Немая смерть

К тому времени, как сегмент разрушился, ситуация складывалась неплохо. Проникшие внутрь периметра войска Тумана по большей части истреблены, оставшиеся снаружи меняют тактику и стягиваются к месту прорыва. По-видимому, Мизукаге решил сосредоточить усилия в двух или трех местах, а не давить широким фронтом. Наши войска тоже выдвигались к погасшим сегментам и занимались лечением, пили стимуляторы и относили раненых в тыл. Словом, обе стороны использовали спонтанную передышку с толком и останавливаться не собирались.

Первым в пролом ворвался джинчуурики. Сон Гоку считается воплощением гнева Земли и Огня, на воде ему вроде должно быть неудобно сражаться, но ключевое слово тут «вроде». С таким количеством чакры игра идет по другим правилам. Игнорировав огненно-молниевый ад, устроенный Учихами на месте пролома, джинчуурики быстро плюнул парой биджудам по сторонам и рванул вперед, на помощь продолжавшим сопротивляться остаткам окруженцев. Что было дальше, я не видела, потому что одна из бомб чуть не попала в нас с Симидзу-саном и нам пришлось быстро уходить заменами в стороны.

Переместившись на пятьдесят метров вправо, я немедленно снова была вынуждена убегать — непонятно откуда взявшийся шиноби Кири осыпал меня ледяным дождем. Замена, Дайтоппа, снова замена… Этого шустрого Юкки прибил один из наших, зайдя сзади и метнув взрывную печать. Секундой позже мне представился повод вернуть незнакомому спасителю должок, прикрыв его от каменной шрапнели примитивным барьером. Ну, несмотря на простоту, свою задачу барьер выполнил и от техники спас.

Поначалу нам противостояло два дотонщика с символами Ивы на хитай-ате, но одного из них отвлекли сородичи и мы остались двое на одного. Нам хватало — противник оказался очень силен, причем на ближней и средней дистанциях. Он мастерски использовал техники В-ранга, постоянно держа нас в напряжении, в то же время его каменная броня успешно блокировала мои дальние атаки. Воздух не справлялся, пытаться пробить броню водой бессмысленно, райтоном я не владею. Неизвестно, сколько бы мы так скакали, если бы напарник не активировал печать Черной Сферы. Его самого задело, зато пока они оба висели, неподвижные, в воздухе, я успела набрать печати Воздушного тарана и в идеальных условиях разнесла мишень на куски.

Сенсорика не столько помогала, сколько мешала, ориентироваться приходилось по зрению и, в меньшей степени, на слух. В дыму мелькнули неясные фигуры в чем-то, здорово напоминающем стандартные жилеты шиноби Кири, и я, прикрывая всё еще беспомощного напарника, метнула туда Шар лезвий. Туманники отвлеклись на новую цель, тем более что одного из них неплохо задело. Еще один отстал, отвлекшись на что-то, а последний пошел в ближний бой, по-видимому, надеясь на слабое тай у воздушницы. Мы оба смогли друг друга удивить. Его глаза широко расширились, когда я жестко блокировала своим танто удар меча, а с моих губ сорвалось недовольное шипение при виде покрывшегося водой и мгновенно заросшего пореза. Хозуки, причем из главной линии.

Выдернутый нитью чакры из ножен кунай впился врагу в живот и, пока тот не успел выдернуть оружие, я сорвала с пояса обычный запечатывающий свиток. Приложить его к ключице Хозуки и активировать — что может быть проще? Мощь кеккей генкая имеет свой предел, невозможно регенерировать кусок плоти массой в десяток килограмм. Тем не менее, про Хозуки рассказывают разное, и я быстро запечатала продолжавшего оставаться на ногах, хоть и шатавшегося, врага в другой свиток. Так, на всякий случай.

На меня никто не нападал, появилось время слегка перевести дух и оглядеться. Нихрена не понять, только два четких ориентира — стена Великого барьера и злое солнце полыхающего чакрой джинчуурики. Причем последний, скотина, приближается ко мне. Вокруг взрываются техники, полыхает огонь, трещат молнии, и в результате совсем непонятно, куда отступать. Безумие какое-то.

Над головой прошелестела какая-то техника, вниз посыпались ветки. Откуда пришла атака, совершенно неясно, и я решила оставаться на месте. Подожду, пока кто-то из наших придет или нападу на туманника при первой же возможности. Так я думала.

Учихи возникли неожиданно. Четыре стремительных фигуры промелькнули мимо, разлетелись в разные стороны, полыхнули огнем! По пятам за ними несся, полыхая яростью, джинчуурики. Биджу рвался на свободу, фигура его носителя больше походила на вставшую на задние лапы обезьяну, окруженную ореолом огня. Двое Учих вступили в схватку с чудовищем, стараясь если не нанести вред, то сдержать, еще двое занялись прикрывавшими тварь шиноби Ивы.

Меня трясло. То ли от страха, то ли от злобы, то ли влияло испускаемое Сон Гоку яки. Это, похоже, судьба — встречаться с Хвостатыми. Я жива, потому что на меня не обращают внимания. Стоит Йонби отвлечься от боя, и одной его техники хватит, чтобы упокоить назойливую букашку. Словно в подтверждение этих размышлений, биджу взревел, шлепнул передними лапами по земле, превращая её в лавовое озерцо, и швырнул получившейся расплавленной смертью по сторонам.

Учихи, как ни странно, уклонились, хотя находились не далее чем в десятке метров от твари. До меня долетело всего несколько капель, бессильно стекших по барьерам, они-то и привели меня в чувство. Я внезапно успокоилась и словно взглянула на бой со стороны. Они быстрее? Да, и Учихи, и враги двигались примерно с той же скоростью, какую я развивала под пятыми Вратами. Они сильнее? Да, минимум джонины А-ранга. Убьют меня, если попробую вмешаться в схватку? Да, и довольно быстро.

Значит, надо бежать? Нет.

Ни в коем случае.

От Судьбы не убежишь.

С ней можно только сражаться.

План появился мгновенно. Клонов не оставалось, они давным-давно погибли, развеянные чужими техниками, и я создала ещё троих. Отдаю им свои ножи, оставаясь с парой кунаев. Внимание… В очередной раз Учиха отлетает назад от небрежного движения биджу, тварь рвется следом, игнорируя попавший в бок Огненный шар. Она стремится достать обидчика и прыгает по кратчайшему маршруту, и в этом её слабость, на этом её можно подловить!

Десять.

Из земли вылетают десятки прочнейших цепей, набравший скорость джинчуурики не успевает отвернуть и влетает прямо в сплетаемую из чакры сеть. Конго Фуса, шедевр моего клана. Техника, которую я тренировала при каждой возможности, не один год. Первый и второй клоны срываются с места и бегут вперед, они знают свою задачу.

Девять.

Цепи плотно оплетают биджу, заматывая его в кокон и стягивая, прижимая лапы к телу. Клоны ещё слишком далеко.

Восемь.

Оглушительный рёв, пленник разворачивает голову в мою сторону, взгляд его обещает долгие муки. Стоящий рядом клон срывает с моего пояса очередной свиток и ставит барьер, о который сразу разбивается посланная кем-то из помощников джинчуурики техника.

Семь.

Биджу надувает щеки и плюется потоком зеленого огня, однако брошенный одним из клонов кунай сбивает ему прицел. Я наконец-то догадываюсь слегка дернуть цепями, но своего Йонби частично добился — один из клонов развеян.

Шесть.

Оставшийся клон уже рядом, кунай вонзается твари в глаз. Меня чуть не сшибает с ног потоком обретшей материальность ненависти, клона же вовсе отбрасывает назад, как и пытавшегося прийти ему на помощь Учиху.

Пять.

Пошатываясь, клон встает на ноги. Достает второй нож, пропускает через него чакру и делает шаг вперед. Биджу мотает головой от боли и ничего не видит вокруг, это шанс.

Четыре.

Барьер трещит под новым ударом. Третьего раза он не выдержит, чем занимаются Учихи? Мой клон плавным, танцевальным движением подходит к орущему джинчуурики и не столько режет ему горло, сколько проносит танто с одной стороны шеи на другую. Мягко, нежно, чувственно.

Три.

Голова отлетает в сторону, следом за ней из шеи тянется щупальце из крови и чакры. Биджу не хочет умирать. Да, для него смерть не есть конец всего, но процедура перерождения болезненна и лишает его части воспоминаний. Поэтому он попытается воскресить свой сосуд, чтобы вырваться из него позднее.