Страница 24 из 66
Бриз теребил край ее пашмины у коленей, и голые ноги покрылись гусиной кожей. Она пристально вглядывалась в бинокль по левый борт, на белые вершины волн на расстоянии в несколько миль. Яхта опускалась и поднималась, и на долю секунды ей показалось, что она заметила отсвет. Сердце подпрыгнуло к горлу и заколотилось в ушах, девушка ждала его снова. Прошли долгие секунды, и затем она увидела его еще раз.
– Макс! Макс, иди сюда. Думаю, я что-то вижу, – закричала она. Лола не хотела идти за ним, боясь, что, если опустит бинокль, то потеряет отсвет из виду. Мужчина не появился, и она закричала еще громче. – Макс, иди сюда немедленно!
– Иисусе, – выругался он, выходя из камбуза. – Чего тебе надо?
Свет снова мигнул.
– Я что-то вижу. Я заметила отсвет.
– Ты уверена?
– Уверена.
Макс встал позади нее, прижавшись к ее спине грудью. Мужчина потянулся за биноклем и поднял его к глазам.
– Где?
Не имея возможности видеть, Лола указала.
– Прямо там. Видишь?
– Нет.
– Смотри внимательнее. Он там.
Звук волн, ударяющихся о борта яхты, заполнил воздух, и затем он произнес:
– О, да. Там что-то есть.
– Что это?
– Я не уверен. Слишком далеко. Это может быть судно, или бакен. – Он так долго молчал, что Лола испытывала желание закричать. Наконец, Макс заговорил. – Оно перемещается, так что, это не бакен.
– Что нам делать?
– Ничего.
– Ты не можешь иметь это в виду. Нужно что-то делать!
Мужчина опустил бинокль, и сквозь темноту вгляделся в ее глаза, но продолжал молчать.
– Пожалуйста, Макс. Пожалуйста, сделай что-нибудь.
Он продолжал смотреть на нее, и она как раз собиралась умолять его снова, когда он, наконец, сказал:
– Возьми оставшиеся в аварийном комплекте ракеты. Ракетница на столе, – продолжал он своим холодным и спокойным низким голосом. – И включи каждый светильник, какой найдешь.
Если Макс оставался спокоен и холоден, то Лола была полной его противоположностью. Она помчалась к туалету и схватила три оставшихся ракеты. Щелкнула выключателями в каюте и обеих ванных. На обратном пути она схватила ракетницу со стола.
– Оно все еще там? – спросила она, запыхавшись, как будто только что провела час на беговой дорожке.
– Да, но оно должно подойти ближе.
– Насколько?
– Максимально близко.
Ее рот пересох, и она облизала губы.
– Лола?
– Да.
– Дыши глубже.
О да, конечно.
– Окей.
– Если снова начнешь задыхаться, будешь справляться самостоятельно.
Девушка положила руку на грудь и втянула воздух глубоко в легкие. Лола не хотела задохнуться, упасть в обморок и упустить возможность спастись.
– Оно приближается?
– Да. – Лоле показалось, будто прошло минут пять, прежде чем он вручил ей бинокль, а она отдала ему ракетницу. – Отойди. Я не знаю, будет ли эта штука работать.
Лола отодвинулась к правому борту и вглядывалась в темноту, пока Макс заряжал оружие.
– Позови свою собаку, – сказал он, и как только девушка подхватила Крошку, Макс поднял руку и выстрелил. Ничего не произошло. – Твою мать. – Он передернул затвор еще раз и выстрелил. На сей раз красный шар вырвался из ствола; выстрел из двенадцатого калибра оказался громче, чем Лола помнила. Ракета пронеслась под углом в девяносто градусов на расстояние в тысячу триста футов, прежде чем вспыхнуть как на Четвертое июля[94]. Вспышка длилась около шести великолепных секунд, затем сгорела.
– Сработало! – Слишком взволнованная, чтобы стоять на месте, Лола пересекла палубу и посмотрела туда, где, как она знала, находится другое судно. – Сколько пройдет времени прежде, чем они доберутся сюда?
– Не много, если они увидели вспышку.
– Как они могли пропустить ее?
Макс забрал у нее бинокль, а она изучала его лицо. Свет из салона лился на палубу, и девушка заметила мрачную складку у его рта. Для человека, который готовился быть спасенным, он не выглядел слишком взволнованным.
– Если они не ищут ее, то легко. – Мужчина поднял бинокль к глазам и пристально уставился в Атлантику.
– Они плывут в нашем направлении? – спросила девушка, отказываясь верить, что другое судно не заметило вспышку.
Не говоря ни слова, мужчина двинулся к правому борту.
– Они плывут в нашем направлении, Макс? – повторила она; Крошка спрыгнул с ее рук.
– Не похоже. – Он опустил бинокль и зарядил ракетницу. Вторая вспышка выстрелила с первой попытки и осветила небо.
Лола взяла бинокль и поднесла его к глазам, но не важно, как сильно девушка вглядывалась, она не увидела отдаленного света среди волн.
– Где оно?
– Плывет на восток, вероятно в Андрос или Нассау.
– Я его не вижу.
– Потому что сейчас оно от нас удаляется.
– Пусти еще одну ракету.
– Нужно сохранить последнюю до того, как мы продрейфуем ближе к острову.
– Нет! – Она потянулась за ракетницей, Макс ее не отпускал. – На этот раз они увидят ее и вернутся, – запротестовала она. – Пожалуйста, Макс.
В глубокой тени и бликах света, Макс посмотрел вниз, на нее. А потом молча зарядил ракетницу и поднял руку. Как и две другие, третья вспышка прошла под углом в девяносто градусов и взорвалась красным огненным шаром.
– Они должны ее увидеть. – Лола закрыла глаза и прочитала быструю молитву. Она пообещала Богу много разных вещей. Обещала молиться чаще, даже когда она ни в чем не нуждается – и закончила обещанием посетить новую церковь дяди Джеда, настоящую Пятидесятническую[95]церковь протестанта-фундаменталиста, с переносной кафедрой проповедника и чудесными исцелениями больных.
Когда она снова просмотрела в бинокль, то почти ожидала увидеть отдаленный свет еще раз. Но видела только дегтярную черноту и волны Атлантики.
– Как мог кто-то с нормальным зрением пропустить вспышки ракет?
– Уже поздно, и все, вероятно, внутри. Если кто-то не стоял на палубе, глядя вверх, они легко могли пропустить их.
Девушка напрягла зрение, выискивая хоть что-нибудь. Тусклый свет, тень на воде.
– Лола, они уже уплыли.
– Возможно, мы просто не можем видеть, как они разворачиваются. – Она услышала, как Макс и Крошка двинулись в камбуз и вернулись несколько мгновений спустя. Ее руки начали уставать, но девушка отказывалась сдаться. Отказывалась думать, что она находилась так близко к спасению, только чтобы этот шанс ускользнул.
Макс отнял одну из ее рук от бинокля и обернул ее пальцы вокруг прохладного стакана.
– Попей воды, Лола. У тебя снова начнется гипервентиляция.
Не начнется, но она, наконец, опустила бинокль и сделала глоток. Прохладная жидкость увлажняла ее пересохший язык и горло, и она выпила все сразу.
– Будут другие суда, – сказал он, забирая стакан.
Лола вгляделась в его лицо и разрыдалась. В смятении, она прижала руку ко рту, но не смогла остановить накопленные эмоции и сокрушительное разочарование от отплытия судна. Чем больше она старалась, тем тяжелее ей становилось контролировать эмоции, пока она не застряла где-то между безудержными рыданиями и икотой.
– Я хочу именно это судно, Макс.
Мужчина потянулся к ней и привлек девушку к своей широкой груди.
– Шшш, успокойся. Все будет хорошо.
– Нет, не будет, – она расплакалась на покрытом джинсовой тканью плече, наконец, сдаваясь. – Я хочу домой. Моя семья, должно быть, сходит с ума от беспокойства. – Лола покачала головой и изучила его потемневшее лицо. – У папы высокое кровяное давление, и это н-наверняка убьет его. – Она стиснула в кулачках перед его рубашки. – Я хочу домой, Макс.
Он вгляделся в ее лицо и коснулся теплой ладонью ее позвоночника.
– Я прослежу, чтобы ты вернулась домой, – сказал он. А потом, во второй раз за последние двадцать четыре часа, он опустил свои губы к ее.
– Как? – спросила она прямо у его мягко касающихся губ.
– Я подумаю, как. – И потом он поцеловал ее.
На сей раз не стояло никакого вопроса о намерениях Макса. Решительное давление его губ делало его намерения совершенно ясными. Он не помогал ей дышать, и не просил разрешения. Его пальцы погрузились в ее волосы, откидывая их с лица и приподнимая с плеч. Мужчина держал ее лицо в ладонях, наклонив ее голову назад, и воспользовался ее приоткрытыми губами. Его язык проник в ее рот, жаркий и быстрый, собственнический и поглощающий. Лола хотела быть поглощенной. Хотела забыть об удаляющемся спасательном судне, своей семье, карьере, оскорбительном порносайте Сэма, и о том, что она может здесь умереть. Она хотела, чтобы Макс забрал разочарование и страх, которые были так реальны, что хватали ее за горло. В его объятиях она хотела, чтобы он заставил ее поверить, что все будет хорошо.