Страница 12 из 21
— Секундантам покинуть круг, — командует прокурор.
Мой отец и дед Тарасова уходят. Внутри круга мы с Игнатом остаемся одни. Бочки со скверной уже открыты. Она испаряется, поднимаясь мелкими хлопьями размером со снежинки и немногим побольше.
Только сейчас понимаю, почему дуэль проходит в овраге. Будь здесь открытый участок, ветер начал бы ее разносить по сторонам. А так она крутится вокруг нас, стоящих в кругу, и лишь немного уходит по сторонам, осваивая новые пространства.
— Приготовились!
По команде прокурора Тарасов загорается Светом. Вместе с ним загораюсь и я.
Меня совершенно не одолевают сомнения. Надо значит надо. Иначе меня прибьет Тарасов. Все, что мог, я сделал. Но не получилось.
Пальцы перебирают рукоятку меча. Со стороны может показаться, что я хочу взять его получше, но это не так. Сейчас у меня просто пошаливают взыгравшие нервы. Так всегда перед дракой. Она начнется, и я прихожу в норму. Это как бы трансформация из человека в зверя. Только на этот раз во мне нет былого страха. Игнат уже мне не соперник. Наша дуэль просто бойня, в которой мне нужно его прибить. Тарасова может спасти разве что чудо или мое промедление.
Краем глаза вижу поднимающуюся руку прокурора Юдина. В ней пистолет, нацеленный дулом вверх.
Секунда… Еще одна.
Выстрел!
Создаю вокруг всего Тарасова лед. Игнат, по-моему, даже не понимает происходящего. Наверное, сейчас по совету деда просит у Тьмы новую способность. Зря, что ли, притащили бочки со скверной?
Лишь когда лед начинает застывать, Тарасов изумляется. Именно с таким выражением на лице, с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом он замирает внутри прозрачной льдины.
— Ах! — звучит разноголосое изумление толпы.
«А может быть, чего-нибудь попросить у Тьмы? Вдруг свершится?»
Блин, как-то заранее не подумал.
Ну, и чего пожелать?
— «Тьма, дай, что ли, удачи. Удачи всегда и во всем!»
Больше не теряя ни секунды, срываюсь с места и замахиваюсь мечом. Игнат еще живой. Пусть он запечатан во льду и в панике, но живой. Тьма может одарить его какой-нибудь способностью и тем уровнять наши силы в любую секунду.
При моем приближении лед начинает исчезать. Это потому, что я сам так пожелал.
Тарасов не успевает сдвинуться с места. Не успевает прикрыть себя мечом. Только глаза еще сильнее увеличиваются. В них больше нет злости. На меня смотрят самые растерянные, самые испуганные глаза на свете.
Под второе общее «Ах!» от присутствующих что есть сил бью мечом. Получается одно широкое движение. Клинок рассекает воздух и попавшуюся на пути плоть. Я почти не почувствовал сопротивления.
Голова Игната улетает в сторону. Тело продолжает стоять и только теперь оживает. Правая рука с мечом пытается подняться и роняет оружие. Левую затрясло. От этого тело пошатнулось и начало падать.
Толпа загудела.
— Игнат! — раздается пронзительный крик, перекрывающий шум толпы.
В круг врывается глава рода Тарасовых. Старик падает на колени перед телом внука.
— Игнат!!! — снова кричит он с такой болью и с таким отчаянием, что мне становится не по себе. Появляется чувство, словно я только что сотворил что-то невообразимо ужасное.
— Идем. Нам больше нечего тут делать. Быстрее!
Около меня появляется отец. Он хватает меня за локоть и с силой дергает в сторону. Лишь теперь я замечаю суровые взгляды людей из клана Тарасовых. Кажется, они только и ждут команды от своего лидера, для того чтобы вынуть оружие и начать по нам стрелять, попутно применяя всю палитру стихий.
Люди нашего клана во главе с дядей берут меня и отца в кольцо. У всех на лицах решимость. Они готовы дать бой Тарасовым, если те только попытаются дернуться. Лишь на лице Волгина застывает страх. У бедняги даже ноги подгибаются. В испуганных глазах читается: «Нах*я я-то сюда сунулся?! Нас же сейчас всех разорвут!»
Пришлось выбираться из оврага, продираясь сквозь толпу. Теперь она стала, по-моему, еще больше. Пока мы поднимались к дороге и садились в машину, я услышал крик старика еще трижды. Его словно резали на части.
Меня же внутри тяготило противоречие. С одной стороны, было искренне жаль Игната и его деда, а с другой… Ну, они же сами нарывались!
Вторая часть меня верно подмечает — вместо того, чтобы сейчас истошно орать, старику нужно было наседать на внука и вставлять ума, когда он избивал Андрея на детских дуэлях. И когда после поражения он захотел реванша.
Они сами во всем виноваты.
Они не оставили мне выбора.
Катерина Волгина пристально вглядывалась в происходящее в овраге. Слишком большое расстояние не давало четко ничего рассмотреть. А ближе подходить было нельзя. Ее водитель, в прошлом военный, правильно рассудил: начни они спускаться в овраг, плотные заросли из невысоких деревьев совсем закрыли бы обзор. Пришлось бы подойти к месту дуэли вплотную. А так нельзя. Заподозрив неладное, организаторы могли ненароком шмальнуть.
Вот Андрей и Игнат у стола. Прокурор им что-то рассказывает. Вот они берут мечи и входят с родственниками-секундантами в круг. Стоят, смотрят друг на друга, слушают помощников.
Внимание Волгиной бегает от Вагаева к Тарасову и обратно.
Секунданты покидают круг.
— «Все, сейчас начнется», — с замиранием мысленно произносит Катерина.
Выстрел громким эхом разносится по оврагу. От него ее передергивает. Взгляд девушки останавливается на Андрее. Ничего не происходит минуту или около того. Парень резко срывается с места и бросается на Игната. Тот падает.
— Да! Андрей сделал Игната! Он его сделал! — радостно кричит сестра Андрея Амалия, следившая за дуэлью в бинокль.
— Игнат! — из оврага раздается крик, преисполненный боли, от которого Катерине делается не по себе.
Из толпы к дуэлянтам бросаются секунданты. Один — к упавшему на землю Игнату, второй — к Андрею.
— Это все? Что там случилось? Я ничего не поняла! — разочарованно подает голос Елизавета Никитина.
— Я тоже ничего не поняла, — признается Волгина.