Терновая Лилия

— Ты права. Мне нужна твоя помощь, — помолчав, сдалась наконец герцогиня. Я успела уничтожить почти все содержимое тарелки и впасть в сравнительно благодушное настроение. Попытка преподать мне урок провалилась, так что можно проявить снисхождение и пойти навстречу ее светлости.

— Мою цену вы знаете. И она не в деньгах, — скромно потупилась я.

Отступать я не собиралась. Не для того мы с девочками ночей не спали и копили сбережения, чтобы пустить все на ветер ради сиюминутного заработка. Сколько я смогу дать уроков? Десять? Двадцать? Прежде чем мне укажут на дверь со словами «сами разберёмся». А цветочниц в Ровенсе куда больше двадцати, не говоря уже о всей стране. И я обещала их обезопасить.

Не знаю, как я себя вела до потери памяти, но нынешняя моя версия предпочитает слово держать.

Клеменс поначалу мне не поверила.

Только когда я продемонстрировала ей толстую, чем-то обработанную до блеска гербовую бумагу с печатями и вензелями, на которой синим по бежевому было написано «Гильдия цветочниц», бедняжка уверовала в свершившееся чудо.

— Как? — пролепетала потерявшая всякую надежду Ирен. Она выхватила у меня сертификат и оглядывала его со всех сторон, чуть ли не на зуб пробуя, пытаясь распознать искусную подделку. Потому как ну не может он быть настоящим!

— Пообещала герцогине пару услуг, — довольно усмехнулась я. Какое все же облегчение находиться среди нормальных, не обременённых избытком манер людей, когда можно и посмеяться, и поплакать в свое удовольствие, не получая презрительной мины в ответ. Наоборот, пожалеют, порадуются вместе с тобой и поддержат вместо пинка в спину, как то принято в приличном обществе.

На самом деле, пообещать пришлось далеко не пару и не только услуг.

Идею о параллельном обучении дам и служанок герцогиня не одобрила. Явно представила выпуск таких, как я, человек так двадцать разом, и ей сделалось дурно. Но хотя бы с гильдией перестала упорствовать, хотя и пришлось внести несколько подпунктов в уже разработанный нами устав.

В частности, герцогиня прописывалась там как учредитель и меценат. То есть она вроде как не состоит в гильдии, а владеет ею и обеспечивает финансово, что не слишком зазорно даже настолько высокой аристократии. За это пришлось ей выделить приличный процент от месячного дохода, хотя, например, в открытие она не вложила ничего. Проще говоря, ее светлость милостиво разрешила нам открыть гильдию и за то будет регулярно получать кусок от пирога.

Я мысленно скрипела зубами, но поделать ничего с этой старой прохиндейкой не могла. Спасибо ей уже и за то, что вообще разрешила всю эту затею. Лишний раз лучше не трогать, а то еще, не приведи Пресветлый, передумает.

Разве что за цифру процента мы торговались, как последние базарные бабы. Потому что ее светлость, ничтоже сумняшеся, предложила поначалу пятьдесят на пятьдесят.

Куда тому ювелиру. Высшая знать — вот где таланты стяжательства.

В итоге после долгого словесного боя мы, тяжело дыша, сошлись на двадцати герцогине.

Лакеи у беседки на общей волне энтузиазма даже поаплодировали немного, но быстро опомнились и сделали вид, что ловили мух.

Пока обсуждали детали, подошло время обеда. За общий господский стол меня не позвали, да не особо и хотелось. Все равно слуги питались примерно тем же самым, а обстановка на кухне царила куда проще и веселее, чем в чопорной Серебряной гостиной. Стоило представить, каким взглядом приветствовали бы выскочку воспитанницы — и у меня кусок бы в горло не полез. А так отлично подкрепилась и дальше спокойно ждала в приемной у кабинета ее светлости, пока она тщательно составляла указ в управу. На самом деле, то было всего лишь верительное письмо, подтверждающее, что мы имеем право открывать гильдию и де Сурри не имеют ничего против. Но герцогиня столько раз переписала бумагу и так тщательно выводила завитушки букв, будто прошение королю писала, не иначе.

Кажется, у дамы просто очень мало развлечений. И когда в ней страсть к авантюрам боролась с неприязнью к непонятного рода девице, первая победила с разгромным счетом. Ну, право, где она еще найдёт человека, способного решить ее проблемы с минимальным уроном, да еще и ввести попутно новую моду на украшения помещений?

— С завтрашнего утра жду тебя у себя. Будешь обучать девочек, — высокомерно напутствована меня герцогиня, выдав свернутую по старинке в рулон бумагу, припечатанную личным оттиском в сургуче.

— Разумеется, — присела я в реверансе, принимая драгоценное разрешение.

О том, что только что себе на голову выпросила практически свободный доступ во дворец, я в тот момент не подумала.

А вот отец подумал.

И тем же вечером наёмник Тибо постучал в калитку Клеменс.

Хорошо хоть постучал, а не выламывать принялся. Гильдейские, впрочем, когда не поступало заказа устрашить и запинать, оказались вполне вменяемыми и компанейскими парнями. Или ко мне так относились, потому что я вроде как своя и работала с ними рядом какое-то время? Главное, проводили меня до той же таверны со всем почтением. В этот раз я не забыла накинуть плащ, хотя все желающие и так успели меня в прошлый раз разглядеть.

Отец ждал меня прямо в зале за столом. Напротив него стояла вторая миска с похлебкой, и я, рассудив, что меня все же покормят, присела как раз перед ней. С моим бурным режимом жизни я быстро научилась есть когда дают, не особо вглядываясь в содержимое и дегустируя ингредиенты. Горячее — значит, меньше шансов отравиться. Уже хорошо.

Кивнув мне в качестве приветствия, де Брассье положил на стол между нами кольцо с хитро вывернутым камнем.

— Полог тишины, — пояснил он. — Ты ешь, отощала совсем с этими цветочницами. И слушай.

Я послушно принялась опустошать тарелку и внимать списку придворных, на которых мне стоило обратить более пристальное внимание. Отец уже занялся сбором слухов и сплетен, а мне предстояло выяснить их уровень доступа во дворце.

Придворные делились на категории, и не все министры, даже самого высокого уровня, были допущены лично к телу короля. Весь день его величества был заполнен целым списком всевозможных ритуалов, и степень его доверия выражалась в том, например, какую деталь туалета он позволял на себя надевать приближенным.

Если допускал до утренней процедуры одевания вообще.

— Из тех, что я тебе перечислил, все вхожи в покои его величества. Выясни, кто может туда проходить в любое время, — выдавал мне инструкции де Брассье, а мне кусок в горло не лез. Эта затея казалась все более пугающей.

Неужели отец замыслил покушение на его величество?..

Глава 20

Кажется, только недавно я жаловалась на обыденность и рутинность моих дней? Забудьте! Теперь я чаще всего не успевала не то что поболтать утром с цветочницами, но даже и зевнуть толком было некогда, потому что с самого ранья лакей герцогини поджидал меня у порога и вёз в особняк.

Занятия с воспитанницами проходили в саду, где было проще найти подходящие растения, пусть некоторые, особо простонародные сорта вроде хризантем там не росли. Кроме основ композиции, с которыми девы были более-менее знакомы благодаря живописи, входившей в обязательную образовательную программу любой аристократки, я рассказывала об особенностях цветов, в частности тех, что ранее считались недостойными изучения и употребления в букетах. Например, раз уж мы начали смешивать разные виды, нарциссы и гиацинты добавлять в букеты нельзя ни в коем случае, если мы собираемся держать их в вазе.

Принцесса изъявила желание увидеть в своей части дворца нечто оригинальное. Я ее понимаю, учитывая склонность королевы-матери украшать все традиционными, но однообразными розами. Пусть это сто раз символ благородства и монархической власти, но все же хочется их иногда как-то разбавить.

Тогда-то мне и пришло в голову забавное и непривычное уху слово «икебана». Никто из тех, кому я его сказала, так и не понял, что оно значит, а герцогиня говорила на языках почти всех соседних королевств.