Немая смерть

Поначалу сенсей меня не трогал, потом начал загружать работой. Ему тоже тяжело — к Шу он относился по-особенному, почти как к сыну. Любимый ученик, преемник.

К тому времени, когда пришел приказ о нашем переводе на остров Симама, я пришла в себя и успокоилась. Все-таки жизнь продолжается, несмотря на потери. И кому, как не мне, понимать, что смерть — вовсе не конец? Шу был хорошим человеком и поэтому я верю, что следующее перерождение окажется для него лучше нынешнего. Кто знает, может, мы ещё когда-нибудь встретимся!

Тем более что убить меня могли запросто. Воевали на севере иначе, не так, как в Лапше, но не менее кроваво. Архипелаг Тацуно в плане географии полностью перекрывает проход в залив Харан и тот, кто его контролирует, держит за глотку весь регион. Отсюда можно вонзиться в мягкое подбрюшье страны Молний; можно атаковать страну Горячих Источников и, пройдя её насквозь, обрушиться на Огонь; размещенный здесь гарнизон с легкостью прервет поставки риса и железа в Туман. В свою очередь, сам архипелаг состоит из острова Симама и множества мелких островов, расположенных столь близко, что для шиноби не составляет особого труда перебираться с одного на другой.

На острове Симама с самого начала войны не прекращается кровавое рубилово между нами, туманниками и официально держащими нейтралитет облачниками, хотя основные лагеря всех трех сторон расположены на маленьких островках. Так обороняться легче. Время от времени к основным игрокам присоединяются то огневики, то шиноби из скрытой деревни Неба, находящейся в союзе с Кири, но особой роли они не играют. Решают локальные задачи и возвращаются домой.

Фронта, подобного южному, здесь нет. Стороны занимают мелкие острова по своему предпочтению, проводят одну-две операции и возвращаются домой. Исключением является Симама, однако и там переход того или иного куска земли из рук в руки является делом обычным. Бывает, что войска располагаются слоями — слой Узушио, слой Тумана, снова слой Узушио и так несколько раз.

Перед нашей командой поставили задачу простую и в меру опасную. Очевидно, новое начальство попало под магию слова «генин» в моем учетном деле. По всему архипелагу была разбросана сеть наблюдательных постов, позволявшая довольно четко отслеживать передвижения вражеских войск, и нас назначили на один из них. Сложного ничего нет — сиди за скрывающими барьерами, управляй сенсорными печатями, отслеживай отметки. Если появился крупный отряд, немедленно сообщай по местному аналогу рации в штаб, с одним или двумя шиноби разрешено разбираться самостоятельно. Демаскировать пост запрещено.

К северу находился такой же пост Кумо, но их разведчики о нас не подозревали. Южнее располагалась территория, условно контролируемая Туманом, основная часть «гостей» приходила оттуда. Иногда враги сталкивались между собой, пару раз по наводке прибегали наши и мы имели удовольствие из надежного убежища наблюдать схватки шиноби. Не скажу, что они произвели на меня впечатление — сильных бойцов среди них было немного.

На посту сидели безвылазно. По уставу наблюдателей полагается сменять раз в неделю, однако то ли сенсоров мало, то ли бюрократы что-то напутали, или ещё какая причина есть, поэтому целых два месяца мы были предоставлены себе. Раз в неделю приходила команда, приносила припасы и забирала отчеты, и все. Впрочем, сенсей ещё со штабными по рации общался.

Чтобы не подохнуть со скуки, занимались всяким. Тренировками, изучением теории, печати изготавливали, иногда охотились, и на людей тоже. Последнее редко и с большими предосторожностями. В таких случаях я сидела за печатью и с помощью щелчков и постукиваний сообщала сенсею, куда идти, а он уже непосредственно устранял объект. Или помогал, как в том случае, когда на нас вышел отбившийся от своей группы соклановец. Не знаю, что стало с тем парнем, его потом разведка забрала и пост ему не показывали.

Нам, Узумаки, в плане скрытности гордиться нечем. Чакры, простите за вульгаризм, дохренища, структура у неё плотная, тенкецу широкие — вовсе не обязательно быть сенсором, чтобы почувствовать такой двуногий генератор. Существуют, конечно, методики, позволяющие уменьшить выхлоп или снизить количество чакры в кейракукей, то есть убрать основные демаскирующие факторы, есть и скрывающие дзюцу, только пользы от них не особо много. Единственным эффективным средством являются барьеры — Хамелеонов, Незримого Света и другие — сложные в изготовлении и не предназначенные для движущейся цели. С последним борются, но не особо удачно.

В один достаточно прекрасный — по итоговым результатам, имею я в виду — денек к нам пожаловали гости. Печать выдала появление сначала двух отметок, слабеньких и тусклых, следом показались ещё четыре, поярче, и самыми последними возникли целых пять крупных, сильных очагов чакры. Пятерка шла отдельно и складывалось впечатление, что передние группы о них не знают.

Я позвала сенсея.

— Вторые преследуют первых, а третьи их вроде как прикрывают, — почесал тот щеку. — Детишек из правящих семей приучают к крови?

Вполне возможный вариант.

— Наблюдай дальше.

И я наблюдала, сначала сенсорикой, потом глазами, потому что команда преследователей настигла беглецов на небольшом поле прямо перед постом. Мы сидели метрах в четырехстах и немного выше, поэтому прекрасно видели, как трое молодых туманников под предводительством шиноби постарше загоняли двух истощенных облачников. Шансов у кумовцев не было. Сначала их издалека закидали техниками, причем использовали как Воду, так и Лед, а затем подранков без особых хлопот добил сблизившийся Кагуя. Хорошая работа.

— А ведь мы могли бы их отсюда достать, — меланхолично заметил сенсей. — В самый раз дистанция.

— Заметят.

— Угу. Но трое детишек из правящих семей… — и он тоскливо вздохнул.

Пословицу о том, что драконов надо давить, пока они ящерицы, здесь не знали, да и к драконам отношение иное. Тем не менее, с вложенным смыслом местные согласились бы целиком и полностью.

— Долбануть бы по ним Пылевой Бурей, — мечтательно протянул сенсей.

— Лучше Громовой Бомбой.

— Свалить на облачников? — понимающе кивнул мужчина. — Хорошо бы. Только эта пятерка уйти не даст, а труп Узумаки ни с чьим не спутаешь.

Группа прикрытия тем временем рассредоточилась вокруг поляны, следила за окрестностями и вполглаза наблюдала за тем, как Кагуя развлекался с трупами. Он вспорол им животы (не уверена, но, кажется, в тот момент один из облачников был ещё жив), умылся кровью, повытаскивал кишки и принялся развешивать их по веткам, соблюдая какой-то одному ему известный порядок. Вероятно, исполнял ритуал своего клана. Остальные детишки отошли в сторону, отдыхали и слушали сенсея.

— У меня есть тело убийцы Шу, — внезапно вспомнила я. Остальные тела мы сдали, но это покоилось в отдельном свитке, для показа родственникам. Соображала я в тот момент не очень хорошо.

Сенсей помолчал, затем подобрался и осмотрел поляну совершенно иным взглядом — не мечтательным, а острым, примеривающимся.

— Может получиться, — тихо прошептал он. И громко, другим тоном: — Какие печати у нас есть?

Печатей у нас было много и разных. Что-то сделали сами, что-то выменяли у других Узумаки или даже купили. Одних запечатанных техник набралось девятнадцать свитков, причем среди них нашлось две на основе Райтона, подходящие к задумке сенсея. Также он взял маскирующую печать, должную приглушить излучение его кейракукей, и комплект Барьера Незримого Света, выбранного за скорость установки.

— Смотри, Куши-чан, — Кента-сенсей в последний раз принялся проговаривать план, попутно выискивая огрехи. — Я отхожу подальше. Как только прикрытие меня замечает, подаешь сигнал, и я активирую технику. Бегу в сторону поста облачников, даю себя догнать. Распечатываю труп, имитирую самоубийство, под прикрытием выброса чакры прячусь. Ты сидишь здесь и ни в коем случае не высовываешься. Вопросы?

— Нет. Удачи.

— Спасибо, химе-чан. Начинаем.