Страница 29 из 119
- Это одна из печальных страниц в моей жизни. Мы с Калер, моей напарницей по научной работе, после исследований Земли, проводили сбор биологического материала на Глории, на территории местного королевства Франция. Собирали образцы флоры и фауны. Весь отсек-холодильник нашего маленького исследовательского челнока заполнили и намеревались вернуться на «Вертизт» - это наш исследовательский орбитальный базовый корабль. Когда находились в кабине челнока, на аварийной частоте вышел на связь командир корабля командор Сантрих, и сообщил, что искусственный интеллект корабля, по неизвестным причинам посчитал экипаж и ученых угрозой для своего существования, запустил неотменяемую систему самоуничтожения. Спустя двадцать секунд, на орбите произошла мощная вспышка, наш корабль перестал существовать. Уцелеть на корабле никто не мог, и на эвакуацию времени тоже не хватило, скорей всего, все челноки были блокированы. Мы с Калер со слезами на глазах наблюдали крушение корабля и всей своей жизни. Поскольку «Вертизт» находился на очень низкой орбите, то его останки через несколько дней вошли в плотные слои атмосферы и сгорели без остатка. К сожалению, наш челнок не был оборудован аварийным буем, и мы не могли запустить сигнал бедствия, его бы и не услышали в центральных мирах, на челноках устанавливались маломощные передатчики. Искусственный интеллект исследовательского корабля, гад такой, насолил всем основательно. Перед тем, как запустить систему самоликвидации, уничтожил все средства связи, поэтому экипаж корабля не мог передать сигнал бедствия, и автоматическая система оповещения об аварии не запустилась. Мы, конечно, надеялись, что по нашему маршруту пошлют спасательный корабль, не так уж глубоко в космос мы ушли.
Погоревав несколько дней, решили с Калер выживать на Глории, раз так распорядилась судьба.
- А как тебя тогда звали?
- Гертак. Мы перегнали челнок высоко в Альпы на ледник и, забрав самые необходимые вещи, взорвали его. Оставлять в работоспособном состоянии челнок нам категорически запрещалось, также как и «светить» на планете свое присутствие. Да, если нас начнут искать, то не сразу обнаружат на Глории, индивидуальные идентификаторы мы вынуждены были уничтожить по той же причине запрета на вмешательство в жизнь других планет.
Потом было скитание по Франции. Бедно там живут люди, и злые они. Каждый норовил нас ограбить и убить, забрать те пожитки, которые у нас были. Приходилось убивать нападавших. Мы два месяца добрались в Париж, где я думал организовать лечебницу, чтобы легализоваться и заработать денег на свой собственный дом. Мечты, одним словом.
В Париже нас никто не ждал, и искусство врачевания никому там не было надо. Для оказания помощи страждущим людям имелись парикмахеры, могущие вынуть стрелу или пулю из тела человека, а на более серьезные операции никто не осмеливался, отмечая, что на все воля Божья. Может оно и так, но пока мы изучали планету, я нашел отрывочные сведения, что уровень медицины на планете более тысячи трехсот лет назад был довольно высок. Тогдашние лекари делали довольно сложные операции, даже трепанацию черепа проводили. Однако с развитием религиозных течений, медиков стали преследовать и уничтожать. Кстати альбом, с которым ты работал, изготовлен более трехсот лет тому назад, его автор, настоящий и прогрессивный медик, был обвинен в ереси и сожжен на костре. Естественно, ни о какой врачебной практике не могло быть и речи. Я стал на какое-то время строителем, а Калер стала швеей. Денег катастрофически не хватало, я уже подумывал и прорабатывал несколько операций ограбления состоятельных горожан. А что делать? Не до жиру – быть бы живу, вступал в действие закон джунглей, самые что ни на есть современные местные законы жизни. Приходилось забыть о моральных принципах и с волками жить – по-волчьи выть!!! Такие вот, Василий, дела и повороты судьбы, с чем ты тоже столкнулся не по-детски, хоть и оказался в теле ребенка!
Беда пришла в мой дом в лице баронессы Мадлен. Эта молодая, я бы сказал, юная женщина пришла на примерку платья. Все бы ничего, но Мадлен была на последнем месяце беременности, и должна была родить со дня на день. И нужно же такому случиться, рожать начала прямо во время примерки. Калер, кстати тоже лекарь по профессии, сразу же стала помогать девушке, попросив хозяйку нашей квартиры позвать кого-то на помощь. Роды были тяжелыми. А, что ты хочешь, ведь Мадлен было всего-то четырнадцать лет. Вопрос стоял ребром, выживет роженица или ребенок, но Калер решила спасать обоих. Прибежавшая повитуха только перекрестилась, и сказала, что нужно звать священника, пока не поздно, может, Мадлен успеет исповедоваться. Калер накричала на повитуху, и попросила не мешать. В итоге ребенок родился, но не закричал сразу. Калер провела комплекс реанимационных мероприятий, и смогла вернуть к жизни малышку. Ребенок родился без изъянов.
Казалось бы, что все нормально, все должны быть довольны и счастливы. Однако господин барон Жан де Раон считал по-другому. Он очень надеялся, что четвертая жена родит ему, наконец, наследника, а то ранее у него рождались только дочери. Взбешенный, он приказал городской страже арестовать Калер и заточить в тюрьму. К гонению на Калер этот барон подключил местного католического епископа, который опросил повитуху, и та показала, что моя жена вернула к жизни ребенка колдовством.
На этом все разбирательства закончились, никому истина не была нужна. Калер объявили ведьмой и планировали поступить гуманно, утопить в Сене. Терять Калер мне, естественно, не хотелось, она мне дорога, и я ее любил. Мне не оставили иного выхода, только силовое решение проблемы. Я заблаговременно купил лошадь, продукты, кое-что из одежды. Намеревался, после освобождения Калер покинуть негостеприимный Париж. Специфические, особые навыки бойца, приобретенные в моем мире, очень помогли. Незаметно проник на территорию тюрьмы, и самым наглым образом, по - тихому, вырезал всю охрану. Сильно избитую Калер нашел камере в кандалах. Повозился, пока снял кандалы, часа два. Покидая тюрьму, поджег ее, предварительно выгнав за ворота всех узников. Рассвет нас застал вдалеке от Парижа. Пробираться решили в Русское царство, там, поговаривали французы, нормально живут православные люди.
- Религия, Герасим, штука мощная, и у священников руки длинные. По-твоему, я нахожусь на Глории?
- А ты до сих пор еще не понял? Да, мы живем на Глории.
- Интересное кино! Ты говоришь о католиках и православных, значит, христианство, как и на Земле, разделено.
- Разделено уже четыреста лет, на католиков и православных. Все эти годы ведутся войны, ни у кого не хватает сил, чтобы одержать окончательную победу. Вообще на Глории всего две религии христианство и ислам. Христиан больше, но мусульмане более агрессивны. В свое время они захватили Константинополь, и Вселенский православный владыка вынужден был перебраться в Болгарское царство. Когда османы добрались до Болгарии, владыка перенес резиденцию в Киево-Печерскую лавру, расположенную в Южном королевстве.
- А католики, как я подозреваю, сделали своим центром Рим, избрали папу.
- Правильно. Сейчас во главе католической церкви стоит папа Пий XIV. И готовит очередной «справедливый» крестовый поход на православных, созывая под свои знамена наемников - османов и разных кочевников.
- Извини, я тебя перебил. А как ты оказался в Свято-Петровском монастыре? Он ведь не в Русском царстве расположен.
- Долго мы шли на восток. Я иногда охотился, иногда воровал, кушать надо было. Мы находились на территории Австрийского королевства, когда узнали, что королевство Польское напало на Русской царство, и там идет большая и жестокая война. Многие городки и деревни опустели, люди убегали от войны вглубь страны. На границе Южного королевства мы встретили купца из Чернигова, который нам и рассказал о монастыре и о королевстве в целом. Нам нужно было спешить - Калер была беременной. Через месяц мы оказались в деревне Мироновка, где на свет появилась наша дочь, которую мы назвали на местный манер Натальей. Роды у Калер принимал я. Впервые за несколько лет жизни на Глории у нас появился свой дом, никто нас никуда не прогонял, и впервые я смог применить свои профессиональные навыки, стал лечить людей. Чтобы раствориться среди местного населения, мы сменили имена. Я стал Герасимом.