Хранитель

Вообще-то мнения разделились, слухи, конечно, циркулировали, но тихо. Потому что страшно. Это вам не Снейп — это королевская семья, тут отработками не отделаешься. Слизеринцы приветствовали в соответствии с этикетом, для воронов ничего не изменилось. Алекс не был уверен, что вороны, вечно воткнутые в книжки, в принципе поняли, что что-то изменилось. Барсуки были так же приветливы и радостны, а вот грифы… Удар у Алекса был поставлен хорошо, и предупреждать он не любил.

— Только я решил назвать ее грязнокровкой, как в меня влетел бладжер.

— Мне казалось прикольным подлить амортенцию. Только я не помню, куда я хотел ее подлить. И зачем. И кому… И как меня зовут.

Подобные истории циркулировали в качестве слухов по всей школе, потому перед Грейнджерами расступались и кланялись. Ну так, на всякий случай. Полумну это очень забавляло.

Альбус Дамблдор решил летом сразу же выяснить прямо у королевы все об этой семье. Надеясь на свою волшебную палочку, он не учел опыт Артура Уизли. Самая большая проблема волшебников — самомнение.

Комментарий к Часть 7

* Титул учтивости - дочь герцога.

========== Часть 8 ==========

Лето началось… спокойно. Доложив о происходившем в школе, Алекс получил выговор за то, что не стал разбираться с вызовами детей к директору, так как, учитывая наклонности и крайне нелогичные поступки этого самого директора, ожидать можно было чего угодно. Однако, учитывая, что на Гриффиндоре, например, учились в том числе и дети, живущие в «нормальном» мире, то исключить самые тяжелые последствия общения с директором возможность имелась, потому сотрудники Службы, совместно с полицией и медициной, пошли по домам. Мгновенные результаты не ожидались, но предчувствие у того же Алекса было нехорошее.

Луна себя чувствовала хорошо и откровенно обожала новых родителей, причем настолько явно, что это вызывало улыбки. Грейнджеры отложили домашние задания и гуляли по городам страны, побывав и на морском побережье, и в красивых лесах, и даже покатавшись на дирижабле. Полумне очень понравилось море. Шелестящие волны, набегающие на берег, крики чаек, корабли, гудящие вдалеке, и бесконечная синяя даль. Девочке очень нравилось сидеть на берегу с Гермионой и Алексом, строить замки из песка, играть с камушками или ракушками. В эти моменты казалось, что девочке лет пять, не больше.

Перед месячным отпуском, который планировалось провести на пляжах Португалии, попутешествовав перед этим по Европе, Грейнджеры были приглашены к Ее Величеству «погостить». Королева расспрашивала Полумну о волшебном мире, об Алексе и Гермионе, о том, что девочке нравится и не нравится. Правда, бессмысленность расспросов о новых родителях ей быстро стала понятна: девочка говорила об Алексе и Гермионе так, как говорят о святых. Но движения, понимание всех троих друг друга без слов, молчаливая поддержка неприметным жестом — все это говорило об очень многом. Такой уровень взаимопонимания в семье достигается очень редко.

Ничто не предвещало, как говорится… Однажды утром, завтракая в компании «тетушки» и родителей, Грейнджеры, как всегда, обсуждали утренние газеты и планы на день. В какой-то момент раздался хлопок. Все замерло на долю секунды, а потом как-то смазалось. Что-то серебристое прошелестело в воздухе, вскрикнула Полумна, и на пол гостиной медленно упали два тела. Палочки выпали из их рук. Воцарилась немая сцена. Вбежавшая охрана наблюдала за тем, как закрывший собой женщин Алекс принимает другое положение. Как из-под стола выбирается Полумна, сброшенная туда кем-то из родителей. Как Гермиона смущенно извиняется за то, что закрыла королеву собой. Как старший Грейнджер медленно поднимается и идет к распростертым телам.

— Хорошая у тебя реакция, Алекс… — сказал Марк со странной интонацией, осмотрев трупы.

— Один из них начал говорить «Импе», это часть заклинания подчинения, так что они точно не с добром и любовью пришли, — хмыкнул Алекс. — Кого я там хоть?

— Судя по всему, не только ты. Миона, синяя рукоятка — твои?

— Да, папочка, — сказала Гермиона, осмотрев Луну, — кушай, доченька. Алекс, верни кинжальчики, а?

— Да и мои надо бы вытащить, а то вдруг они не одни такие умные?

Алекс подошел к свежим трупам, получившим перламутровые ножики в правый глаз, а синие — в горло. То, что это волшебники, и так было понятно, но кто — «светлые» или «темные»?

— М-да, — сказал Алекс, осмотрев колченогое нечто, — не помогла вам постоянная бдительность, мистер Грюм. Оп-паньки…

— Что там? — нервно воскликнула услышавшая тревожные нотки в голосе Алекса Гермиона.

— Любимая, ты только не волнуйся, — улыбнулся Алекс. — Мы с тобой Великого Светлого завалили.

— К-к-ка-а-ак? — прозаикалась ошарашенная новостью Гермиона.

— Ножиками, бесценная, ножиками…

Далее последовало непарламентское выражение от Гермионы, изобиловавшее неожиданными сравнениями и метафорами. Один из охранников Ее Величества с мукой прослушал спич герцогини, явно желая записать. А Полумна записала. Гермиона извинилась за сказанное и отобрала пергамент у ребенка. Полумна улыбнулась.

Алекс безмолвно общался с Гермионой. Судя по всему, им банально повезло. Нападавшие явно защитились от пулевого оружия, но не учли метательное, потому что защититься вообще от всего невозможно, а типы щитов разные. Гермиона вспомнила заклинание считывания последних действий палочки и подтвердила гипотезу Алекса.

В гостиной стало шумно. Криминалисты, офицеры Службы, охрана. Криминалисты рассосались первыми, нож в горло и в глаз не дает возможности как-то иначе интерпретировать причину смерти. Однако, в связи со скоропостижной кончиной Дамблдора при попытке нападения на Королеву, ситуация накалилась. В Лондоне была объявлена контртеррористическая операция, часть жителей спешно эвакуирована, и к зданию, в котором располагалось Министерство магии, были подтянуты танки и спецподразделения. Министр магии был вызван для дачи объяснений. Поднимались по тревоге подразделения особого назначения. Общество, казалось, застыло на пороге войны.

***

Министр Фадж был в панике. Строго говоря, все Министерство чувствовало себя как единый, очень напуганный, организм. Получив вызов и оценив подтянутую к зданию технику, министр срочно собрал заседание Визенгамота. Он никак не мог понять, зачем Дамблдору понадобилось фактически начинать войну с магглами. Наконец Визенгамот собрался.

— Господа, — немного дрожащим голосом начал министр магии. — Сегодня утром Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор создал casus belli*. Он был убит при попытке наложить непростительное на Ее Величество Елизавету Вторую, Божией милостью Королеву Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и иных своих царств и владений, Главу Содружества, защитницу веры. С ним был и небезызвестный Аластор Грюм. Видимо, магглы смогли удивить и его. Несколько часов назад магглы окружили и блокировали Министерство своими железными повозками, для которых наши щиты не препятствие, также я получил вызов на аудиенцию. Отказ прибыть на аудиенцию магглы будут считать объявлением войны.

Зал хранил молчание. Волшебники и волшебницы откровенно не понимали панику министра — да что они могут, эти магглы! И тогда в зал внесли специальный Омут Памяти, в котором уже клубились воспоминания. И в зале возникли картины виденного Фаджем. Представитель Отдела Тайн, обслуживающий Омут, насмешливо смотрел на чопорных волшебников.

Вот сотрудник Отдела Тайн накладывает щит «протего». Мощный щит, пленка почти визуализируется, мало у кого из сидящих в зале хватит сил на такой щит. Слышится мощное «ду-ду-ду-дум», и щит, а также все, что за ним, разлетается в пыль.

Вот десяток сотрудников накладывают «фиделиус» и стационарные щиты на небольшой дом, стоящий на островке в океане. Щиты теснятся в два-три слоя, не все поместья так защищены. И — откуда-то прилетающая ракета. Яркая вспышка, вал огня, наводящего на мысли об «Адском пламени», воздушный удар и огромный черный гриб, упирающийся в облака. Облет острова на значительном расстоянии на чем-то маггловском… остров стал меньше, а от домика не осталось совсем ничего.