Зона-51

Назначение в Мехико столь приближенного к высочайшим чинам Управления человека подразумевало высокую степень доверия к нему и высокую степень его осведомленности обо всем, что происходило в мексиканской столице. А в сентябре 1963 года там происходили поистине исторические события. И не только в кубинском посольстве. Освальд побывал также и в посольстве СССР.

18 октября 1963 года спецагент ЦРУ Андерсон отправил в Вашингтон докладную, где сообщалось все, что было известно о его пребывании в Мехико. Там же упоминалась его встреча 28 сентября в советском посольстве с дипломатом Валерием Владимировичем Костиковым, по имеющимся сведениям, оперативником КГБ высокого ранга. В ЦРУ считали, что Костиков – агент 13-го отдела, отвечавшего за политические убийства и похищения за рубежом. В посольстве он работал под легендой рядового сотрудника дипломатического корпуса.

Вопрос, какую конкретно информацию о связях между Освальдом и Костиковым раздобыло ЦРУ и почему не поделилось ею с агентами в Далласе, когда планировался визит Кеннеди, так и не прояснился до конца. На поверхности остались лишь некоторые детали этого визита.

К примеру, во время своего визита в советское посольство в Мехико 28 сентября 1963 г. Освальд рассказал о том, что ФБР следит за ним и преследует (видимо, после его скандального возвращения из СССР). Тогда же он театрально достал револьвер и положил его на стол со словами: «Видите? Это мне приходится носить с собой, чтобы защитить собственную жизнь». 56

Конечно, этой информации мало, чтобы подозревать СССР в участии в заговоре против Кеннеди, но вот о возможном участии Кубы в этом грязном деле многое говорит весьма красноречиво. Так, например, посол США в Мексике Томас Манн всегда был уверен в причастности Кастро к ликвидации Президента, осуществленной руками Освальда.

Почти с самого момента трагедии Манн был убежден, что за убийством президента стоит Кастро, и поездка Освальда в Мексику как-то связана с заговором. Он недоумевал, почему же ни ФБР, ни ЦРУ не разделяют его подозрений – или по крайней мере не стремятся их поскорее проверить. Он неоднократно вызывал к себе Уинстона Скотта, чтобы изложить ему свою теорию заговора. Писал ему, что хотел бы узнать побольше о «неразборчивой в связях» молодой мексиканке Сильвии Тирадо де Дюран, которая работала в консульском отделе кубинского посольства и общалась с Освальдом. (Манн располагал информацией о романе Дюран с бывшим послом Кубы в Мексике.)

Скотта Манн очень хвалил, когда в день убийства Кеннеди тот сразу же потребовал от мексиканских властей арестовать и допросить Дюран. Посол говорил коллегам, что «нутром чует»: Дюран лгала, утверждая, будто общалась с Освальдом исключительно по поводу его заявки на получение кубинской визы.

Тот самый спецагент Андерсон докладывал в своем рапорте, отправленном в Вашингтон через два дня после убийства: «Манн считает, что Советский Союз «слишком изощрен», чтобы участвовать в покушении на Кеннеди, но вот Кастро «вполне хватило бы глупости ввязаться»». Посол предполагал, что Освальд наведался в Мехико с целью обеспечить «пути отхода» после выполнения миссии. Согласно докладной Андерсона, Манн просил ФБР и ЦРУ приложить все усилия, чтобы подтвердить или опровергнуть причастность Кубы к преступлению. По настоянию Манна Андерсон отправил в штаб-квартиру телеграмму, в которой выдвигал на рассмотрение Бюро предложение «перетрясти всех кубинских информаторов в США, чтобы принять или отвергнуть» гипотезу посла о том, что за убийством стоит Кастро. Штаб-квартира моментально выдала отрицательный ответ. «Нежелательно, – телеграфировал старший спецагент из Вашингтона. – Подстегнет распространение слухов».

26 ноября Манн получил ошеломляющее известие, которое, по его мнению, доказывало, что не зря он так тревожился насчет кубинского заговора. 23-летний Хильберто Альварадо,57 работавший в Мехико разведчик из Никарагуа, позвонил в посольство США и описал эпизод, означавший (если он действительно имел место), что правительство Кастро заплатило Освальду крупную сумму. Альварадо, в прошлом контактировавший с ЦРУ, рассказал следующее: в сентябре, когда он находился в посольстве Кубы в Мехико, некий «рыжеволосый негр» у него на глазах передал Освальду шесть с половиной тысяч долларов наличными – не исключено, что это была предоплата за убийство. Самого его привела в кубинское посольство тайная миссия, порученная ему правительством Никарагуа, яростно ненавидевшим коммунистов, пояснил Альварадо.

В срочной депеше Госдепартаменту Манн подчеркивал, что в рассказе никарагуанца особенно впечатляют детали, включая «безалаберную манеру, в какой, по описанию Альварадо, деньги передавались Освальду». Это отлично укладывалось в представление Манна о Кастро, которого он пренебрежительно характеризовал как «типичного латиноамериканского экстремиста, руководствующегося скорее инстинктами, нежели интеллектом, и явно не склонного трезво оценивать риски».

Манн узнал и еще одну новость, которую счел весьма настораживающей. 26 ноября ЦРУ тайно записало телефонный разговор марионеточного президента Кубы Освальдо Дортикоса с кубинским послом в Мексике Хоакином Армасом. Армас пересказывал вопросы, заданные мексиканцами Сильвии Дюран на допросе, – в частности, имела ли она «интимные отношения» с Освальдом и получал ли Освальд деньги от посольства. «Она все это отрицала», – с явным облегчением сказал по телефону Армас.58 Дортикос, однако, нервно допытывался, с чего это мексиканцы стали спрашивать о деньгах, – словно бы и впрямь какие-то платежи Освальду имели место. Манн послал в Вашингтон депешу, где говорилось, что, на его взгляд, озабоченность Дортикоса «косвенно подтверждает рассказ Альварадо о передаче 6500 долларов».

Манн, как мы сказали, был практически уверен в том, что Советский Союз к убийству Президента не причастен. Однако, 18 ноября 1963 года советское посольство в Вашингтоне получает плохо отпечатанное, безграмотное письмо, датированное девятью днями ранее и подписанное «Ли Х. Освальдом» из Далласа. В письме делаются попытки вовлечь Советский Союз в заговор с Освальдом с целью убийства президента Кеннеди, которое произойдет через четыре дня. Советские дипломаты расценивают письмо как подделку или провокацию и принимают решение вернуть его американскому правительству. 26 ноября 1963 г., спустя день после похорон президента Джона Кеннеди, советский посол в США Анатолий Добрынин отправил из Вашингтона в Москву телеграмму с грифом «совершенно секретно / высший приоритет». Темой телеграммы было подозрительное письмо Освальда, полученное советским посольством за четыре дня до убийства.

Добрынин телеграфировал в Москву: «Прошу вас принять к сведению письмо Освальда от 9 ноября, текст которого был переслан в Москву по каналам наших ближайших соседей [по соображениям безопасности]. Это письмо – явная провокация: оно создает впечатление, что мы поддерживали тесную связь с Освальдом и использовали его в каких-то своих целях. Оно абсолютно не похоже на все остальные письма, которые посольство ранее получало от Освальда. Также сам он никогда не посещал наше посольство. Подозрение, что письмо является подделкой, подкрепляется тем фактом, что оно напечатано на пишущей машинке, в то время как другие письма, которые посольство получало от Освальда, были написаны от руки. Создается впечатление, что это письмо сфабриковано теми, кто, судя по всему, замешан в покушении на президента. Возможно, Освальд сам написал это письмо под диктовку, в обмен на какие-то обещания, и затем, как мы знаем, его просто устранили, когда необходимость в нем отпала. Компетентные органы США, вне всякого сомнения, знают об этом письме, поскольку корреспонденция посольства является объектом постоянного надзора. Тем не менее в настоящее время они не используют эту информацию. Также они не запрашивают у посольства информацию о самом Освальде; возможно, они ждут другого момента». 59

56

Col. Oleg Maximovich Nechiporenko, “Passport to Assassination: The Never-Before-Told Story of Lee Harvey Oswald by the KGB Colonel Who Knew Him” (New York: Birch Lane Press, 1993), p. 77.

57

Bugliosi, Vincent. Reclaiming History: The Assassination of President John F. Ke

58

Депеша «Перевод расшифровки телефонного разговора между президентом Кубы и послом Кубы», 26 ноября 1963 г., ЦРУ. RIF: 14-10429-10227, NARA.

59

Шифрограмма А. Добрынина, спецномер 2005 от 26 ноября 1963 г. Русский оригинал и английский перевод (сделанный отделом переводов Госдепартамента США) находятся в Национальном архиве в Колледж-Парке (штат Мэриленд).