Страница 92 из 119
Прошел пятьдесят шагов, услышал впереди капель - похоже, ход проложен под замковым рвом и через почву просачивается вода. А как иначе? Без этого никак нельзя – ров с водой окольцовывает весь периметр крепости, либо как птица в полете его преодолевать, либо подо рвом - но такое путешествие неизбежно, если надо попасть внутрь укрепленного объекта. Если судить по состоянию стенок подземелья, то это явно рукотворное творение, видны следы применения инструмента. Еще пятьдесят шагов прошел с особой осторожностью.
Кто его знает, вдруг впереди засада или пост оборудован, или какие-нибудь изощренные ловушки приспособлены кругом для таких любопытных, как я – частенько видел подобное в кинофильмах еще в прежней жизни. Чик – и нет лекаря: нанизан после падения в коварную яму-ловушку на отравленные острые пики-колья, или пробит насквозь целым частоколом острых сучьев при падении откуда-то сбоку застопоренного хитрым способом тяжелого бревна. А вдруг сторожевые собаки, а, кто знает этих коварных разбойничков, может и змея ядовитая меня ожидает за углом – я ее не вижу, а она меня чует своими термосенсорами – мне бы такие сейчас или хоть бы плохонькие очочки ночного видения. Ага, размечтался. А если самострел? В общем, моя нервная система была мною самим разбалансирована до крайности.
Я уперся в разветвление: направо шел коридор со смазанными от шаркания ногами следами людей, явно несшими нечто тяжелое. Не сомневаюсь, этой тяжестью были мешки с зерном, позволявшие спокойно держать осаду крепости, не терзаясь муками голода. Мне явно в этот коридор. Но…
Но любовь к неизведанному, загадочному, о чем я начитался в детстве и юности во многих незабываемых книгах, повела меня в один из коридоров, самый левый, пол которого был девственно пыльным. Лишь отдельные мелкие камешки попадали под ноги, да периодически приходилось снимать лицом паучьи сети – паутину, чего я терпеть не мог с далекого детства. Всегда, попадая в липкие ловушки этихарахнидов класса членистоногих из подтипа хелицеровых, я чувствовал противное ощущение, заставлявшее меня хаотично и конвульсивно размахивать руками и предпринимать лихорадочные попытки стирания с поверхности своей кожи остатков этих противных нитей. Непроизвольно возникало ощущение: вот сейчас в меня и вонзятся эти ядовитые клыки. Фууу…противно. Но охота, как известно, пуще неволи и тем более каких-то там пауков.
Я продолжил свой путь. Не доходя до покрытой ржавчиной двери, я обратил внимание на то, что попал в мрачный коридор с полками, тянувшимися бесконечно далеко. По крайней мере таковым было мое ощущение, на которое влияло неровное освещение факела. На полках стояли непонятные сосуды с находившимися в них диковинными существами. То ли заспиртованными, то ли заформалиненными – поди-знай, что они здесь применяют! Судя по тому, что все они были либо чешуйчатыми, либо гладкокожими, но все - пучеглазыми – представляли они неведомый для меня подводный мир Глории. Как завороженный, я медленно шел по местной кунсткамере, от удивления открыв рот и позабыв об осторожности. А зря…
Упершись лбом в дверь, оббитую заржавевшими от сырости и времени металлическими полосками, прибитыми крест - накрест, в первое мгновение опешил – так был увлечен своеобразным музеем. Потянул за дверное кольцо – скрипит и с трудом, но открывается. Гм…интересно, что сокрыто в этом таинственном коридоре? По содержимому, которым в избытке было заполнено помещение подземелья, я догадался: нахожусь в кабинете алхимика. Я с большим любопытством рассматривал сундучки и бочонки, колбы причудливых форм, приборы из металла, похожего на латунь или бронзу, вмурованные в каменные стены кольца и цепи, какие-то зажимы и совсем задубевшие от времени кожаные ремни – освещение не позволяло рассмотреть подробности, но, с опаской потрогав эти изделия, я почувствовал, насколько они древние. Кто и что здесь делал, какие опыты ставил и над кем? Слой пыли, покрывавший все предметы кабинета, явно накапливались здесь столетиями. Почему открыт кабинет – не узнаю никогда. Возможно, а скорее всего так и было – жители замка если и знали об этой особенности подземных помещений, то просто боялись туда ходить.
На стенах тоннеля, а также загадочной и зловещей комнаты просматривались какие-то каббалистические знаки. Кто их начертал, зачем и, главное, какая информация содержалась в этих древних письменах – не понятно. Зафиксировать бы это все на фото для последующей расшифровки… Да где этот фотоаппарат? Ну, да, как же, забыл совсем – на Земле! Перерисовывать не на чем, нечем и некогда. Я уже и так довольно долго все здесь рассматриваю. Стоп! Что-то послышалось или мне это просто почудилось, вроде бы какой-то огонек мелькнул…Кто еще мог забраться в такую глубь? Жутковато… Повернул голову в сторону, противоположную руке, судорожно вцепившейся в древко факела, О, Господи – я увидел темный силуэт ростом метра примерно в два, чьи-то маленькие протянутые ко мне ручки…
В недрах кабинета, из угла, в котором стояло старинное резное кресло, послышались странные звуки, скрипы, шорохи. Из давным-давно прочитанных приключенческих книг вспомнилось о том, что под землей есть маленькие такие существа, не всегда доброжелательные, царство гномов, оборотней, привидений...
Я не знаю, что это было - воображение мне никогда, ни при каких условиях, ничего подобного не подкидывало. Такого ощущения панического страха я никогда не испытывал. Огонек погас. Я озирался, вертясь словно волчок. И силуэт пропал. Ручки «провалились» в пол. Звуки сами собой затихли. Ну и дела! Да это ведь я своей тени испугался, да отблесков факела в различных ретортах и баночках! А скрипели мелкие камушки под ногами. Вот так вот люди, даром, что профессора, с ума и сходят! Но что-то не давало покоя. Гадство, это не камушки под ногами, а какой-то механизм начал работать, скрипя своими шестеренками, сто лет не смазывавшимися!!!
И в этот самый момент я краем глаза заметил, что дверь, будто подпружиненная, сама собой стала медленно закрываться. Реально, будто движимая скрытым механизмом, смонтированным древними умельцами специально для таких любознательных докторов, к отряду которых всегда относился доктор Иванов. Мозгами-то я всегда любознательный доктор Иванов с планеты Земля. Но иногда надо эти любознательные мозги и включать в режим осторожности, собственной безопасности. Меня спасло то, что нижняя часть двери двигалась не по чистой поверхности, а по накопившейся за годы пыли, смешавшейся с откалывавшимися годами кусочками потолка, стен, под воздействием влаги превратившихся в подобие застывшего цемента.
Я, наконец-то, очнулся от гипнотического отупения и страха, и с непроизвольным полудиким воем, с факелом, как с саблей «наголо», кинулся в оставшуюся щель дверного проема. Очень правильное решение, хоть и непроизвольное, на основе инстинкта самосохранения. Выскочив от этого алхимика, с которым так и не удалось познакомиться, я бегом добрался до разветвления коридора и только там позволил себе отдышаться. При этом непрерывно и тревожно оглядываясь…
Желание обследовать средний коридор подземной развилки почему-то исчезло начисто – пора присматриваться и прислушиваться, а, главное, так сказать «придумываться» к внешним признакам происходящего. Каким еще признакам – непосредственным событиям, которые своими последствиями ко мне благоволили, вот к чему! Хватит испытывать судьбу исследованием нехоженых троп. Тут с хоженой хотя бы разобраться. Куда ведет этот ход, как его можно использовать? Я взял себя в руки и осторожно двинулся вперед, по едва заметным следам недавно прошедших носильщиков мешков с зерном, внимательно осматривая стены, не забывая и потолок.