Страница 50 из 117
— Прорывы-то на самом деле всё реже открываются, — сказал Гвоздарь, — Зарастают прорехи после того Большого Взрыва, закрываются границы между мирами.
— Но тут появилось Кольцо?
— Ага, — проворчал кузнец, — Будь оно неладно. Появилось, а я и думаю… чем бы треснуть мне Кольцо?
Его глаза стали мутнеть, и мы вздрогнули.
— Вот бы треснуть мне Кольцо? — со страшной улыбкой Гвоздарь шагнул к нам, и я понял, что в глазах сумасшедшего не осталось ни единой нотки разума.
Я был просто сама молния. У меня аж нога заныла от того, как резко я дёрнулся к Лекарю и вырвал кляп из его рта.
— Жги, Толя-я-ян! — рявкнул Бобр, — Шаловливого давай!
— Эол Брок кузнец что надо, сделал мне броню для зада, — затараторил Лекарь, — Чтоб без страха спорить мог, и случайно стул не сжёг…
— Штольню ему закройте!!! — заорал, как ошпаренный, Гвоздарь.
Его молот, пробив стену хижины и осыпав нас кирпичной крошкой, влетел откуда-то сбоку и лёг рукоятью прямо в ладонь гному. Но мы с Бобром уже подскочили к Лекарю и опять запихнули кляп.
— Извини, дядька Гвоздарь, что-то у него кляп вылетел, — виновато улыбнулся я.
Кузнец ещё некоторое время целился молотом в мычащего Лекаря, а потом осторожно поставил орудие рядом.
Лекарь извивался, пучил глаза, смотрел на бочку.
— Да отдай ему уже, — буркнул Гвоздарь.
— Что? — я не понял.
— Да вон, за бочкой лютня стояла, — отмахнулся гном, — Этого самого, Гиппоса Облегчающего.
Мы все повернулись. Действительно, под обломками бочки обнаружилась лютня. Немного потёртая, правда, но несколько тысяч лет ей я бы точно не дал.
Едва мы положили лютню к Лекарю, как тот в пару рывком подполз к ней и прижался щекой. Стал даже поспокойнее.
— На чём остановились, человечишки?
— На Ко… — тут я замялся.
— А, на Кольце? — улыбнулся Гвоздарь.
Я сразу же присел к Лекарю, сделав вид, что кладу ему лютню поудобнее. На всякий случай.
— Да, «властелин» с этим Кольцом всех переплюнул. И мы на его удочку клюнули, захотели снова ту силу гимнов… — грустно покачал головой Гвоздарь, — Если б знали, что будет…
Оказалось, что после первого катаклизма основной пострадавшей расой получились люди — они практически лишились магического потенциала.
Здесь уже Гвоздарь говорил точно так же, как и наша Селена Лор: магическая сила в людях просыпалась только благодаря Прорывам.
— То есть, — сразу же вставила Фонза, — Не будет Прорывов, не будет и магии у людей?
— Не будет, — покачал головой Гвоздарь.
Мы снова все переглянулись. Стало как-то не по себе от осознания этой ущербности.
— Это чего получается-то? — задумчиво протянул Бобр, — Этот «властелин»… того, помог нам, типа?
Боря озвучил то, о чём подумали все.
За последнее время мир у меня уже несколько раз кувырком перевернулся.
То сначала мой отец плохой, а потом всё же оказался хорошим. То этот Аид, который непонятно, что хотел сделать. То вдруг оказывается, что «властелин той стороны» — тоже не совсем уже злодей.
Кто знает, перестали бы уже сегодня открываться Прорывы, не закрепи он их Осколками около четырех тысяч лет назад?
Кузнец поморщился:
— А может, «властелин» просто всем отомстил. Но именно он создал или нашёл этот артефакт, смог послать в наш мир, и даже зачаровал Гимли…
— Стоп, стоп, стоп! — я поднял руки.
Наконец-то мы добрались до сути.
— Как можно зачаровать человека, чтобы собрать все Осколки? — спросил я, — У меня получилось взять один голыми руками.
— Так потому что ты Чеканов отпрыск, — спокойно ответил Гвоздарь, — Твой отец вообще оказался гением.
— В смысле? — вырвалось у меня.
— Да он зачаровал свою кровь, — Гвоздарь шагнул, ткнул пальцем мне в грудь, — Я же вижу, как колышутся чары с каждым биением сердца.
— Но… как такое возможно?
— У меня спрашиваешь? — кузнец вернулся обратно, к наковальне, — Ты пришёл узнать, как я выковал топор, который расколол Кольцо?
Мы все одновременно кивнули.
— Не топор расколол, а Гимли, — Гвоздарь снова ударил по уже остывшей заготовке, и металл жалобно зазвенел, — Кольцо можно было расколоть и киянкой деревянной, если рука предназначена.
— Гимли был ключом? — спросил я.
— Да. Вы же знаете о такой магии? Когда предмет срабатывает там, где он нужен?
— Но как можно зачаровать живое существо? — растерянно спросил я, — Как можно было зачаровать гнома?
Этот вопрос я задавал уже второй раз. Первый раз я спрашивал у Ведуна — именно он и подсказал, что надо искать того, кто дал Гимли топор.
Вот я нашёл, и теперь ждал ответ.
— Тебе нужна Башня, — коротко ответил Гвоздарь, позвякивая кулаком по железке.
Мы помолчали, некоторое время ожидая объяснений. Но кузнец заметно увлёкся выглаживанием остывающего меча, и разговаривать не спешил.
— А что за Башня? — осторожно поинтересовалась Фонза.
— Башня Властелина, — ответил Гвоздарь, — Тёмная Башня, Проклятая Башня… Башня Смерти. У неё много названий, но сегодня их уже почти никто не знает.
— А почему именно она?
— Потому что Гимли там был, Аид там был, — прошептал кузнец, — Да и твой отец тоже, Чеканова крошка.
— А где она?
— Я-то откуда знаю? — Гвоздарь даже удивился, — Я кузнец, моё дело мечи ковать.
— Блин, — вырвалось у меня, — Ну, хоть подсказку!
— Сидит гном, сотня духов в нём. Кто его спросит, тот еле ноги уносит, — весело отозвался кузнец.
— Э-э-э… — протянул Боря, пытаясь догадаться.
— Да вам бы вообще уже валить надо, — засмеялся Гвоздарь и показал куда-то вверх, — Идут за вами!
Мы резко обернулись.
До этого мы не замечали, но в круглом потолке пещеры, в одном месте был едва заметный люк. Отсюда его плохо было видно в красных отсветах магмы.
Люк вздрагивал, будто по нему долбили тараном, и сверху в озеро осыпалась крошка.