Василий Темный

На протяжении 1396—1398 гг. поставленные Тимуром новые правители Волжской Орды, прежде всего Едигей, а также Тимур-Кутлук, Кайричак, Таштимур, многое сделали для возрождения былого великодержавия Орды. Тем не менее незавершённость борьбы с Тохтамышем, остававшимся ещё в Крыму, замедляла темп реализации данной задачи. Правители Волжской Орды сделали дальнейшие важные шаги на этом пути в 1398 г., когда Тохтамыш был вынужден перебраться из Крыма в Литву, и в 1399 г., когда армии Витовта и Тохтамыша были разбиты войсками Едигея на берегах Ворсклы» (65, 208—209).

В Москве внимательно следили за событиями в степных улусах. В Сарае постоянно находилось много русских людей разного чина и звания: купцов, ремесленников, священников, воинов. Через них в Москве могли получать самую свежую информацию о происходящем в степях. Не случайно Тохтамыш в 1382 году начал свой набег на Русь с того, что приказал перебить всех русских, находившихся тогда в Орде. Следя за перипетиями войны Тохтамыша с Тимуром, в Москве не знали, когда радоваться, а когда печалиться. Сокрушая могущество Тохтамыша, Тимур как бы мстил ему за погром Руси в 1382 году. Однако за прошедшие 13 лет русские привыкли к Тохтамышу, наладили с ханом деловые отношения. Тимур был новый, непонятный москвичам правитель. И что от него ожидать — не знал никто. Преследуя остатки войск Тохтамыша, Тимур в августе 1395 года подошёл к границам Руси и стал лагерем близ Ельца...

Спустя лет десять после этих событий, возможно в связи с кончиной Тимура в 1405 году, какой-то московский книжник составил «Повесть о Темир-Аксаке». Исполненная церковной риторики повесть изображает внезапный уход Тимура от границ Руси как следствие Божьей милости к Русской земле. Крупицы исторической истины, содержащиеся в ней, в силу их уникальности заслуживают особого внимания.

Согласно «Повести о Темир-Аксаке», возле русской границы Тимур стоял две недели на одном месте. Известный стремительностью своих действий, Тимур, конечно, не случайно словно застыл на месте. Вероятно, он выяснял обстановку на Руси, а заодно добивался от Литвы выдачи Тохтамыша. Он уже не сомневался в своей полной победе над Тохтамышем. Соответственно, он рассматривал Орду и её русские улусы как своё владение, опустошать которое не имело смысла. Наконец, выросший под азиатским солнцем Тимур не хотел встретить осень среди русских лесов и болот. Выяснив, куда пошёл Тохтамыш, Тимур отступил от границ Руси и устремился в погоню за ним в Крым.

Московский «самодержец», 24-летний великий князь Василий, узнав о приближении «царя» Тимура, выехал в Коломну. Это был узловой пункт всей московской системы обороны южной границы. Главная установка, которой руководствовался Василий в своих действиях летом 1395 года, заключалась в том, чтобы не повторять ошибок отца 1382 года. Московская победа на Куликовом поле и драма нашествия Тохтамыша стали уроком для Дмитрия Донского и его сыновей. Летом 1382 года Дмитрий Донской оставил столицу и уехал в Кострому. Василий I пошёл навстречу врагу в Коломну. Что он предполагал делать, если Тимур двинется на Русь? Скорее всего, он думал встретить и остановить врага на переправах через Оку. Предполагалось, что после тяжёлых боёв с Тохтамышем войско Тимура сильно поредело и ослабло. И всё же трудно представить победу московского войска над многотысячными полчищами Тимура...

В 1382 году Дмитрий Донской не сумел найти таких распоряжений, которые обеспечили бы порядок и стойкость в Москве. Вспыхнувший в городе мятеж стал главной причиной катастрофы. Ни митрополит Киприан, ни княгиня Евдокия не сумели овладеть положением и бежали из города. Бояре не нашли себе вождя. В 1395 году Василий, возможно по совету митрополита Киприана, нашёл сильное решение, позволившее сплотить народ, поднять боевой дух. Этим решением стал перенос из Владимира-на-Клязьме в Москву чудотворной иконы Владимирской Божией Матери. Древний византийский образ, привезённый Андреем Боголюбским из Киева во Владимир, служил палладиумом Северо-Восточной Руси. Пережив Батыево нашествие и княжеские усобицы, почернев от времени и пожаров, икона теперь должна была спасти Москву от страшного «железного хромца» Тимура.

Современным людям трудно представить воздействие на человека Средневековья разного рода публичных церемоний и зрелищ. Казни и крестные ходы, встречи и проводы послов, торжественная интронизация правителей — всё это оживляло однообразный мир повседневности. Народная масса превращалась в толпу, которой легче было управлять. Перенесение Владимирской иконы сплотило москвичей, вселило в них надежду на победу.

В самый праздник Успения Божией Матери 15 августа 1395 года владимирцы с рыданием и стенанием проводили икону. Через десять дней её встречали в Москве. Дорога из Москвы во Владимир в те времена шла не так, как сейчас. Её главной линией был старый путь из Москвы на северо-восток через Троице-Сергиев монастырь, Переяславль-Залесский и Юрьев-Польской. В Переяславле-Залесском путник сворачивал на Юрьев-Польской и далее на Владимир. Этим же путём, в обратном направлении, ездили из Владимира в Москву. Общее расстояние составляло около двухсот вёрст. Процессия с иконой, вероятно помещённой в особой повозке, двигалась со средней скоростью 20 вёрст в день. В придорожных сёлах служили молебны, в жаркий полдень останавливались на отдых в густом лесу или у реки. Для поднятия духа время от времени запевали псалмы или акафисты.

Неизвестный автор «Повести о Темир-Аксаке» рассказывает, что в тотчас, когда Владимирскую икону встречали на окраине Москвы, Тимур приказал своему войску сняться с лагеря и уходить обратно в степь. Чудо свершилось. Богородица своим небесным покровительством спасла Москву.

В этой истории правда переплетается с фантазией. Тимур ушёл из Руси так же внезапно, как и появился. И едва ли в Москве знали точную дату его ухода. К тому же огромное войско со всем обозом уходило со стоянки в течение нескольких дней.

Памятником этим событиям стала не только «Повесть о Темир-Аксаке». На месте, где москвичи встречали икону, митрополит Киприан и великий князь Василий Дмитриевич решили устроить монастырь, главный храм которого посвящён Сретению. История спасения Москвы от нашествия Тимура стала одной из ярких жемчужин в венце легенд о чудесах, происходивших в разное время от иконы Владимирской Божией Матери.

Московский князь Василий дерзко распорядился национальной святыней, вывезя её из Владимира в свою столицу. Вероятно, сама идея переноса иконы исходила от митрополита Киприана. Византия была полна разного рода шествий со святынями. Весь Константинополь собирался на шествие с иконой Богородицы Одигитрии. В случае угрозы столице со стороны внешних врагов первым делом устраивали крестный ход по стенам с чудотворной иконой или ризой Богородицы.

Однако со святынями следовало обращаться осторожно. Дерзость князя Александра Васильевича Суздальского, забравшего из Владимира в Суздаль соборные колокола (1331 год), обернулась для князя позором: владимирские колокола в Суздале не стали звонить по-прежнему. Примечательно, что после ухода Тимура Василий приказал отвезти икону обратно во Владимир. В московском Кремле была написана точная копия её. Полагают, что иконописцем, исполнившим это ответственное поручение, был Андрей Рублёв. Новый перенос чудотворной Владимирской иконы в Москву состоялся ровно через сто лет: летом 1480 года, когда на Русь двинулся хан Большой Орды Ахмат.

Ныне икона Владимирской Божией Матери помещена в церкви, примыкающей к старому зданию Государственной Третьяковской галереи. В определённые часы дня икона доступна для молящихся, а в другие — для всех.

Урок нашествия Тимура состоял в том, что только совместными усилиями князья могут остановить нового завоевателя. Под 6907 (1399) годом летопись сообщает: «Того же лета князь великии Михаило Александровичь Тферскии с князем с великим с Московским покрепиша миру, и съеденишася Русстии князи вси в един, и бысть радость велика всему миру» (29, 143).