Достигнуть границ

Пройдя по приемной, княжна столкнулась в дверях со спешащим к государыне Ушаковым. Андрей Иванович внимательно посмотрел на Варю, и она почувствовала, как душа проваливается в пятки, настолько тяжелый был взгляд у Катькиного отца. Опустив голову, чтобы вот прямо здесь не начать в чем-нибудь признаваться, Варвара выскользнула в коридор и едва ли не бегом побежала к кабинету государя, который располагался неподалеку отсюда. Пробегая мимо коридора, ведущего в северное крыло, Варя не удержалась и прыснула, мило при этом покраснев. В свете столько слухов ходило про то, как проводит досуг венценосная пара, но Варя точно знает, что у них одна спальня на двоих. Срам-то какой, она покачала головой и снова покраснела, вспомнив, как придя давеча как обычно в половине восьмого она, не подумавши сунула голову в спальню государыни и едва чувств не лишилась, увидев ее обнаженную, сидящую на государе словно верхом, запрокинув голову. Это было так неприлично, но так притягательно, что она осторожно закрыла дверь и долго стояла, прислонившись к ней затылком, стараясь утихомирить пустившееся вскачь сердце, да дожидаясь, когда краска, залившая и лицо и даже шею, сойдет и дышать станет свободнее.

С трудом утихомирив разыгравшееся воображение, Варя вошла в приемную.

— В чем дело, Варвара Алексеевна? — Дмитрий поднялся со своего места и подошел к ней, отвесив приветственный поклон.

— Государыня просит, Петра Алексеевича присоединиться к ней и ее гостье, — выпалила Варя, заметив, что робеет перед этим молодым еще парнем ничуть не хуже, чем перед Ушаковым.

— И что же это за гостья такая, что понадобилось отвлекать государя от дел? — Кузин слегка нахмурился, разглядывая Варю так, словно это она откуда-то эту странную девицу притащила, чтобы специально государя из его логова выманить.

— Я не знаю, — Варя пожала плечами. — Воронцов, когда объявлял о ее нижайшей просьбе, назвал эту гостью бурнеша.

— Вот как, — Митька задумался, затем решительно направился к двери кабинета. — Ожидай, Варвара Алексеевна, я сейчас передам тебе решение государя.

Варя осталась ждать, подальше отойдя от скамеек, украшенных металлическими завитушками, из-за которых так нехорошо вышло в прошлый ее визит в эту приемную.

Ждать пришлось недолго, уже через минуту дверь распахнулась и из кабинета вместе с Митькой вышел Петр Алексеевич.

— Идем, Варвара Алексеевна, не будем заставлять себя ждать, — Варя потупилась. Как всегда, в присутствие государя, ноги стали ватными, а на висках проявилась испарина. Девушка развернулась и уже хотела было побежать впереди, как вдруг ощутила тепло чужой руки, ухватившей ее за предплечье. Вздрогнув всем телом, она подняла испуганный взгляд. Чтобы посмотреть в лицо Петру Алексеевичу, ей пришлось задрать голову. Он держал ее достаточно бережно, не стискивая и не причиняя боли, но Варя от этого простого прикосновения была готова в обморок грохнуться вот прямо сейчас. — Почему ты так меня боишься, Варвара Алексеевна? Вроде бы я никого на твоих глазах не мучил и жизни не лишал, да даже ни разу ноги тебе не оттоптал, когда мазурку нам приходилось вместе отплясывать? — государь внимательно смотрел на нее, а Варя не знала, что ему ответить. Этот страх был иррационален, не обоснован ничем. Он просто был, и княжна ничего не могла с собой поделать. — Понятно. Надеюсь, после того, как ты станешь графиней Шереметьевой, твой муж сумеет выведать у тебя сей секрет и поведает его мне. — После этого он отпустил ее и направился прочь из приемной. Варя поспешила за ним, успев заметить осуждающий взгляд Митьки Кузина. Да кто он такой, чтобы осуждать ее? Варя вспыхнула и стиснула зубы, стараясь убедить себя, что ничего страшного в государе нет, и что она просто блаженная.

В приемной перед кабинетом государыни странной девушки уже не было, только двое мужчин из ее сопровождения скучали в обществе Воронцова, весь вид которого говорил о том, что он многое бы отдал, лишь бы поприсутствовать при разговоре, который сейчас происходил в кабинете.

Увидев входящего государя, Михаил вскочил и отвесил глубокий поклон. Мужчины же недоуменно посмотрели на него, они так и не поняли, кто это прошел мимо них и скрылся за тяжелыми дверьми кабинета русской императрицы. Варя же, бросив на них быстрый взгляд, и едва удержавшись от того, чтобы совершенно по-детски не показать язык Воронцову, исчезла за дверьми, которые плотно закрылись за ней.

Сегодняшний день продолжил череду полных необычных открытий дней. От одного упоминания о бурнеши, у меня челюсть отвалилась. Интересно, что дева Албании делает здесь в России, да еще и у Филиппы в гостях? Любопытство было настолько сильным, что я бросил попытку сочинить нечто достойное в послание к королю Испании, обращаясь завуалированно к Изабелле, потому что член в этой семейки явно не у мужа в штанах.

В кабинете у Филиппы, кроме нее самой и сидящей в гостевом кресле девушки, больше похожей на несколько женственного мальчика, присутствовал еще и Ушаков, который попытался вскочить, когда увидел меня. Я же взмахом руки оставил его на месте и подошел к креслу жены, и встал у нее за спиной, облокотившись на спинку.

— Позволь представить тебе, государь, Петр Алексеевич, бурнешу Арбен Адри, — тихо сказала Филиппа по-французски, видимо, путем исключений выявив язык, который известен всем, находившемся в комнате людям, кроме Варвары Черкасской, которая выглядела не слишком довольной этим обстоятельством.

— Я чрезвычайно рад приветствовать бурнешу в своей стране и своем доме, — медленно проговорил я, рассматривая довольно миловидное личико. Интересно, что заставило ее отречься от своей женственности и взять в руки оружие? — Что заставило тебя покинуть дом и совершить это длинное путешествие?

— Ваше императорское величество, — девушка хотела подняться, но я жестом остановил ее.

— Не стоит, — прокомментировал я свои действия. — Ты прибыла сюда без верительных грамот, можно сказать, что тайно. Я почти уверен в том, что причина твоя веская.