Василий Темный

Быстрый рост военно-политического могущества Владимиро-Суздальского княжества проявился и в походах князей на Новгород. В 1169 году войско, посланное Андреем Боголюбским, осадило город, и только чудо спасло новгородцев от суздальцев. Гибель Андрея Боголюбского в июне 1174-го не сняла опасности.

Новгородцы решили не ждать новой беды, а играть на опережение. Со времён Всеволода Большое Гнездо (1177— 1212) они стали приглашать на княжение, как правило, великих князей Владимирских или их порученцев. Это обеспечивало городу хорошие отношения с сильнейшим из русских князей, а в случае внешней угрозы — военную поддержку владимирских «самовластцев». Однако при этом исчезало само понятие «новгородский князь». Княжение в Новгороде стало одной из прерогатив великого князя Владимирского.

Установление татаро-монгольского ига сильно повысило авторитет великого князя в Новгороде. Отказаться от его услуг и призвать другого князя теперь стало даже теоретически невозможно: за спиной великого князя Владимирского стоял утвердивший его в этом достоинстве хан Золотой Орды.

Владимирские князья быстро поняли своё новое положение. В спорах с Новгородом они нередко стали прибегать к откровенному шантажу, угрожая навести на город татар. Однако дальше угроз дело никогда не доходило...

Пользуясь новой ситуацией, Александр Невский расширил свои полномочия в Новгороде. Однако с его кончиной всё вернулось на прежний путь. «Князь не имел права руками своих слуг собирать государственные доходы с территории Новгородской земли (это делали сами новгородцы, контролировавшие тем самым бюджет государства), не мог владеть на территории Новгородского государства какими-либо земельными участками на основе частной собственности, выносить судебные решения без санкции посадника» (127, 384).

Обременённые множеством забот в своём собственном княжестве, владимирские князья уже не проводили в Новгороде сколько-нибудь длительного времени. В знак своего присутствия они обычно посылали в Новгород одного из сыновей. Ярослав Всеволодович отправил в Новгород старшего сына Александра, когда тому было всего около восьми лет. Сам Александр, став великим князем Владимирским, держал в Новгороде старшего сына Василия.

Сыновья Александра Дмитрий и Андрей были поглощены борьбой за власть и интригами в Орде. Однако оба ездили в Новгород, чтобы принять участие в войне со шведами. Семейная ситуация не позволяла им постоянно держать в Новгороде своего отпрыска: оба имели по одному сыну.

Младший Александрович, Даниил, отец пятерых сыновей, получив в 1296 году великое княжение Владимирское, отправил в Новгород сына Ивана, будущего Калиту.

Князь Юрий Данилович Московский в качестве великого князя Владимирского лично водил новгородцев на войну со шведами. В Новгороде жил, умер и был похоронен в церкви Спаса на Нередице его брат Афанасий.

Княжеская власть в Новгороде медленно, но неуклонно меняла свой характер. Она становилась некоей посторонней для города силой. Услугами этой силы можно было пользоваться, но её домогательства и посягательства необходимо было отвергать.

Московские великие князья смотрели на Новгород исключительно с точки зрения финансовой, не обременяя себя никакими обязанностями. Действительное (или мнимое) нарушение новгородцами денежных обязательств немедленно приводило к военному давлению на Новгород. Однако, как правило, дело ограничивалось разорением пограничных волостей, после чего начинались переговоры, приводившие к соглашению.

Уход князя из общественной жизни Новгорода имел негативные последствия для внутренней стабильности республики. Схема власти упростилась, но именно поэтому стала более шаткой. Прежде князь выступал как посредник и третейский судья в серьёзных тяжбах. Его независимость и равноудалённость от боярских семей позволяли ему быть объективным. Теперь все конфликты приобрели характер прямой конфронтации между сторонами. Ненависть и рознь угрожали городу новыми потрясениями.

Трагедии прошлого возвращаются в виде фарса. Придёт время — и князь вернётся в Новгород в роли верховного судьи. Но этот суд будет уже не более чем политическим фарсом, устроенным московским государем Иваном III для расправы с оппозиционной частью новгородской знати...

Доля посадника

Высшим должностным лицом в Новгороде был посадник. Во времена Киевской Руси посадник — это своего рода управляющий, присланный из Киева. Вместе с князем он руководил общественной жизнью города. Однако к концу XI века новгородцы добились права самим избирать посадника, который представлял их интересы перед князем. Так в городе возникло своего рода «двоевластие».

Местная составляющая этого двоевластия окрепла после кончины сильного киевского князя Владимира Мономаха. В 1136 году новгородцы постановили впредь самим решать вопрос о том, кого из Рюриковичей звать к себе на княжение. Тогда же устанавливается и обычай совместного суда князя и посадника.

Вступив на путь расширения своих «вольностей», новгородцы с 1156 года самостоятельно избирают кандидата на пост епископа. Получив поставление в сан от киевского митрополита, он становился главой духовенства Новгорода и Пскова.

После установления боярской республики в 1136 году посадник стал фактическим главой Новгородского государства. Поначалу его избирали на неограниченный срок.

Новгородская политическая мысль во всём старалась построить систему сдержек и противовесов. В то время как должность посадника была своего рода противовесом князю, противовесом самому посаднику (а отчасти и князю) стала установленная в конце 80-х годов XII века выборная должность тысяцкого — представителя купечества и свободных городских ремесленников.

(Примечательно, что новгородцы не изобретали новых названий для новых должностей. Взяв за образец название сходной должности в княжеской администрации (тысяцкий), они наполнили её новым содержанием. Средневековье вообще не любило явных новшеств и старалось хотя бы внешне сохранять верность традиции, «мудрой старине»).

Монастыри подчинялись архиепископу («владыке») и платили дань в его казну. Могущество владыки, сильно возраставшее по мере развития в Новгородской земле монастырского землевладения, было ограничено установлением должности новгородского архимандрита — главы и полномочного представителя всего чёрного (монастырского) духовенства.

При первых же признаках чрезмерного сосредоточения какой-либо власти в одних руках новгородцы передавали часть этой власти в другие руки.

Известный исследователь истории Новгорода В. Л. Янин предложил следующую схему развития института посадничества в XIV—XV веках. В конце XIII века новгородцами было принято решение о ежегодном избрании посадника, а также двух других ключевых фигур в государстве — тысяцкого и новгородского архимандрита (127, 385). В результате этой реформы новгородская демократия вступила в пору своего расцвета.

Новая реформа системы управления была осуществлена в 1350-е годы. Отныне вместо одного посадника появилось шесть: два от самого аристократического района города — Неревского конца и по одному от остальных концов. Все шесть посадников получали эту должность пожизненно. Ежегодно из шести посадников избирался один главный — степенной посадник. Он становился главой Новгородского государства. Через год в случае успешной деятельности он мог быть переизбран на следующий срок, а в случае неудачи — заменён кем-то другим из тех же шести посадников.

Около 1417 года круг допущенных к высшим должностям персон вновь был расширен. Вместо шести посадников новгородцы стали два раза в год избирать 18. Помимо этого они избирали пять тысяцких и пять игуменов — представителей монастырей данного конца города.

Около 1424 года число посадников вновь было увеличено, на этот раз до двадцати четырёх. А на закате Новгородской республики посадников было уже 36, а тысяцких семь человек. Практически каждая аристократическая семья в Новгороде получила свою частицу власти в виде одной из государственных должностей.