Манчестер Блю

– Никакой информацией я их не снабжал.

– А Бурна?

– Ну тебя на хрен, Джимми. Это все из-за тебя. Все эти годы...

– Ты и до того был замаран.

– Какие-то гроши с проституток. Да каждый бобби грел на этом руки.

– Отнюдь не каждый, – возразил Соулсон.

– Конечно, ты же, бля, у нас положительный. Если бы мы тогда из-за него... – Армитедж ткнул в сторону Маршалла, – не вляпались, ничего бы и не случилось. После того как мы вытащили Джимми, я и попал в руки Кристи. Это ведь ты убил того типа, а?

Маршалл проигнорировал вопрос.

– Это тебя не оправдывает.

– Я же спас тебе жизнь, черт возьми!

– Это было давно.

– Как-то раз Кристли здорово нализался и признался мне, что у него есть кличка – Манчестер Блю. Тогда все это выглядело совершенно безобидным. Беспорядки в Белфасте еще не начались. Уходя из полиции, он и не думал просить меня информировать ИРА. Потом, когда уже черные воевали с китайцами, мне позвонил какой-то ирландец, сказал, что он католик и хочет говорить с Манчестером Блю. Сказал, что я перед ними в долгу за дело многолетней давности. Я решил, что Кристли им все рассказал. У меня не было выбора.

– У тебя был выбор, – сказал Соулсон своему старому другу. – Просто ты неправильно выбрал.

– Я не знал, что он не католик.

– Не важно.

– Спустись на землю, Чарльз. Ты так же, как и я, вытаскивал Джимми из этого дела, а ему грозил срок за убийство. Если это станет известно, ты пропал. Особенно, если за дело возьмется Спенсер.

– Да ты просто продался! – крикнул Маршалл. – Как женился на китаянке, так и сам китайцем заделался. И наверное, жил припеваючи под их крылышком.

Армитедж пожал плечами:

– Если ты утопишь меня, то утопишь всех, включая и себя самого. Ты готов к этому, Джимми?

– Тебе не следовало меня сдерживать. Тогда бы я не пришел за тобой.

– Ты уже раз подгадил своему брату. Собираешься сделать это снова?

Когда наконец Маршалл ответил, его голос звучал глухо и бесстрастно. Решение было принято.

– Ночью вместе с Пентанзи я уничтожил больше тонны кокаина, который хранился в Мосс-Сайде. Кроме того, мы покончили с их бандой и перекрыли налаженный колумбийцами канал в Манчестер. Вероятно, где-нибудь в другом месте он будет восстановлен, но для этого понадобится время. – Он повернулся к брату: – Без Триад я бы с этим не справился. Они думали, что за помощь я им отдам кокаин. А лишившись его, они предложили мне новую сделку.

– Ага, значит, сделка, Джимми? – произнес Армитедж. – Так-то вы в Америке работаете?

– Твоя жизнь в обмен на их содействие, – последовал холодный ответ.

– Нет, – тут же выдохнул Соулсон.

– Я дал им слово.

– Нет. – Соулсон вдруг вспомнил, как Армитедж поддерживал его после смерти Мэри. Он был его единственным настоящим другом. – Нет, – повторил он еще раз.

– Все равно ему не жить.

– Не надо, Джеймс.

– Они требуют этого, потому что он не рассказал им обо мне. Подставил их и надеялся, что я их наколю.

– Я сказал, нет. – Он вдруг пожалел, что не вооружен. Для Соулсона оба они были братьями. А Армитедж даже ближе, чем Джеймс.

– Возможно, сейчас они наблюдают за нами и не допустят, чтобы он вернулся в Манчестер. Даже в твоей машине. Отойди, Чарльз. Пусть это произойдет сейчас, в этом месте, где сформировались твои убеждения.

– Я не приемлю твоих взглядов.

– Так уж устроен мир. Если я его отпущу, погибну сам. – Маршалл направил пистолет на Армитеджа. – Просто, будто выключить свет.

– Будь ты проклят, Джеймс! – только и смог выговорить ошеломленный Соулсон.

– Я буду проклят, если сделаю это. А если не сделаю, тоже буду проклят. Выбор, бля, что надо.

Они долго оставались неподвижными, словно изображая живую картину на пустынном болоте. Почувствовав неладное, Пол Джоб с револьвером в руке стал спускаться по насыпи.

Маршалл опустил пистолет.

– Хрен с тобой, Чарльз.

– Оставь его закону.

– Вот единственный закон, – произнес Маршалл, глядя на пистолет. Затем отбросил его в болото. – И я обосрался.

– Все-таки в твоей башке еще осталась частица... – начал было Армитедж.

Маршалл ткнул его кулаком в лицо, и тот упал.

– Дерьмо!

Подоспевший Пол Джоб направил револьвер на Маршалла.

– Ты поступил правильно, – сказал Соулсон.

– Мне не нужно твое благословение, Чарльз. Он был твоим другом, потому что это его устраивало. Но ему плевать на всех.

– Шеф? – встревоженно произнес Джоб.

– Все в порядке, Пол, – сказал Соулсон. – Подожди нас у машины.

Поколебавшись, Джоб вложил револьвер в кобуру и направился к «ягуару».

– Почему? – спросил Соулсон Армитеджа.

– Почему все эти подонки становятся такими? – прервал Маршалл. – Жадность. Вот почему.

– Я думал...

– Что я такой же. То есть думал обо мне самое худшее.

– Это было давно.

– Нет. Все так и осталось. Этот создает тебе проблемы, я выручаю тебя из беды, и все равно ты думаешь только о нем. Ты как воспитатель из богадельни, Чарльз. Найдешь какого-нибудь убогого, истекающего кровью, и будешь расспрашивать, кто его обидел. Да ну их на хер! Они сами виноваты, так им и надо!

– Но ты не стал стрелять.

– И это в твоих глазах меня оправдывает, а? Делает белым человеком? – Маршалл дико захохотал. – Думаешь, я сделал это, пожалел это дерьмо ради тебя? Ошибаешься. – Маршалл пнул пытающегося подняться Армитеджа, и тот снова отлетел в грязь. – Я сделал это ради себя. Потому что я устал! Устал быть тем, что я есть, – дубиной в руках всяких мудаков. Наемным убийцей!

– Ты хороший офицер.

– Да уж. Ну и пошли вы все на хер.

Маршалл повернулся и пошел прочь.

– А как быть с Роем? – крикнул ему вслед Соулсон.

– Что – как? – бросил Маршалл через плечо. – Теперь это твоя забота. – Он взобрался на насыпь и мимо Джоба направился к своему автомобилю.

Глядя вслед уехавшему брату, Соулсон испытывал чувство глубокой утраты. Он повернулся и посмотрел туда, где много лет назад были обнаружены тела детей, вспомнил ночь, когда он решил посвятить себя этой работе. Потом вспомнил Мэри и то, как она защищала Джеймса. Он вдруг осознал, что, несмотря на прожитые годы, на свой жизненный опыт, сейчас он понимал так же мало, как и тогда, когда был молодым бобби. И, что совсем плохо, понимал даже еще меньше.

– Ты ничего не сможешь доказать, – сказал Армитедж, поднимаясь на ноги. – А если что, мы потащим за собой всех, включая тебя.

– Я все-таки рискну. Уверен, Фредди Вонг предоставит мне все необходимые доказательства.

– Готов связаться с самим дьяволом, а?

– Если очень понадобится. Единственное, обещаю, что с этих пор весь твой мир будет умещаться в тюремной камере. – Знаком он подозвал Джоба, затем подошел к тому месту, куда Маршалл бросил свой «глок» и поднял его.

– Ну и дурак. Ты как Джимми. Такой же дуб. Оба абсолютно ни к чему не пригодны, способны только исполнять приказы. На все остальное вам плевать. Дубы, черт побери.

Соулсон пожал плечами. Сделка с Армитеджем невозможна. Каковы бы ни были последствия. Разом осознав это, он вдруг понял своего брата.

– Главный суперинтендант Армитедж арестован, – сказал он удивленному Джобу. – Отконвоируй его к машине и вызови поддержку. – Дубы или нет, но в этот раз они оказались по одну сторону.

Оба брата покинули болото с его туманом и атмосферой таинственности, которая свела их вместе, но тут же снова разлучила.

Международный аэропорт Рингуэй-Стайел

Манчестер

Он позвонил Тессе и сообщил ей номер своего рейса.

Она пообещала тут же передать это Джилл.

– До свидания, дядя Джимми.

– До свидания, Тесса.

– Я действительно похожа на нее?

– Больше, чем ты можешь себе представить.

Он уехал в аэропорт, вернув перед этим изувеченный голубой «воксхолл» в автопрокат. При виде машины приемщица была шокирована, но ничего не могла поделать, разве что доложить об этом своему начальству. Маршалл увидел в ее глазах слезы, и ему стало жаль девушку. Это был первый день ее работы, и она боялась, что ее сразу же могут уволить.