя как зовут-то?

— Прохор, — он сгреб со стойки остатки экспы и высыпал в рот все сразу. Запил лимонадом. Вкус мохито смешался с химическим лимоном. Разбитые губы перестало саднить, ссадины на костяшках затянулись. Снова попробовал пошевелить пальцами на правой руке. Безуспешно. Очевидно, тяжелые повреждения экспа не восстанавливает, только незначимые мелочи.

— Если вы еще не готовы просыпаться, белый господин, можно зайти в прачечную, — лоа Эдна холодно глянула на лысого Гонзо. — Там восстановят первоначальный вид и подлечат.

— На первоначальный уже нет настроения, девочка из Сызрани, — Прохор допил лимонад.

— А сам ты откуда? — лысый наконец-то получил от мадам Мананы свой лимонад.

— Показывай, где твоя прачечная, — Прохор сполз со стула. — Ты извини, Гонзо, я бы рад поболтать, но неуютно себя чувствую, когда даже руку пожать не могу.

Эдна стала пробираться сквозь толпу к выходу, Прохор последовал за ней, улыбаясь, помахивая левой рукой и уворачиваясь от желающих хлопнуть по плечу.

— Ты выглядишь расстроенным, белый господин, — сказала Эдна, как только они вышли на Рю-де-Бурбон. — Хотя ты только что победил в «Карусели Отражений».

— Это было задорно, да, — Прохор задумчиво сплюнул. — Показывай, где там твоя прачечная.

— Не хочешь говорить? — платье лоа Эдны замерцало красным и желтым. Она повернула в сторону кладбища.

— Не знаю ответа, — Прохор взвесил в руке мешочек с деньгами. — Слушай, а у ноктюрнета может быть компьютерный интерфейс? Ну, чтобы я видел сразу же, на какие параметры раскидало мою экспу, чтобы можно было смотреть от третьего лица, чтобы места квестов подсвечивались и все такое?

— Можно, но для этого нужен чип контроля, — ответила Эдна. — В обычном сновидении связь с аккаунтом не настолько прочная, чтобы добавлять в визуал ноктюрнета буквы и цифры. Много багов сразу проявится.

— Кстати, хотел спросить про чип… Как проходит процедура?

— Под местным наркозом, делают надрез под мышкой и вводят пять имплатнов, штукой, похожей на шприц. Белый господин.

— И все сотрудники обязаны его носить?

— Не все. Тем, кто на телефонные звонки и чаты отвечает, необязательно. Мы пришли, белый господин.

Прачечная притулилась в маленьком домике рядом с здоровенным особняком почти полностью зашитым ажурной решеткой. Если бы Эдна не показала, куда смотреть, то точно пропустил бы. Вывеска прачечной была просто нарисована мелом на черной доске. Прохор толкнул деревянную дверь, выглядевшую так, словно ее каждый день мыли мочалкой со стиральным порошком. Изнутри пахнуло жаркой влажностью и запахом лаванды.

— Входите, маса, не стойте на пороге! — раздался из клубов пара низкий женский голос. Эдна придушенно пискнула и растворилась в воздухе, оставив вместо себя стайку светящихся пчел. Прохор пожал плечами и переступил порог.