Страница 70 из 74
Многим цель «Миссия Зеро» казалась несбыточной мечтой. Однако Андерсона это не испугало, и он привлек свою команду к делу, изучив компанию от начала до конца. Результат был замечательным. Мало того, что воздействие компании на окружающую среду стало уменьшаться, но по мере того как это произошло, бизнес вырос в размерах. Было обнаружено, что новые коммерческие модели, основанные на экологических драйверах, имеют реальную ценность.
Одним из важных изменений был переход от продажи ковров к аренде ковров. Это позволило использовать новые технологии производства и переработки отходов, что повысило эффективность использования ресурсов и снизило затраты. Теперь компания также использует пластиковые отходы из океанов для изготовления некоторых своих новых ковров. Это происходит в виде выброшенных нейлоновых рыболовных сетей, которые собирают с пляжей и подают в качестве сырья на фабрики компании.
Совсем недавно англо-голландский гигант потребительских товаров Unilever стал лидером эко-инноваций. В 2010 году компания разработала План устойчивого развития жизни, чтобы достичь цели по сокращению своего воздействия на окружающую среду вдвое к 2020 году. Unilever производит широкий спектр брендов, от стирального порошка Persil до мороженого Ben and Jerry's, супов Knorr и Lipton и чая PG, и компания ежедневно затрагивает сотни миллионов людей. Ее программа была поддержана некоторыми смелыми сигналами от генерального директора Пола Полмана.
Когда Полман представил План устойчивого развития жизни, финансовые журналисты задавали вопросы, ибо хотели знать, что будет означать новый подход к охране природы для квартальных прогнозов прибыли. Полман ответил, что те инвесторы, которые заинтересованы только в краткосрочной прибыли, должны взять свои деньги в другом месте. Я никогда раньше не слышал об этом от крупной корпорации.
В одной статье он написал, что «краткосрочность» большого количества современных бизнесов - «квартального капитализма» - лежит в основе многих сегодняшних проблем, и «если вы покупаете долгосрочную модель создания стоимости Unilever, которая является справедливой, общей, устойчивой, тогда приходите и инвестируйте вместе с нами.
Если вы не соглашаетесь на это, я уважаю вас как человека, но не вкладывайте свои деньги в нашу компанию ».
Ритейлер Marks and Spencer также находится в авангарде, разработав свой план А («потому что плана Б нет»), приняв экологические цели во всех сферах своей деятельности, от транспортировки до отходов и от одежды до рыбы. Бывший генеральный директор Стюарт Роуз сказал после того, как был запущен план А, что изначально было некоторое внутреннее сопротивление. Старшие коллеги ожидали, что это будет стоить слишком дорого, запутает клиентов и оттолкнет персонал. Во всех трех отношениях результат был противоположным: он экономил деньги, мотивировал персонал, а клиенты это приветствовали.
Еще одно обнадеживающее нововведение пришло от немецкой спортивной компании Puma, которая представила метод измерения своего воздействия на счет экологических прибылей и убытков.
Он был введено не только из-за желания поступать правильно, но и потому, что компания увидела возможность лучше управлять некоторыми рисками, с которыми она столкнулась, начиная от сокращения природных ресурсов и кончая волатильностью цен на сырьевые товары и потенциальным ущербом для своей репутации.
Генеральный директор Puma Йохен Зейтц - один из руководителей бизнеса, который осознал, что появился новый контекст для коммерции. «Неспособность учитывать природу при принятии решений для бизнеса очевидна, - говорит он. «Поскольку экосистемные услуги жизненно важны для работы большинства компаний, интеграция истинной стоимости этих услуг в будущем может оказать существенное влияние на корпоративную прибыль».
И в этом важном вопросе недавно произошло реальное и обнадеживающее изменение взглядов на бизнес. В течение 2011 и 2012 годов я работал с Программой лидерства в области устойчивого развития (CPSL) Кембриджского университета, чтобы помочь группе компаний частного сектора изложить некоторые четкие взгляды на то, что им следует делать с природным капиталом в преддверии конференции Рио + 20 2012 года, посвященной вопросам устойчивого развития.
Заявление, с которым они согласились, было подписано руководителями некоторых крупных мировых компаний, и наряду с указанием очевидных фактов - «мир не смог адекватно ответить на вызов устойчивого развития», - подчеркнули они многие из проблем, поднятых в этой книге.
«Чистая прибыль предприятий - и всей глобальной экономики - строится на продуктах и услугах, предоставляемых экосистемами и другими компонентами природного капитала», - заявили они. «Компании и правительства должны дать понять, что выбор между экономическим развитием и поддержанием природного капитала ошибочен, и принять меры для создания глобальной экономики, преследующей обе цели одновременно». Это звучало как маленький шаг к идее биоэкономики.
Среди компаний, подписавших это соглашение, была Kingfisher, крупнейшая компания по благоустройству жилья за пределами США - и предприятие, чьи потребности в древесине, картоне и бумаге требуют леса размером со Швейцарию. Среди других подписантов были Arup, Nestlе и Марс, каждый из которых сталкивается с аналогичными неотложными обстоятельствами, связанными с водой, почвой и сельскохозяйственной продукцией.
Этим попыткам компаний привести свою деятельность в соответствие с возможностями природы отчасти помогает потребительский спрос. Например, продажи сертифицированных «экологически чистых» продуктов из древесины выросли в четыре раза в период с 2005 по 2007 год, в то время как мировые продажи органических продуктов питания достигли около 46 миллиардов долларов в 2007 году, что в три раза больше, чем в 1999 году.
Хотя это приветствуется, никто не питает иллюзий относительно мотивации, которая наиболее сильно влияет на бизнес-решения - и это, конечно же, прибыль. Там, где можно заработать деньги, всегда есть искушение поставить природу на второе или третье место - или даже наплевать на нее. Вот почему будет важно продвигать передовой опыт компаний посредством прозрачной, надежной и всеобъемлющей отчетности.
То, как компании в настоящее время рассказывают миру о своих делах, восходит к викторианским временам: отчеты компаний должны фокусироваться только на финансовой информации. Вопросы о природном капитале в лучшем случае оставьте на усмотрение добровольных отчетов, которые зачастую далеко не столь строгие, как методы, используемые для финансовой отчетности.
Кроме того, они не сопоставимы между различными компаниями и поэтому имеют ограниченное использование для инвесторов, разрабатывающих стратегии, основанные на приоритетах природного капитала. Это побудило к призывам к «интегрированной отчетности», предоставляющей гораздо более обширную информацию, чтобы возможности и риски, с которыми сталкиваются компании, в том числе в отношении природного капитала, были должным образом изложены. Многие считают, что это необходимо по закону.
Для людей в финансовом секторе, которые перемещают эти 80 триллионов долларов инвестиций по всему миру, такие отчеты позволили бы прояснить, какие компании что делают, где существует риск, связанный с воздействием на природу, и где есть подлинная экология. Если бы у них была такая информация, они могли бы наконец реализовать серьезные инвестиционные стратегии, направленные на долгосрочную защиту природного капитала.
И, возможно, они это сделают. Паван Сухдев считает, что «предпринимаются серьезные глобальные усилия, чтобы дать компаниям возможность рассчитать свои внешние эффекты, и когда вы можете что-то рассчитать, ваши оправдания, что вы не управляете этим, исчезнут».
Но если компании частного сектора намерены пройти весь путь и сделать это достаточно быстро, то правительствам будет жизненно важно подать сигналы, которые быстрее приведут их в правильном направлении.