Терма

Глава 2

Надсмотрщик появился практически через час. Он шёл к нам, вяло аплодируя, и я понимал почему. А вот Краска смотрела с таким видом, будто бы её должно было стошнить. Низенький мужчина приближался с вальяжностью жирного тигра, который готов к послеобеденному сну. Мои кулаки сжались с хрустом костяшек.

«Невесело...» — подумал я, всматриваясь в довольное лицо с глазками, посаженными друг от друга настолько далеко, что казалось, будто бы они на том месте, где должны быть виски. — Нам не только не заплатят, теперь мы будем работать на лабу. Возможно, недолго... И это потому, что жить нам останется не так долго, как того хотелось бы.

— Ну, здравствуй, Билл, — мужчина протянул мне руку, но я это проигнорировал.

— Краска, отойди, пожалуйста, в сторону. Тут предстоит очень... паскудный разговор, — сказал я девушке, которая посмотрела на меня и, увидев ту серьёзность, что скрывалась в моих глазах, отошла в сторону. — Что тебе надо, Джин?

— Думаю, ты уже и так всё знаешь, — ответил тот.

— Давай я сам всем займусь. Пусть девочка спокойно ищет новую команду, а? — сказал я, внимательно всматриваясь в круглое мерзкое лицо.

— Ты же и сам понимаешь, что нет, — ответил тот, злобно скалясь.

«Как бы мне хотелось верить в то, что всё будет хорошо, — думал я, направляясь в ту сторону, куда отошла моя напарница, — но, учитывая тот факт, что «кухню» я знаю наизусть, даю девяносто девять и девять процентов тому, что это будут последние наши вылазками за артефактами».

— Слушай, тут такое дело, — начал я, стараясь оттянуть момент хотя бы на пару мгновений. — Нам не заплатят... — я увидел её мгновенно наливающееся пунцовым лицо и готовность высказать каждую, до самой последней и избитой, мысль, которая имелась у неё в адрес надсмотрщика и начальства. — Но у тебя появится возможность поработать на лабу, — сказал я и изумлённо посмотрел на Краску, которая в один миг сменила гнев на милость.

— Даже так? — одна бровь подпрыгнула и замерла выше другой. — Интересно... — она помолчала, обдумывая что-то, а потом спросила: — Ну хоть какое-нибудь обеспечение будет?! Мы ж на своих припасах не должны будем заниматься вот всем этим?!

— Всё зависит от того, как сторгуемся, — честно ответил я, после чего положил ей руку на плечо и посмотрел в глаза, — самое паршивое заключается в том, что у нас нет возможности отказаться.

Эта новость для неё была чем-то чужеродным, чем-то далеким и похожим на шутку. Краска рассмеялась.

— Неплохо так пошутил, — сказала она, вытирая слезы счастья, — я почти поверила. А так: сказал бы честно, что хочешь работать с ними, и я бы отвалила! Ха! — она хмыкнула. — И на деньги меня кинуть хочешь... А я костюм тебе предлагала помочь выбрать...

— Это не шутка, — сказал я, и вновь проработало перестроение мимических мышц, изменивших выражение на осторожное недоверие.

— Да ладно... Не накалывай, — сказала она и посмотрела на меня каким-то странным взглядом, смешивающим в себе любопытство и непонимание происходящего.

— Это херовая правда, — опустив голову, сказал я, после чего ладонью смахнул с лица непонятное, неприятное ощущение, — мы попали с этими фильтрами... Можно сказать, мы встряли на собственные жизни.

Лицо Краски после этих слов вновь изменилось. Теперь она смотрела на меня строгим, непроницаемым взглядом, полным возмущения и протеста.

— Я свободная женщина, — сказала она, — они не имеют права...

Я быстро перебил её:

— Тут не о правах. Тут и прав нет, и здесь нет варианта соскочить. Так что... Пойдём, торговаться будем, — я развернулся и пошёл в сторону, где стояли Джин с чистильщиками.

— Слышь, а ну харэ шутить... — сказала она, жёстко разведя руками. — Не смешно.

— А ты видишь, чтобы я смеялся? — ответил я, и, видимо, мой внешний вид заставил её поверить в происходящее.

— Ладно... Но знай, мне это не нравится! — сказала она, поставив своей фразой в тупик. Будто она делала мне одолжение, о котором я долго просил.

— В таком случае пошли, — ответил я, решив промолчать и тем самым быть чуть мудрее.

Мы приблизились к группе чистильщиков, возглавляемой надсмотрщиком. Джин кивнул и повёл нас по длинным тоннелям коридоров станции. В моей голове мерзко шевелились воспоминания об этом месте. Не из-за плохих ассоциаций, а просто потому, что я не хотел сюда возвращаться... Ни-ко-гда. А вот на лице Краски я читал любопытство, лёгкий страх перед неизведанным и готовность к приключениям.

— А когда торговаться? — спросила она внезапно и тем самым заставила повернуться идущих впереди надсмотрщика и бригадира чистильщиков.

— Что? — спросил мой давний неприятный знакомый.

— Не-не-не... Ничего, — она поспешила исправиться, но момент не вернёшь назад. Я понимал, если не продолжим сейчас обсуждать этот вопрос, рискуем вообще ничего не получить.

— Нам необходимо полное обеспечение в любую последующую экспедицию, — сказал я, посмотрев в глаза Джина, — то есть: еда, вода, сон, термокостюмы высокого качества и болты с гайками на расходы личного характера. Не обсуждается! — мой голос был полон решимости.

— Ну. Ты. И. Наглец! — протянул Джин. — Мы не дошли, а ты уже условия выдвигаешь.

— Чтобы ты знал, что просто так мы работать не станем, — спокойно ответил я, — и, кстати, торг неуместен.

— Но зачем два термокостюма? — спросил Джин, жадно осмотрев мою напарницу.

— За тем, что личные вещи мы загаживать не собираемся, — сказал я. — А поскольку столь рискованное мероприятие подразумевает под собой всевозможное развитие событий, то вам же лучше, если мы дольше протянем и сможем и артефактов нафармить, и, возможно, новое место найти... Так что вы должны нас снарядить по полной программе. Иначе вы рискуете ничего не получить. Вообще ничего! — сказал я, и воцарилась тишина, но ненадолго.

— Да! — вскрикнула Краска, подняв кулак над головой. Это было не к месту, это было неуместным в данном положении, и по этой причине такой жест смог разрядить обстановку и заставил надсмотрщика Джина рассмеяться.

— Хорошо, ради такой девочки я похлопочу. Можете не сомневаться, — сказал он.

Правда, я не поверил ему. Оказалось, это привычка у меня такая: не верить надсмотрщикам, а Джину, в том числе, и в особом случае.

Мы шли по длинным коридорам, и я наблюдал за тем, как лицо Краски меняет и эмоции, и цвет. В особенности это было заметно тогда, когда мы перешли из служебных отсеков к лабораториям, в которых люди в спецовках ходили за толщами стекла и не отвлекались от своих занятий.

— А откуда появился термоген? — спросила Краска, когда мы проходили мимо комнаты, в центе которой стояла колба, внутри которой взрывались молнии без облаков.

— А откуда появился мир? — спросил я.

— Не издевайся, — буркнула она и обиженно стиснула руки в замок.

— Даже не думал, — сказал я, посмотрев на очередную комнату с исследователями, которые бегали мимо клеток с крысами.

— Ну, так откуда появился термоген? Ведь никогда раньше его не было... Никогда раньше, в смысле, до эпохи термогена, — сказала Краска и посмотрела на меня.

— Неизвестно. Есть только множество теорий об этом. Так же, как когда-то было множество теорий о возникновении мира. Более того, начало нашей эпохи термогена — это тоже своеобразное возникновение мира. Правда, не совсем нового и не самого простого, — сказал я и задумался над тем, что сказал.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Краска, и тут я заметил, что за тем, что говорю, следит не только она, но и сопровождающие.

— Давай в таком случае расставим все точки, — сказал я, — Во-первых, не термоген, а терма. Так будет правильнее, и так мы сможем уйти от просторечия. Во-вторых, что я имею в виду, — я задумался на несколько секунд и продолжил: — Возникновение нового мира из старого — это больше философский вопрос. Если бы в мире ничего не поменялось, то был бы один старый мир, в котором мы работали бы слесарями, монтажниками, начальниками и так далее. Если бы случившаяся термическая катастрофа была бы короткой аномалией, то мы бы жили в мире прошлого, а не копались бы в его обледенелых обломках. А так и катаклизм, который повлек за собой гибели подавляющего количества людей, и возникновение нового мира на костях старого... эм... Все всё поняли? — спросил я и посмотрел в одухотворенные пофигизмом лица надсмотрщика и его команды чистильщиков. А вот Краска смотрела на меня со смесью чувства доверия и вопроса: «Чё?»