Страница 20 из 21
Покидая пассаж, пришлось констатировать: с тысячей рублей в месяц в столице я безусловно проживу, но буду жить весьма скромно. Если судить по увиденным ценам, один приличный пиджак может стоить две-три тысячи.
Выйдя на Никольскую улицу, я немного прошелся и, увлеченный вкусным запахом, заглянул в бистро, специализирующееся на куриных лапках и крылышках. Вышло вполне умеренно. Отдал всего тринадцать рублей.
Раз уж гуляю, прошел до конца улицы. На Лубянской площади завернул в Театральный проезд, проходящий мимо Большого театра и плавно перетекающий сначала в крошечную улочку Охотный ряд и далее в Маховую, на которой находился Московский Императорский университет.
В университете было оживленно. В ворота въезжали и выезжали грузовые автомобили и микроавтобусы. За оградой суетились рабочие. В общем, шли последние приготовления к началу учебного года.
Пройдя мимо фасада, я завернул на свою Большую Никитскую и, получается, сделал круг. Если бы не смартфон и карта, по которой я постоянно сверялся, мне бы пришлось постоянно запоминать дорогу, прикидывать, куда зашел и как выбираться. А так я мог спокойно себе гулять, рассматривать город и прохожих.
Кстати, о прохожих. Осветленных в центре оказалось много. Далеко не все даже полукровки, и тем не менее. Их тут как бы не каждый пятый. А если судить о пассаже, куда я заглянул, чистокровные в столице могли работать даже обычными продавцами.
Не доходя до своего доходного дома, заметил девушку немного постарше меня с мольбертом. Встав у края тротуара напротив небольшой церквушки, она рисовала.
Прошел мимо и ради любопытства обернулся посмотреть, что у нее получается. А получалось неплохо. Правда, пока делался лишь карандашный набросок.
Девушка резко ко мне повернулась.
— Красиво, — не столько похвалил, сколько констатировал первый результат, раз уж она обратила на меня внимание.
— Возьмете? Отдам совсем недорого. Всего за тысячу. Ну, в смысле, когда допишу. Если хотите, могу и портрет написать, — весело предложила она так, что непонятно, то ли в шутку, то ли всерьез.
— Как-нибудь в другой раз.
— В другой раз не получится, — засмеялась она. — Вот завтра стану знаменитой, картина будет стоить в десять раз дороже!
Да и хрен с ним. Куда мне ее девать, даже если бы были деньги? У меня в съемной квартире все стены в картинах.
Но вслух, конечно, об этом не сказал.
— Путь к славе всегда тернист. За день преодолеть не получится.
— Ну, это не скажите. Достаточно устроить выставку, о которой все заговорят, выполнить заказ, скажем, для его Императорского величества, и стоимость картин может взлететь в десятки раз. На самом деле, путь короткий и вполне досягаемый. Так что берите, пока предлагают за тысячу.
Понимал, девка меня попросту разводит на деньги, но обижать не хотелось.
— Вы так говорите, как будто за сто рублей предлагаете. Тысяча — это очень даже недешево. Откуда мне знать, что вам удастся прославиться? По-моему, вы слишком легкомысленно относитесь к быстрой славе.
— Фу таким быть. Вы как мой дед. Продолжаете придерживаться дремучих правил. На самом деле, жизнь легка и проста. Подержите, — сняв с мольберта заготовку будущей картины, вручила она, а сама принялась собирать его. — Тут Москва! Тут столица! Тут столько перспектив! А вы мылите узкими рамками!
— Ну, почему же, у меня тоже широкие рамки. Просто, по-моему, все должно быть в меру. Они должны постепенно открываться. Это как подниматься на башню. С каждым витком становится видно дальше.
— Угу, в меру. В этом году продавать картины по сто рублей, в следующем по сто двадцать. Такими темпами я за десять лет до тысячи не доберусь.
— Я, кажется, понял. Вы хотите все и сразу. Это ужас…
— Вот именно что ужас! Я хочу пусть не сразу, но быстро. А долго я не хочу. Долго — это… Это долго! — выпалила она и наконец закончила сбор своего мольберта. — Вы мне не поможете? Тут два шага пройти.
— Конечно.
— Вы так рассуждаете, потому что не имеете цели в жизни. Вот если бы она у вас была, вы думали бы совершенно по-другому. Вы стремились бы ее скорей достичь. Вот я свою цель не скрываю. Я хочу прославиться. Хочу стать лучшей художницей Российской Империи. Поэтому и не продаю свои картины по сто рублей, как другие. Вот как прославлюсь, тогда и начну продавать. Сразу заработаю себе миллионы. Ну, а вы когда-нибудь ставили для себя цели?
Казалось бы, обычный вопрос, а сколько всего в нем скрыто.
— Так сразу не скажешь…
— А вы попытайтесь вспомнить прошлое. Что для вас было важным? Что вас вдохновляло к свершениям? Если у вас такое вообще было.
Было. Конечно, было. В прошлой жизни я стремился выжить. Выжить вопреки тем проблемам, что у меня были и по здоровью, и по всему остальному. Стремился не прогнуться перед всякими уродами. Стремился быть личностью. Мне было нереально трудно. Конкретная цель отсутствовала. Она существовала как бы в расплывчатом виде, окружая меня со всех сторон.
В теле Андрея стало значительно легче. Во-первых, я стал физически полноценным. Во-вторых, цель стала конкретной. От меня требовалось стать сильнее. Требовалось взять вторую способность и победить Тарасова. Правда, пока я дошел до последнего пункта, эта цель перестала быть целью. Осталось лишь одно название, с которым я влегкую справился.
Однако теперь, достигнув того, к чему стремился, еще и покинув клан, я оказался на распутье. Требовалось что-то новое. Моя предстоящая учеба показалась мне вполне приличной целью.
— Я поступил в Императорский университет.