Отпустите меня домой

— Нет, мы, папа, честно-пречестно!

Две умильные рожицы, огромные карие глаза и жалобные зеленые глазищи. Ну как им отказать?

========== Часть 20 ==========

Несмотря на то, что в школе, на первый взгляд, все было в порядке, мистер Грейнджер все чаще хотел перевести девочек на домашнее обучение. Что-то не давало ему покоя, беспокоило. Возможно, интуиция врача. Впрочем, услышав, что сегодня у детей контрольная по математике, доктор Грейнджер взял отгул, так ему было неспокойно.

Рие, напротив, сегодня с утра была радостной и веселой. К контрольной она была готова, спасибо сестренке, поэтому собиралась спокойно, не торопясь. Что-то даже напевала. Гермиона тихо радовалась за младшую, но почему-то чувствовала себя не очень хорошо. Где-то в районе груди то ли тянуло, то ли постреливало. Решив никому об этом не говорить, она быстро собралась в школу.

— Ну что, готова? — спросила старшая младшую, улыбаясь.

— Ну ты же проверяла! — фыркнула младшая, улыбаясь в ответ. — Миона, ты побледнела…

— Ничего страшного, я просто немного волнуюсь, — Гермиона сама верила в то, что говорила.

— Не волнуйся, сестричка, нам нельзя, ты помнишь? — в ответ старшая поцеловала носик младшей.

— Папа, мы готовы!

— Идите к машине! — донесся папин голос.

Усадив младшую, доктор Грейнджер обратил внимание на старшую. Тренированный взгляд реаниматолога выхватил бледность ребенка, капли пота над верхней губой и некоторую синюшность периоральной области. Привычно решив, что лучше перебдеть, чем недобдеть, он направился совсем не к школе. Машина спокойно катилась по длинной улице, когда мистер Грейнджер поймал в зеркальце озадаченный взгляд младшей дочери. В этот момент Гермиона, тяжело вдохнула, выдохнуло и задышала странно — редко и поверхностно, постепенно углубляя дыхание, как будто не могла надышаться. Это напугало Рие.

— Папа! Сестренке плохо!

— Вижу, малышка, попробуй поговорить с ней.

— Миона! Миона! Не молчи! Ну пожалуйста! — Рие уже плакала.

— Все… В. пор… ке… — проговорила Гермиона, которой не хватало воздуха.

Доктор Грейнджер одним движением руки поставил на крышу проблесковый маячок{?}[В Европе у врачей-экстренников есть.] и вдавил педаль газа, до больницы оставалось совсем немного.

— Рие, смотри, чтобы Гермиона дышала. В сумке есть такой мешок, которым тебе дышать помогали, — быстро говорил папа, глядя на дорогу. — Нашла?

— Надень на него маску, наложи Мионе на рот и нос, и медленно качай. Справишься?

— Справлюсь, папа! — девочка была в панике, но справилась и теперь старалась медленно качать воздух, чтобы помочь сестренке дышать.

Увидев маячок, какая-то полицейская машина включила все свои огни, включая сирену, пристроилась перед машиной врача и включив транспарант «Следуйте за мной»{?}[В таких случаях полиция поможет всегда.] резко наддала. Скорость увеличилась еще сильнее. Две машины летели сквозь город, полицейский по рации поставил в известность больницу, назвав номер машины. Так как Рие оперировали в этой больнице, то предположили, что с ней что-то, подняв по тревоге всех, до кого дотянулись.

Две машины летели через город, им уступали дорогу, другие водители прижимались к обочине, всем было понятно, что случилось что-то очень важное, возможно, страшное.

Вот, наконец, и больница. Взлетев на эстакаду, доктор Грейнджер выскочил из машины с криком «Каталку сюда!» Бросившись к старшей, он аккуратно забрал из рук младшей амбушку, начав качать самостоятельно. Выскочили коллеги из реанимации, девочку аккуратно переложили, забрали мешок и побежали внутрь, а доктор, который папа, выдернул кресло, разложил его и усадил младшенькую, через минуту они вдвоем устремились внутрь.

Гермиона почти не осознавала, что происходит, только слышала отдельные звуки и слова. Ее сначала везли, потом в горло залезла трубка, потом ее стукнуло током, и девочка потеряла сознание.

— Что с ней, Алекс?

— Идиопатическая{?}[То есть, по неизвестной причине возникшая.] аритмия, дала фибрилляцию{?}[Фибрилляция желудочков — жизнеопасное состояние], мы ее дефом{?}[Дефибриллятор]. Ну и интубнули{?}[Интубировали для искусственной вентиляции легких], сам понимаешь.

— Прогноз?

— Да нормальный прогноз, чего ты дергаешься? Сейчас восстановит ритм, разберемся, что за аритмия и нормально все будет.

Услышав, что с Гермионой все будет нормально, Рие расслабилась и упала в обморок.

— Да что ж такое…

— Давай ее к сестре в ту же палату, пусть вместе полежат.

— Я переодеваться, посмотришь?

— Иди давай, папаша… Что за день…

***

Когда Гермиона очнулась, то увидела лежащую на рядом стоящей кровати Рие. Испугавшись в первый момент, она захрипела что-то, сразу же прибежал папа с еще одним дядей и вытащил трубку из горла.

— Рие! Что с Рие? — хрипло спросила Гермиона.

— Ну как ты думаешь? В обморок шлепнулась, но сейчас уже хорошо.

— Кажется, по попе все-таки будет, — раздался голос Рие.

— Почему, доченька? — повернулся к младшей папа.

— Гермиона заставила меня волноваться, а я ее… Зна-а-ачит… — протянула Рие.

— Ох, девочки, — тяжело вздохнул папа, поцеловал каждую и ушел.

— Ты чего, Мио? — серьезно спросила младшая. — Я так испугалась!

— Не знаю, сестренка, — прошептала Гермиона. — С утра как-то нехорошо было, но я думала, пройдет…

— Я папе не скажу, — пообещала Рие, — а то точно будет…

— Ага, — согласилась старшая.

— Контрольную мы прогуляли, — хихикнула младшая.

***

— Ну что тут?

— Смотри, видишь вот здесь?

— Ни чего ж себе, а от чего это?

— Бывает и идиопатически, без причин. Ты что думаешь, что вся история с сестрой на девочке никак не сказалась? Она же была в той же школе.

— То есть нужен ЭКС.

— Именно.

— Как срочно?

— Желательно в течение полугода. А сейчас переводи обеих на домашнее обучение, минимум нагрузок, особенно эмоциональных, больше гулять… Ну да ты и сам знаешь.

— Знаю, как не знать… Пойду, расскажу детям.

Доктор Грейнджер вышел из кабинета своего друга-кардиолога и понуро пошел в сторону палаты интенсивной терапии, где лежали рядышком его девочки. По дороге он встряхнулся и пошел более уверенным шагом. Они справятся. Обязательно.

Вот и дверь. Вдохнув-выдохнув, доктор Грейнджер вошел в палату.

— Ну, девочки, как вы тут?

— Хорошо, папа. Что с Мио?

— У Гермионы сама собой проявилась аритмия, поэтому в школу вы больше не пойдете. Видимо школа сказалась не только на тебе, Рие, но и на Гермионе.

— Значит, это все из-за меня… — поникла девочка.

— Нет, это не из-за тебя и не смей так думать, — твердо произнес доктор… папа. — Есть еще одна проблема.

— Какая, папа?

— Мионе нужен кардиостимулятор, а ваша магия с электроникой же не дружит?

— Я… Я крестному напишу! Он знает, как можно отказаться, он поможет!

— И не жалко отказываться? — спросил папа.

— Это же для Мионы, папа! Чтобы она жила! Да я душу отдам, чтобы она жила! — заплакала Рие.

Гермиона осуждающе посмотрела на отца и потянулась к младшей, а доктор Грейнджер обнял двух своих любимых девочек, прижимая к себе. По его щеке бежала слеза.

========== Часть 21 ==========

— Руквуд! — раздраженный Лорд аппарировал прямо к себе в министерский кабинет, не задумавшись о том, что это считается невозможным.

Он только что поговорил с крестницами. Беда пришла незаметно и совершенно неожиданно, как обычно и случается. Девочке нужен маггловский аппарат, несовместимый с магией, чтобы жить. Неприметная серая сова принесла полное паники письмо еще утром и лорд, конечно же, сразу аппарировал к девочкам.

— Я тут, мой Лорд!

— Август, выясни, пожалуйста, можно ли изолировать маггловский электронный прибор в теле от магии. Срочно!

— Что случилось, милорд? — Руквуд впервые видел лорда в таком состоянии, казалось, произошло что-то страшное.

Волдеморт закрыл глаза рукой и глухим, полным искреннего горя голосом рассказал, что у старшей крестницы обнаружилась страшная болезнь, которой может помочь только маггловский аппарат. Колдомедики такое не то, что лечить, они это даже обнаружить не могут, а времени нет. Девочка может умереть в любой момент.