Страница 3 из 18
– Нет, оставь для детей. Приму душ и попробую отдохнуть.
– Ты спала?
– Минут сорок в машине. Ночью пару часов.
– Почему ты отказываешься от снотворного? Хороший отдых пошел бы тебе на пользу.
– Давай так. Если сегодня не смогу уснуть, то завтра обязательно возьму таблетку.
– Лгунья, – по-родительски ворчит Мел. – Говоришь так каждый день.
– Послезавтра поедем за медикаментами. Составь список.
– Думаешь, в городе еще что-то осталось?
– Мы вычистили почти все магазины, лавки и супермаркеты. Думаю, со следующей недели придется все же лезть в дома.
– Сочувствую, – она морщит нос, зная, как я боюсь этой перспективы.
– Ничего. Главное – чтобы на базе было все необходимое.
***
Я почти привыкла к тому, что вода в душе прохладная. Стараемся не тратить энергию на котлы. Лишь на освещение, готовку, изредка попытки проверить связь. Для детей воду кипятят на кухне в больших кастрюлях.
За месяцы, что мы здесь, я поняла, что человек может смириться с любыми неудобствами. На самом деле, по-настоящему нужных вещей не так много, как казалось раньше. Конечно, мне адаптироваться было проще. С отцом-военным обзавестись кучей хлама было просто нереально.
Подумав о папе, замираю и в миллионный раз обращаюсь к нему с мольбой. «Прошу тебя, позаботься о маме. И об Аманде».
Падаю в кровать, глаза сами закрываются, и я проваливаюсь в сон. На деле лишь снова переживаю все произошедшее.
***
Вспышка.
Мне двадцать четыре. Я стояла посреди очередного военного городка и не понимала, какого черта после колледжа вернулась к родителям. Всегда терпеть не могла эту военную жизнь. Жалела маму, вынужденную ждать отца из командировок и миссий. Наверное, хотела поддержать ее. На следующий день отец должен был снова уехать на несколько месяцев. Мама сильно поседела за время моей учебы, справляться со всем этим в одиночку ей было сложнее. Я же просто не представляла, куда себя деть. Всю юность я старалась доказать отцу, что дочь не хуже сына, а потом решила, что имею право быть тем, кем захочу. И неважно, что он думает.
Когда я приехала после выпуска, отец позаботился, чтобы меня взяли штатным психологом. Хотя был уверен, что «настоящему солдату психологи не нужны». Старая школа, деревянное мышление. Но я-то знала, что отец мягче, чем хотел казаться.
Два месяца спустя я совершенно свыклась, мне даже понравилось. Количество мужчин в форме меня не смущало, я выросла среди них. Помню, в одной из многочисленных школ у меня была подружка, которая черной завистью завидовала, что вокруг меня постоянно толпы сильных, решительных мужиков.
– Мисс Саммерс, можно?
Я отвернулась от окна и наткнулась на светлые серо-голубые глаза. Стойкость и бесстрашие отражались в них так же четко, как я в зеркале. Молодой офицер стоял в дверях кабинета и с неподдельным интересом меня разглядывал.
– Вы…?
– Сержант Митчелл. Меня направили к вам из-за… небольшого инцидента вчера вечером.
Жестом пригласила его сесть и начала рыться в бумагах. Ага, вот и он. Сержант Брюс Митчелл. Двадцать семь лет.
– Вы не слишком молоды для сержанта?
– С ранних лет в армии. Капрала получал вне очереди.
– Династия?
– Отец и дядя военные. Мой старший брат и я решили пойти по их стопам.
– Вы выбрали этот путь из-за них или это ваше решение?
– В отличие от брата я всегда хотел служить.
– Ваш брат сержант первого класса Картер Митчелл. Это с ним вы вчера подрались?
– Да.
– Разошлись во мнениях насчет службы?
Он широко улыбнулся.
– Нет, только насчет моральных принципов.
– Расскажете подробнее?
– Не думаю, что это уместно.
– Я должна предоставить рекомендации на предмет того, можете ли вы остаться в расположении части или вас следует перевести. А может, вам вообще не место в армии. Вы сами стремились быть рядом с братом, а теперь деретесь на виду у рядовых. Если вы намерены это продолжать, то вам лучше сменить место.
– С ним вы тоже будете разговаривать?
– Уже разговаривала.
– И что он сказал?
– Я не имею права вам рассказывать.
Он вздохнул.
– Наш спор никак не связан с моей пригодностью к службе. Это просто… просто глупость. Поведение, которое я счел недостойным.
Я смотрела выжидающе. Было видно, что ему очень неловко говорить об этом.
– Он предлагал пари. Кто из нас сможет затащить… девушку в постель. Для меня такие вещи неприемлемы.
Я оторвалась от записей и подняла на него взгляд. Он неуверенно добавил:
– К тому же, эта девушка очень красива.
– Речь обо мне? – Я спохватилась, – простите, это не имеет значения.
Сержант нервно сглотнул.
– Мисс Саммерс, можно личный вопрос?
Я пожала плечами.
– Если не слишком личный.
– У вас очень красивые глаза.
– Спасибо. Только это не очень похоже на вопрос. К тому же, у меня иммунитет на комплименты от людей вашей профессии.
– Это просто констатация факта. – Он встряхнул головой, понимая, что отвлекся. – Так что насчет меня? Прошу, мне важно остаться здесь.
– Вы лучше меня знаете, что самоконтроль в армии – одно из важнейших качеств. Пожалуй, даже важнее умения стрелять.
Он твердо кивнул.
– Согласен на все сто. Обычно меня не так просто вывести из себя. Но, братья, знаете ли.
– Я единственный ребенок в семье. Но понимаю, о чем вы говорите. Моя задача не избавиться от вас. А лишь принять верное решение.
– Я уже говорил первому сержанту, что такого больше не повторится. Вам могу обещать то же самое.
Впервые в жизни я почувствовала, как тело отзывается на взгляд мужчины в форме. Он не пытался меня соблазнить или хотя бы просто обаять. Но, если бы захотел, у него бы это легко получилось. Он был какой-то… особенный? От него веяло надежностью и скрытой мягкостью.
С минуту мы просто смотрели друг другу в глаза не в силах оторваться.
– Ваша гетерохромия1… передается по наследству?
– Понятия не имею. – Я поймала себя на том, что улыбаюсь не как профессионал.
– Мне бы хотелось, чтобы у моих детей были такие же глаза.
Я едва сдержалась, чтобы не цокнуть языком. Ну вот, наваждение ускользнуло из-за банальной фразы. Но на его лице отпечаталась наивная искренность. Это цепляло.
– Вам пора, – я постаралась придать своему голосу прохладный тон.
Митчелл поднялся. Было заметно, как он корил себя за такое поведение. Одарив его смеющимся взглядом, я произнесла:
– Не волнуйтесь ни о чем, сержант.
Он расплылся в широкой улыбке, полной благодарности и симпатии. «Взаимно, красавчик».
Спустя неделю я начала натыкаться на него буквально везде. Каждый день, по нескольку раз. Еще через месяц он, наконец, решился со мной заговорить.
– Мисс Саммерс, уделите мне минуту?
– Вы меня преследуете, сержант? Куда бы я ни пошла, всюду встречаю вас.
– Просто хочу быть уверен, что с вами все в порядке.
Я замерла. Мой разум изо всех сил пытался не поддаться на эти уловки, но сердце так взволнованно стучало, стоило мне увидеть молодого сержанта. «Почему ты?»
– Вы хотели о чем-то поговорить?
– Хотел пригласить вас в город. В кино.
– Мне запрещено ходить на свидания со своими пациентами.
– Мы просто сходим в кино.
– Я не могу.
Поникнув, он опустил голову. Достал из кармана билет и протянул мне.
– Вдруг вы все же захотите посмотреть этот фильм.
Я приняла билет и случайно коснулась горячей кожи офицера. Мы оба оцепенели. Брюс осторожно подгладил меня пальцем по руке. Глубоко вздохнув, я посмотрела название ленты. Сеанс был через день.
– Ничего не обещаю.
Эти два дня я разрывалась между проклятым уставом и желанием пойти. Послав все к черту, все же выехала в город на маминой машине. Припарковавшись через дорогу от кинотеатра, заметила сержанта, который нервно мерил шагами площадку перед входом и без конца поглядывал на часы. Я впервые видела Брюса в гражданской одежде. Обычные джинсы и светлая футболка с треугольной горловиной. Выглядело просто, но очень сексуально. Мне очень хотелось подойти, но в то же время я хотела его подразнить.
1
Гетерохромия – различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза или разная окраска различных участков радужной оболочки одного глаза.