Страница 5 из 12
Среди живущих семьями людей, так повелось. Но, с другой стороны, родитель, найдя некую непохожесть в чертах лица ребёнка мог заявить, что это не его ребенок.
Идиома на английском «make my old excuse», «придумаю своё старое оправданье», имела в елизаветинскую эпоху широкое применение.
— Confer!
Одно из оправданий на библейскую тему, которое использовал Шекспир можно отметить из пьесы «Макбет»:
«If a man were a porter of hell-gate, he should have old turning the key».
«Если бы, человек был привратником адских врат, он должен был прежде, повернуть ключ». («Macbeth» Act II, Scene 3, pp. 2-3).
Аристократы и дворяне в шекспировские времена, были заняты проблемой сохранением чистоты своего рода, где и мать и отец ребёнка должны были быть «чистых» кровей, ибо в противном случае, их ребёнок до конца жизни вынужден был носить звание, — бастарда.
Продолжив тему» о продолжении рода в строке 12, повествующий бард сделал умозаключение для «молодого человека»: «прекрасное дитя… доказывающее его красоту по наследству твоему (словно вклад)!». Фраза метафора в конце строки «словно вклад», завершила структурно и логически катрен, придав на русском необходимую рифму.
В строках 10-12 сонета 2, автором применена «аллюзия» на труды Сэра Томаса Уилсона, где он писал о «разнообразных вопросах, касающихся браков детей принцев» и других высокородных персон.
Следует подчеркнуть тот факт, что Сэр Томас Уилсон был прият на работу по рекомендации в подчинение Уильяма Сесила, а затем служил у Роберта Сесила, сына Уильяма Сесила.
Краткая справка.
Сэр Томас Уилсон (Sir Thomas Wilson) (1560? — 1629) — английский чиновник, был известен, как правительственный агент, член парламента, хранитель записей, переводчик и автор.
Уилсон перевел с испанского роман Хорхе де Монтемайора «Диана», находясь за границей в 1596 году. Сюжет о двух веронских джентльменах был частично взят из него, и перевод был посвящен графу Саутгемптону.
Среди отчетов, написанных Уилсоном для Роберта Сесила, был один, начатый на 1 марта 1601 г. «по состоянию на Англию 1600 г. н.э.», в котором приводятся требования двенадцати претендентов на корону с финансовой и военной информацией. Он составил «Сборник разнообразных вопросов, касающихся браков детей принцев», который он представил 4 октября 1617 г. Якову I, где он написал следующее: «У вас есть те, кто утешит вас в ваши последние дни, кто закроет ваши глаза, когда Бог призовет вас, кто похоронит вас... кем ты станешь, чтобы родиться заново. До тех пор, пока я буду жить, ты никогда не будешь думать о себе... Ибо, какой человек может быть огорчен, что он стар, когда он видит свое прекрасное лицо, которое у него было, когда он был ребенком, чтобы казаться живым в своем сыне?».
«Искусство риторики»: 1553, под ред. Т. Дж. Деррика, (1982), стр. 127—128 («The Art of Rhetoric»: 1553, ed. T. J. Derrick, 1982, pp. 127—128).
Заключительное двустишие, построенное в традиционном каноне графа Суррея, но риторические приёмы построения проекций в инверсии завершены в предыдущих строках. В заключительных строках 13-14, бард от первого лица, написал адресату сонета свои пожелания и требования для продолжения рода в форме нарратива.
— Но, что читатель может увидеть в них?
Повествующий бард, не изменяя своей манере утончённо иронического стиля изложения, предоставил не только пожелания, а выставил молодому человеку требования в категоричной форме.
«Должно быть заново сделано это, покуда состарится твоё призванье,
И видишь, как твоя кровь теплеет, когда почувствуешь её ты хлад» (2, 13-14).
В строка 13, где требования барда направлены с учётом плана по рождению ребёнка в строках 10-12. Поэтому строки 10-14 связаны не только поэтической линией, но и риторической и логической структурой в совокупности с предыдущими аргументациями: «Должно быть заново сделано это, покуда состарится твоё призванье».
Фраза «должно быть заново сделано это», означает не только на словах, но и в реальном деле. Во фразе «покуда состарится твоё призванье», повествующий бард в иронической форме намекал на многочисленные романы «молодого человека с женщинами.
Безусловно, под «призванием» адресата сонета, автор подразумевал его способности по обольщению молодых женщин. В широко применяемом английском елизаветинской эпохи выражение «sum my count» «подытожить мой счёт», означало «многочисленные добрачные романы» молодого человека, то есть адресата сонета 2.
В строке 14, автор с помощью литературного приёма инверсии во времени отправляет молодого человека в будущее: «И видишь, как твоя кровь теплеет, когда почувствуешь её ты хлад». Фраза «когда почувствуешь её ты хлад», означает, «когда состаришься». Однако, осталось утешение «видишь, как твоя кровь теплеет» при взгляде на потомство, — это твоё дитя. Сама мысль о красивом и здоровом потомстве согревает душу и тело.
Краткий критический обзор сонета 2.
Шекспировский Сонет 2 — это второй сонет «о продолжении рода». Где бард побуждает молодого человека жениться и завести ребенка и тем самым защитить себя от упрёков, сохранив свою красоту от разрушения Временем.
Сонет 2 начинается с метафоры военной осады, что часто встречается в сонетах и поэзии — от Вергилия («he ploughs the brow with furrows / он вспахивает лоб бороздами») и Овидия («which may plough your body will come already / борозды, которые могли вспахать твое тело, уже появились).
У Дрейтона (Drayton) предшественника Шекспира: «The time-plow’d furrows in thy fairest field / Борозды, вспаханные временем на твоем прекраснейшем поле». Данный литературный образ использовался поэтом Майклом Дрейтоном, в качестве метафоры нахмуренного лба, покрывшегося морщинами.
Краткая справка.
Майкл Дрейтон (1563—1631), автор «Дворца фей» («Nimphydia, the court of fairy») и «Полиальбиона», (топографическое описание Англии в 30 длинных песнях) — английский поэт, получивший известность в елизаветинскую эпоху. Он умер 23 декабря 1631 года в Лондоне.
Борозды также, разрезают поле, когда фермер пашет, и сельскохозяйственная тема была продолжена в двух строках ниже в отображении бесполезных сорняков.
Ливрея в елизаветинскую эпоху являлся униформой дворецкого или солдата, что прямым текстом давало подтверждение в том, что красота молодого человека изначально не принадлежала ему, а была дана на временное пользование.
Во втором четверостишии указывается на то, что, когда молодой человек состарится и спросит, куда делась его красота, и он должен будет затем ответить, что его сокровище можно найти только в его собственных эгоцентричных «глубоко запавших» глазах, которые являются аллегорическим образом одинокой старости.
В третьем четверостишие повествующий бард пришел к выводам, «что этого расточительства и позора можно было бы избежать, если бы у молодого человека был ребенок, который мог бы унаследовать его красоту», — резюмировал Кеннет Ларсен (Larsen, Ke
Фредерик Джеймс Ферниваль о сути сонетов Шекспира.
Фредерик Джеймс Ферниваль (Frederick James Furnivall) написал следующее в своих размышлениях о сонетах Шекспира: «Я не думаю, что это имеет большое значение, кем был «W. H.». Главный вопрос в том, говорят ли сонеты Шекспира о его собственном сердце и мыслях или нет? И если бы не тот факт, что многие критики, действительно заслуживающие звания учеников Шекспира, а не шекспировских дураков, считали Сонеты просто драматическими, я не мог бы представить, что стихи, столь интенсивно и очевидно автобиографичные и самораскрывающиеся, стихи, настолько единые с духом и внутренним смыслом роста и жизни Шекспира, могли бы когда-либо восприниматься как нечто иное, чем то, чем они являются, записи его собственных любовных страстей и страхов. И я верю, что, если бы принятие их как таковых не было следствием интриги Шекспира с замужней женщиной, все читатели восприняли бы Сонеты, как рассказ о собственной жизни Шекспира. Но его поклонники так стремятся удалить с него все пятна, что борются за ненатуральную интерпретацию его стихов» (F.J. Furnivall. «The Leopold Shakespeare», p.71-72).