Не рискуй (ЛП)

И когда мы тронулись в путь, хотя уже стемнело, я заметила, что на полу старушки снова скопился разбросанный мусор.

Пришло время прибраться в грузовике Грея.

И с этой мыслью, держа руки сцепленными на коленях, пока мой большой палец двигался по твердому бриллианту, я посмотрела в ветровое стекло и улыбнулась.

Глава 36

Ожидание подошло к концу

Шесть тридцать утра, канун Рождества...

Я проснулась в темноте от прикосновения рук и губ Грея.

— Малыш, сегодня Сочельник. Может, в Сочельник мы поспим подольше? — сонно спросила я.

Рука Грея добралась до моей груди и сжала ее, а его губы добрались до моего уха, где он пробормотал:

— Нет.

Затем его большой палец скользнул по моему соску, и я решила, что больше не хочу спать.

Вместо этого я повернулась к Грею, он поднял голову и тут же ее опустил для поцелуя.

*****

Семь часов три минуты утра, канун Рождества...

— Малыш, ты мне нужен, — прошептала я с мольбой.

Я ласкала его член в таком отчаянном желании, что отчасти гладила, отчасти притягивала к себе.

Его рука была у меня между ног, два пальца внутри меня, большой палец на клиторе. Наши рты были близко, и мы оба тяжело дышали.

— Еще не закончил, — пробормотал он, проникая глубже и перекатывая тугой комочек.

О, боже.

— Малыш, зато я сейчас закончу, и я хочу закончить с тобой внутри, — умоляла я, устремившись бедрами вперед, моя рука все еще двигалась на его члене, жестко, достаточно сильно, чтобы Грей застонал.

Мне это понравилось, и я надеялась, что это означало, что он готов перейти непосредственно к заключительной фазе.

Он этого не сделал.

Вместо этого он прошептал:

— Я приведу тебя туда снова.

О, да.

Мои глаза встретились с его, они были так близко.

— Правда?

Он оставил клитор в покое и начал трахать меня пальцами.

Я откинула голову назад.

Его губы приблизились к моему горлу.

— Правда.

Да.

Его пальцы выскользнули из меня, он накрыл мой холмик ладонью, и я рывком подняла голову, встретившись с ним глазами.

— Малыш... — начала протестовать я.

— На спину, Айви, раздвинь ноги пошире. Я хочу видеть, как ты кончаешь, пока я трахаю тебя пальцами, — приказал он.

О, да, этого я тоже хотела.

Поэтому сделала то, что мне сказали. Потом Грей сделал то, что хотел. И мне было так хорошо, что я выгнулась над матрасом, зарывшись головой в подушки, и прижалась бедра к его руке.

— Охренеть, — услышала я его рык, сквозь оцепенение от оргазма. — Самая красивая, кого я когда-либо, черт возьми, видел.

Затем его бедра оказались между моих раздвинутых ног, он вошел в меня и начал трахать.

Жестко.

Затем сделал, как обещал, и снова привел меня туда.

Это было великолепно.

*****

Восемь тринадцать утра, канун Рождества...

Грей поставил тарелку в открытую мной посудомоечную машину, допил остатки кофе, перевернул кружку и сунул ее следом, вынув руку, он обнял меня за шею.

Притянув к себе, легонько поцеловал в губы.

Когда он поднял голову, то сказал:

— У меня есть дела в городе. Потом заеду за бабулей. Тебе что-нибудь нужно?

Я покачала головой.

— Из «Плэкс» нам ничего не нужно? — продолжал он:

Я покачала головой.

— У меня все готово, — сказала я.

И у меня все было готово, Боже, очень готово. Я уйму времени провела в «Плэкс» и «Хэйсе», часами просиживала в Интернете, совершая покупки. Больше вещей для гостевой спальни. Больше разнообразия в меню и рецептах.

Я, определенно, была готова к Рождеству и не могла дождаться.

Грей прочел это в моих глазах. Он усмехнулся, одарив меня ямочкой.

Затем запечатлел на моих губах еще один легкий поцелуй.

Затем отпустил, и я смотрела на его задницу, пока он неторопливо выходил из кухни, бормоча:

— Пока, куколка.

— Пока, милый, — крикнула я ему в спину, а затем повернулась к раковине, чтобы закончить с посудой после завтрака.

Я улыбалась про себя в основном потому, что мой взгляд не отрывался от руки, где поблескивало кольцо.

Грей старался превзойти свой подарок на день рождения.

Но он прилагал усилия. Я знала это, потому что он забирал бабушку Мириам из дома престарелых, и она пробудет с нами еще один день после Рождества. И мы смогли бы это устроить, потому что рано вечером должна прийти мама Грея. Она работала медсестрой и проведет следующие две ночи в гостевой комнате, и с помощью Грея и меня, поможет бабушке Мириам. А завтра, после маленького утреннего семейного Рождества, во второй половине дня все дяди Грея, их жены и Оди с его девушкой, должны прийти на праздничный ужин.

Я не могла дождаться.

Всего этого.

Более шести месяцев покоя без подлянок Бадди Шарпа и более шести месяцев, как я ложилась спать и просыпалась с Грейсоном Коди, при чем последние два с половиной месяца с фамильным кольцом Коди на пальце.

Жизнь была хороша, а вместе с бабушкой, Норри, с которой Грей начинал постепенно и осторожно сближаться, и с его дядями, тетями и двоюродными братьями и сестрами, у меня будет настоящее семейное Рождество.

Впервые в истории.

Впервые в жизни.

Впервые за тридцать лет.

Да, Грей был близок к тому, чтобы превзойти свой подарок на день рождения.

Не было ничего лучше символа, который ясно говорил о том, что в скором времени я стану Коди.

Кроме Рождества в кругу семьи.

*****

Девять тридцать восемь утра, канун Рождества...

Играла рождественская музыка, горела свеча с ароматом лаврового листа и розмарина, а я пекла рождественское печенье. Уже пятую партию. Потому что, когда в доме было рождественское печенье, Грей отказывался от шоколадных батончиков и хватал печенье (или четыре) всякий раз, когда ему хотелось перекусить. А также потому, что теперь, когда среди мужчин Коди воцарился мир, всякий раз, когда его дяди ссорились со своими женами, они пережидали ненастье у нас дома.

А это происходило очень часто.

И они выросли в этом доме, так что у них не было проблем с тем, чтобы чувствовать себя здесь, не как в гостях.

Я не возражала.

Совершенно.

Стоя у кухонной стойки среди рождественской атмосферы, я месила тесто, но мои мысли занимали цветы.

Не цветы на мою свадьбу, а те, что я посажу рядом с домом.

Во время визита к бабушке Мириам она рассказала мне, что до того, как потерять ноги, каждый год высаживала широкие грядки бальзамина вокруг передней и боковой части дома.

— Подходит для них идеально, дитя, деревья затеняют дом, они получают мало солнечного света, но им нравится тень, — сказала она мне.

На моем пальце было кольцо, которое носила она. Я готовила рождественский ужин на кухне, где на протяжении пятидесяти лет его готовила она.

И когда наступит весна, в доме будут цветы бабушки Мириам.

Я услышала приближение машины и в удивлении повернула голову к окну, потому что не думала, что это Грей. Я понятия не имела, какие у него дела в городе, но поездка за бабушкой Мириам, ее сборы и заполнение бумаг на выписку заняли бы час, а он ушел совсем недавно.

Но по дороге мчался не грузовик Грея. А серебристый автомобиль, «Ауди», новый и чистый, будто только что из гаража.

Мне это показалось любопытным. «Ауди» не были популярны у жителей Мустанга.

Я вынула руки из теста, избавилась от комочков. Быстро сполоснула их, вытерла и вышла из кухни, направляясь по коридору к парадной двери.

Я остановилась на крыльце как вкопанная, наблюдая, как Бад Шарп выходит из «Ауди», а с пассажирской стороны появляется мужчина, с которым Бадди, определенно, не стал бы проводить время. Никогда.

Он был старше, высокий, мускулистый, с длинными всклокоченными волосами, которые когда-то были светлыми, но сейчас сильно поседели, и, сказать, что черты его лица были грубыми, — значит, ничего не сказать.