Страница 11 из 101
- А как так получилось, что мы не нанесли по врагу упреждающий удар?
- Политика всему виной. Мы не должны были выглядеть в глазах Европы агрессорами. Ладно, не беспокойся, лучше лечись, а с турками разберемся, тем более, Константинополь закрыл для всех военных кораблей проливы. В Средиземном море застряла французская эскадра, спешившая на помощь туркам. Маскировались стервецы, подняв флаги турецкого военного флота. Наша разведка успела предупредить Константинополь о возможном проходе эскадры, те вовремя приняли соответствующие меры.
- Дорогой, - обратилась к отцу мама, - давай оставим мальчика в покое, он еще слаб, пусть отдыхает.
- Да-да, - поднялся отец со стула.
Он проводил сестру и маму к двери.
- Отец, задержись на минутку, - попросил я.
Тамара и мама скрылись за дверью, которую отец плотно прикрыл.
- Александр, ты что-то хотел спросить? – осведомился отец.
- Я хотел попросить у тебя прощения за все. Прости меня, пожалуйста, если можешь.
- Неожиданно и удивительно. С чего бы это ты решил просить прощение, раньше ты никогда так не поступал.
- Я дал слово, стать другим человеком, и первое, что намеревался сделать, так это просить у тебя прощение. Поверь, я говорю искренне.
- Очень надеюсь, что это так. Прощаю тебя, сын, и думаю, что ты возьмешься за ум.
- Можешь во мне не сомневаться. Из госпиталя выйдет другой Александр Воронов, за которого тебе не доведется краснеть, и который не будет доставлять неприятности.
- Только не вздумай что-либо отчебучить! Мы тебя любим, несмотря на твои недостатки.
- Твердо могу это обещать.
- Поправляйся.
Родные ушли, а у меня перед глазами остались их удивленные взгляды. Наверное, бывший обитатель этого тела не очень ладил с семьей. И если вспомнить все рассказы, то так оно и было. Ничего, дайте срок, поправлюсь, я вас еще не так удивлю. Мне дана вторая попытка пройти жизненный путь, так надо его пройти достойно. Пусть для окружения мое преображение будет сродни шоку, но я хочу стать нормальным сыном и братом, чтобы родные мной гордились.
Сил дальше рассуждать у меня не осталось, и я спокойно уснул.