Страница 28 из 81
Глава 7
Сухая листва и мелкие ветки оглушительно хрустели под ногами. В заросшем саду поселились тени, свет, редкими пятнами достигающий земли, скорее слепил, чем освещал, создавая мешанину образов на земле.
Ричард поднялся на крыльцо. Ступеньки скрипели так, что ныли зубы. Молодой аристократ дернул за веревку и внутри дома раздался протяжный звон.
Входная дверь отворилась с, опять же, с неприятным скрипом. За ней слабо просматривался холл. Мелькали в едва уловимом танце тени.
Инвалид с шумом втянул воздух.
— Мистер Салех, вопрос к вам, как к основной ударной силе, происходящее вызывает у вас какую-то тревогу?
— Ты про то, что дом пахнет склепом, по дорожке мы прошли первыми за три последних дня, а моя сигнальная татуировка на плече покалывает, чувствуя некроэнергию? Нет, Ричард, абсолютно никакой тревоги. Обычная старая халупа старого деда, – иронии в голосе душехранителя Ричард не услышал.
— И что мы будем делать? Зайдем в дом и раскроем очередную жуткую тайну этого города, который покинули люди искавшие бессмертия?
– У меня есть идея по-лучше!
С этими словами Салех опустился на колено, и достал из-за сапога какой-то сверток. Развернул. Гринривер вытаращил глаза и уронил челюсть. В руках бывший лейтенант держал длинный цилиндр, плотно покрытый светящимися символами, с одной стороны, из цилиндра торчал моток шнура.
– Мистер Салех, это то, что я думаю? — на предмет в руках своего телохранителя аристократ смотрел с большей опаской, чем на недра странного дома минуту назад. С куда большей опаской.
– Рунная взрывчатка, на базе обычного динамита. С запасом хватит, чтобы разнести эту халупу и всё то, что там может сидеть в засаде. Или вы предлагаете пойти подраться? Как вы могли заметить, у меня отсутствует специальное снаряжение.
— А если мы напутали, и в доме сидит старый Роберт? — поинтересовался, видимо чисто на нервах, Ричард.
— Дедушка старый, не жалко, – пожал плечами Рей. — Нет, безусловно, мы можем сходить и проверить.
– Мистер Роберт! Вы там? – для острастки крикнул аристократ в недра дома.
-- Берт… берт… берт.. ам… ам… ам… – ответило эхо звонким детским голосом.
– Да ну нахер! – подытожил Салех. Дернул нитку на фитиле, что поджигала кончик бикфордова шнура и закинул динамит в глубь дома. – У нас примерно минута.
И компаньоны торопливо направились на выход из подозрительного места.
– Молодые люди, вы не меня ищите? – сгорбленная фигура в воротах, кажется, соткалась из теней. Длинный черный плащ, охотничья шляпа с двумя козырьками, темного цвета. Костлявое лицо покрытое тонкой, почти прозрачной пергаментной кожей. Лицо незнакомца было обезображено временем. Во рту отсутствовали зубы, из-за чего челюсть непрерывно двигалась в жующем движении. Старик опирался на клюку.
– А… А это Ульриха Кровавого дом девять? – голос с трудом выталкивался из легких. Пальцы лихорадочно сжали оголовье трости. Ричард почувствовал, как его компаньон подобрался, словно перед прыжком.
– Нет, Ульриха Кровавого девять чуть дальше, я там живу, а это Ульриха Кровавого четыре дробь девять, тут был небольшой тупик раньше, потому такая странная нумерация. Извозчики постоянно путают.
– А это чей дом? – озадачено поинтересовался Салех.
В этот момент раздался взрыв. Стекла в доме вылетели наружу с хрустальным звоном, а само здание сложилось в вовнутрь, подняв облако пыли. Испуганно взвилась стая ворон. Дед не повел и глазом.
– Жил у нас тут один барон. Лет сто назад. Баловался запретными искусствами. Поговаривают, призвал он что-то не то. Ночью его ребенка в колыбели сожрали крысы, молодая жена утонула в ванной, а он сам поседел и начал петь детские песенки и делать кукол из чьих-то волос. Пропал потом. А дом так и стоит. Стоял, – поправил себя дед, кажется, впервые заметив разрушения. После чего протер глаза и нацепил на нос тяжелые очки. – Да, совсем сгнил видать.Хорошо, что не завалило никого.
– А… А мистер Роберт Штоф это вы? – не менее растерянно спросил Гринривер.
– Я. А вы молодчики, которых по мою душу решил отправить пенсионный фонд? Или мои наследники? – все тем же тоном поинтересовался старый Роберт.
– Эээ… Нет, – Ричард нервно прокашлялся. – По другому делу, нам вас рекомендовали как редкого специалиста. У нас в университете поменялась программа, ввели курс по пыточному делу. И нам нужен репетитор…
Старик преобразился. С хрустом выпрямилась скрученная спина, и стало ясно, что Роберт даже выше Салеха. В глазах вспыхнуло темное пламя несгибаемой воли, а лицо исказила торжествующая гримаса.
– Дождался! – даже голос старика изменился и стал глубже. – Этот разговор не для улицы. Пройдемте в дом, господа, кажется, у меня где-то завалялась бутылочка поистине старого вина.
Ошарашенные компаньоны безмолвно последовали за пенсионером. Через какое-то время он замер. Просто застыв.
– Так, у меня, кажется, спину заклинило, молодые люди, помогите дедушке…
Пенсионера пришлось нести.
Жил старый Роберт в небольшом уютном домике. Кабинет, спальня, гостиная да кухня. В доме было жарко натоплено. Пол устилали ковры.
Старик был усажен в мягкое кресло. Салех был отправлен шарить по шкафам в поисках чая и того самого, поистине древнего вина. Искомое нашлось быстро. В одном из шкафов стояла бутылка мутно – зеленого стекла. Правда, бокалов не оказалось, и их функцию должны были исполнить три глиняные чашки.
– Молодые люди, без малого, семь десятков лет, как была упразднена гильдия палачей. Высокое искусство начало забываться. Ушли за грань великие мастера нашего ордена! Гуманизм сделал людей мягче, а медицина забрала наши знания. Но я знал, что наступит день, и я смогу возродить школу музыкантов плоти! – с этими словами старик одним движением просто отломил горлышко бутылки. В воздухе повис резкий запах кислятины. – Впрочем, можно ограничиться и чаем. Чего уставились? Наливайте, я сам буду это делать до вечера!
Какое-то время ушло на приготовление чая. Не то, чтобы Ричард с Реем были хоть сколько-нибудь услужливыми. Просто в случае неповиновения дед начинал громко причитать насчет идиотизма современной молодежи. Суровые взгляды и угрожающие реплики не производили на деда ровным счетом никого впечатления. Пришлось смириться. Ричард уговаривал себя, что он сейчас занят чем-то навроде археологических раскопок, а Салеху было просто плевать. В конце концов, ему за это платят.
Когда чай был разлит по чашкам, а Ричард подавил приступ раздражения, старик начал свой монолог. Нет, безусловно, Ричард пытался вставить хоть слово, но дед делал вид, что у него в этот момент пропадает слух. А может, так оно и было. Возраст будущего преподавателя компаньонам так и не удалось выяснить.
– В те времена, когда люди были выше, а молодёжь не разучилась уважать стариков, где-то в этих местах находилось святилище Нартагала, владыки боли. Он черпал свою силу в страданиях. И лишь тупицы могут думать, что служители великого исцеляющего имели что-то общее с некромантами и демонологами, ведь Нартагал не черпал себя в смертях…
Выпитый пару часов назад ликер, горячий чай, да слегка измотанные нервы привели к тому, что Ричард задремал. Иногда он просыпался, убеждаясь, что старик до сих пор продолжает говорить. Сознание самостоятельно выхватывало отдельные куски бесконечного монолога.
– … у нас были очень суровые экзамены, на сдаче студент должен был выполнить полное вскрытие, с раскладкой всех органов, при этом материал обязательно должен был оставаться в живых! После все надо было так же аккуратно собрать обратно. Высший пилотаж, когда материал мог самостоятельно уйти после операции. После трех пересдач оставшиеся должны были объединяться в пары и кидать монетку. Проигравший ложился на стол…