Есть такая профессия...

Уже после первого курса безродная полукровка поняла, что место под солнцем придется выдирать самой. Ее быстро просветили, что родственников-магов, подготовивших ей тепленькое местечко в лавке или имении, у нее не наблюдается, соответственно, остаются Министерство, аврорат и больница. В крайнем случае — замуж. Замуж ей не хотелось. Быть старшим помощником младшего клерка девочку тоже не прельщало. Она прекрасно понимала, что без протекции в Министерстве делать нечего. Бегать с аврорами по рейдам, подвергаясь всевозможным опасностям, — увольте. Оставалось прорваться всеми правдами и неправдами в Мунго. В конце концов, нет ни одного медика, более-менее справляющегося с работой, который умер бы от голода.

И все возможности, доступные юной Помфри, были брошены на достижение цели. Прекрасная природная память, склонность к языкам, усидчивость и терпение, а также отсутствие привязанностей способствовали резкому подъему в усвоении столь необходимых для поступления чар, гербологии, зельеварения, ухода за магическими существами, трансфигурации и защиты от темных искусств. Наверное, она могла бы выйти в лучшие ученики Хогвартса, но весьма безразличное отношение к прорицанию, нумерологии, рунам, астрономии и многим другим предметам и факультативам давало, в основном, удовлетворительные оценки. На шестом-седьмом курсе Поппи даже почти поселилась в Больничном крыле, помогая колдомедику, а заодно зарабатывая столь необходимую ей характеристику-рекомендацию.

Хогвартс она закончила в 1945 году. В год, когда закончилась Война. Для нее это было всего лишь «закончилась война», а для нас — Победа, к которой мы стремились, которую приближали каждым движением скальпеля, каждой деталью на заводе, каждым куском хлеба, каждым выстрелом. Я не увидела того счастливого момента, когда над самым логовом проклятого врага заплескалось наше знамя, когда пал Рейхстаг, и этих зверей заперли в клетки. Я не увидела, но видели те солдаты и офицеры, которых мы поднимали на ноги ежедневно и еженощно. Для этой девчонки, ничего в своей жизни не знавшей и не видевшей, это была лишь одна дата, окончание чего-то. Она не испытала ужаса бомбежки, страшного голода, изматывающей усталости. Она не оперировала при свечах и факелах, не держала скальпель силой воли в беснующемся вагоне. Взрыв вагона украл у меня Победу. Память Помфри украла у меня ее еще раз.

Ученицей в Мунго Поппи Помфри взяли, на удивление, без проблем: сыграла-таки свою роль характеристика от хогвартского колдомедика. Эта неблагодарная девчонка, несмотря на свою уникальную память, даже не удосужилась запомнить ее имя! Пара лет учебы серой мышкой — и новоявленный колдомедик приступил к своим обязанностям в отделении Травм от рукотворных предметов — взрыв котла, обратное срабатывание волшебной палочки, поломка метлы и прочее.

Безынициативная, незаметная, выполняющая инструкции «от сих до сих», ровно относящаяся к больным и коллегам, избегающая начальства, она числилась на неплохом счету, в основном, потому, что нареканий ее работа не вызывала. Поппи не стремилась учиться дальше — стать целителем и получить дополнительную головную боль в виде ответственности не входило в ее планы. В Советском Союзе таких называли приспособленцами. Тайное желание — найти теплое место, где бы ее никто не трогал, — осуществилось лишь в 1956 году, когда, побыв год замужем за магглорожденным, «потому что девушка обязательно должна выйти замуж», она осталась у разбитого корыта неудавшейся семейной жизни. И тут как раз ушел на покой директор Диппет и одновременно уволилась давшая ей путевку в жизнь колдомедик, которая порекомендовала ее кандидатуру уже знакомому мне Альбусу Дамблдору, новоявленному директору Хогвартса.

Покой ее уютного, столь старательного выстроенного мирка с тех пор почти ничего не тревожило: ну, игроки в квиддич, периодически поступающие с травмами, ну, ожоги и последствия взрывов котлов на зельеварении. Что еще? С результатами неверно наведенных чар или неудачной трансфигурации справлялись МакГонагалл и Флитвик, на гербологии бдила Спраут, на УЗМС — Кеттлберн. Ей оставались последствия колдовства в коридорах, мелких простуд и стычек между Гриффиндором и Слизерином, на которые она не обращала внимания. Да, были зелья, которые ей приходилось варить впрок в собственное свободное время, но с приходом на должность декана Слизерина Северуса Снейпа, самого молодого Мастера зельеварения, она с удовольствием переложила на него эту обязанность, которую наотрез отказывался выполнять Гораций Слагхорн.

Из основных событий память мадам Помфри сохранила несколько. Во-первых, обучение в Хогвартсе ребенка-оборотня Люпина, за которым ей приходилось присматривать в дни полнолуния и следить за его изоляцией в Визжащей хижине.

Во-вторых, война с Волдемортом. Тоже мне — война, которая прекращается в момент гибели главаря после столкновения с младенцем. Просто стычки между авроратом и преступниками, когда одна группировка фашиствующего толка терроризирует мирное население. Это время Поппи Помфри удачно, по ее мнению, пересидела в школе.

В-третьих, поездка со Сметвиком в Москву на фестиваль молодежи и студентов в августе 1985 года. Москва, как я поняла, ей не понравилась толпами народа, шумом, а я с восторгом старалась до мелочей разглядеть радостные лица людей, широкие и светлые улицы без следов бомбежки, небо без аэростатов заграждения или перекрестных лучей прожекторов ПВО. Жаль, что делегатов не возили на экскурсию в Ленинград…

С коллегами, как я поняла, отношения у Поппи Помфри сложились ровные, в дела образования и воспитания она не лезла, друзьями-приятелями не обзавелась. Жила себе тихо тридцать пять лет, разве что сама никого не убила и не покалечила, пока однажды ее не спихнуло с лестницы Дорогое мироздание. И тут — я. В сущности, нелюдимость Поппи дает мне большой плюс: никто ничего о ней не знал и не знает. Вот, например, все мои нововведения и причуды будут списаны на то, что мадам Помфри все эти годы самостоятельно готовилась к экзаменам на целителя, которые я сдала, сама толком не поняв, что сделала, а заодно изучала всевозможные маггловские способы диагностики и лечения, развивала знание иностранных языков, а не балду гоняла в теплом местечке.

Ну, что ж, почти как пел вслед за американцами Леонид Утесов:

«Мы летим, ковыляя во мгле,

Мы ползем на последнем крыле.

Бак пробит, хвост горит и машина летит

На честном слове и на одном крыле…»

С биографией тела я вроде более-менее разобралась, осталось понять, что же такое этот магический мир и с чем его едят. Попробовать поиграть с памятью Поппи Помфри в вопросы и ответы? А вдруг получится.

— Магия в этом мире?

— Если посмотреть внимательно, магия — не сила, не новое измерение, она — реализованное желание. Обычный человек посылает запрос Дорогому Мирозданию или Богу и ждёт ответа. Маг от рождения имеет способность реализовать свою Волю. И тут у нас интересная особенность выплывает: вот ровно что ты попросил, ты и получишь. Ни на шаг влево, ни на шаг вправо. Чётко по инструкции.

— Частный случай — эльфы?

— Эльфы — это именно оно. Воплощенное желание Помощника.

— А Зло и Добро?

— Созидательный импульс всегда сильнее, но он разновекторный. Ну, вот как свет. Рассеивается. А разрушительный в абсолютных величинах — слабее, но он узконаправленный. Как лазер. Если созидательный импульс собирается в точку, то он сильнее разрушительного.

— Всеобщее благо, о котором так любит говорить Дамблдор?

— По тому же принципу: неопределённый объект — слабее реализация. Кстати, и Всеобщее Неблаго туда же. Нельзя ни облагодетельствовать человечество в целом, ни оскотинить. Само справится.

— Давай с генетикой разберёмся.

— Ну, давай. Мы имеем: а) мага, владеющего магией, б) сквиба, магией не владеющего, но ее видящего и могущего пользоваться ее результатами, в) маггла, не имеющего магических способностей, г) магических существ (троллей и великанов, сюда же можно частично отнести оборотней), которые магией владеют слабо, но так же слабо поддаются воздействию чар, проклятий и зелий. Магические способности у нас доминанта, так как от мага и маггла рождаются волшебники. Но раз есть сквибы, то ген этот имеет активатор. Нет активатора — магию ты чувствуешь, видишь её проявления, недоступные магглам, но управлять не можешь. При близкородственных связях активатор переходит в блокатор волевого импульса, и мы получаем сквибов, детей которых впоследствии называют грязнокровками. Кстати, во втором поколении брак мага и маггла обязательно выдаст сквибом одного из четырех детей по Менделю, за что чистокровные так не любят магглов.