Всё, Рыжая! Доигралась!

Выспалась я прекрасно — наверное, тому причиной было то, что меня никто не будил, а может то, что матрас шикарный. Приняв душ и быстро одевшись, я спустилась вниз. Судя по запаху, кто-то готовил завтрак, как зачарованная шла на аромат жаренного, вреднющего бекона. Это был он — я его ни с чем не спутаю.

— Ты готовишь? — с удивлением проговорила в голую спину Олега.

— Что тебя удивляет? — повернулся он ко мне, демонстрируя во всей красе свой торс. И я залипла. Не то чтобы я никогда не видела мужских торсов, но его торс! Черт, слюни потекли с удвоенной силой, и я не уверена, что причиной всему бекон.

— Да, нет…я просто…черт, — я покраснела до кончиков своих рыжих волос, отвела глаза, прошла, взяла стакан и налила себе воды, залпом осушив, чуть остудила себя.

А этот гаденыш хмыкнул. Неуж-то увидел мое смятение?

— А где Артём? — первое, что на ум пришло спросила.

— Вроде в бассейн с утра плавать пошел. Сказал, что тебя будить чревато для здоровья. Может, он просто не умеет это делать правильно? А?

— Судя по всему, тебя белобрысая разбудила по всем правилам, — пробурчала я.

— Не жалуюсь. Есть будешь?

— Давай, — несмотря на ходячий секс рядом со мной, есть хотелось неимоверно.

Олег выложил на тарелки яичницу с беконом, налил две чашки кофе и приземлился за стол.

— Ну? Так и будешь стоять?

— Я? А мы вдвоем? Где твоя?

— Ушла в тренажерку.

— А…

— Марин, тебя что-то смущает?

Да! Твою дивизию, да! То, что ты голый, не считая спортивных штанов, меня не просто смущает, а приводит в ступор! В слух же сказала:

— Да, нет. С чего?

Я села напротив. Взяла вилку, нож и принялась уплетать яичницу со скоростью света, как-будто кто-то у меня собирался отнять ее.

— Ого! Это ты такая голодная? Хочешь мою порцию? — подвинул ко мне тарелку.

— Нет, — коротко бросила я.

Быстрее все проглотить и, не вызывая подозрений, убраться отсюда. Прикончив яичницу за время, которое явно понравится «Книге рекордов Гиннесса», я протянула руку за чашкой, подняла глаза и уткнулась в его странный, клянусь, очень странный взгляд, который за доли секунды сменился обычным насмешливым. Но в том, выловленном мною, было что-то тягуче — темное и по-охотничьи напряженное.

Быстро сделала глоток горячего кофе, чуть обожглась, но, по — моему, даже не заметила.

Попрощалась и пошла на поиски Артема. Оставаться хоть еще на минуту с таким домашним, притягательным и безумно сексуальным Борисовым было опасно для меня самой.

— Тебе понравился уик-енд? — интересовался Артём, когда мы ехали обратно в город.

Я утвердительно кивнула, подводя про себя итоги нашего пребывания загородом: Артем занял третье место, я вылетела не дойдя до полуфинала, блонди-штрих не играла. Как я и предполагала, теннисное платье — красоты ради, а не для функционала, впрочем, как и все у нее, пожалуй, наверное, кроме губ. Неутешительное: меня ошарашил Борисов, с размаху об стенку, и похоже, догадался об этом. Последнее и главное: Соня, ты была абсолютно права! Мне не надо было в это лезть. И я быстренько сматываю удочки и капитулирую. Запомните, дорогие мои, нельзя дергать спящего тигра за усы! Если только Вы не готовы к последствиям. Я была не готова. Слава Всевышнему, вовремя это осознала!

10

Когда Марина с Артемом ушли в ресторан, я поднялся в спальню, открыл ноут. Работа всегда помогала мне выкинуть ненужные мысли из головы. В этот раз было практически так же, если бы не эта, с бананом во рту. Еще одна картиночка с ее участием плюсом в моем накопителе. «Прекрасно!» Оксана должна была скоро прийти, пропадала где-то в СПА с многочисленными подружками по цеху, а по мне — так и до утра пусть не приходит, — подумал и передернуло. А это что еще за новости? Шикарная девочка рядом, под боком, вся уступчивая, и о чем, вообще, я думаю?

Идти ужинать в ресторан не хотелось, заказал еду, поужинали вдвоем — я и мысль о Рыжей. Решил: пробежка мне в помощь. Переоделся, музыку в уши и легкой трусцой побежал по дорожке вдоль домиков, гольф полей, хоз построек. Добежал до дальнего озера, на какое-то время удалось убрать Марину из мыслей, но как только присел, восстанавливая дыхание, она тут как тут. Сколько времени прошло — не известно, но когда я возвращался, свет в моей комнате и в гостиной был погашен — значит Оксана уже вернулась. А прорезающий темноту улицы луч, падающий с торца дома, «услужливо» подсказывал, что Марина в своей спальне не спит.

Ну не спит и не спит, тебе-то что? Борисов, очнись, она только что ужинала с другим, да и вообще, ты же определился чего хочешь, хватит гонять, — слишком нервно одернул себя.

Зашел в дом, взгляд не осознанно притянул диван. Твою же ж, тот самый диван, на котором буквально недавно Марина «весело» поедала банан. И вновь оно, напряжение, мать его.

Нервы накалялись с каждым ударом сердца, в висках стучало отбойным молотком. Ощущение, будто находишься в сталелитейном цехе, с каждой минутой все жарче, все опаснее. Взлетел на второй этаж, содрал с себя одежду, подставил под струи воды тело, измученное жаждой по этой девочке, и понял, что балансирую на той самой грани, которую искренне пытался избежать. В одном могу заверить — никогда и никто не занимал так мои мысли, как она. Я уважал женщин и никого из них не воспринимал как подстилку или разменную монету. Честность была краеугольным камнем во всех моих отношениях. Я не считал, что я дикий, неукротимый Шерхан — слишком крутое сравнение. Но и полные права на себя я не готов был кому-то передавать. А потому — только полная честность с женщинами перед завязывающимся романом. В большинстве случаев это спасало от истерик при расставании. Я доверял своему третьему чувству, а оно мне подсказывало — прочь руки от Марины. Там не будет той простоты в отношениях, не будет такого понятного и удобного сценария. Рыжая во всех раундах выдумывала свои правила, а это было опасно. Но и притягательно, мать твою, как же притягательно!

Выключил воду, ускоряясь вытерся и пулей вылетел из ванной по направлению к своей спальне, стараясь не бросать взгляд на ее дверь из-под которой все еще лился свет. В два шага преодолев расстояние до такой спасительной комнаты, закрылся изнутри и прислонился спиной к стене. Нечестно по отношению к Оксане, но сейчас она мне нужна как никогда. Девушка лежала на левой стороне кровати, повернувшись к окну. Присел на корточки около нее, убрал прядь платиновых волос с ее лица, всмотрелся: идеальные черты, но не те, что хочется сейчас поедать глазами и губами. Прислушался к себе, напряжение стало спадать. Не может быть! Надо проверить, — решил. Или это был всего лишь повод увидеть ее? Но время на анализ я себе не дал. Достал домашние штаны, надел и направился к ее спальне. Постучался — тишина, повторил — результат тот же. Наверное, она с этим? Захотел увидеть — вполне возможно, тогда голова очистится. Приоткрыл дверь. Ну и на кой я это сделал? А дальше как магнитом — прошел внутрь комнаты и вперил в нее свой взгляд. Какой, к черту банан? Какие, на хрен, пуговицы на платье и чулки? Марина здесь и сейчас полностью обнаженная. С нее поистине можно писать картину: волосы рыжим покрывалом рассыпаны по подушке, руки подняты наверх, выставляя на обозрение красивую грудь с упругими розовыми сосками, ротик приоткрыт, дышит мерно, расслаблено. Провел глазами ниже. Вот черт! — кажется, выругался вслух. Одна нога согнута в колене, видно голое бедро, все остальное прикрыто одеялом. Она что, всегда спит голая? Да это мечта любого мужика! Я, по-истине, только в этот момент понял, что такое сила воли, как она ценна и как порой тяжело ей подчиниться. Руки сами прикоснулись к одеялу, хотелось откинуть и посмотреть, увидеть всю ее. Промелькнула мысль: «Интересно, а там она какая? Тоже рыжая? Или любительница эпиляции?» Одержимое любопытство и возбуждение напирало, отдаваясь болью в легких, хрипом в горле и судорожным напряжением в паху. Марина вдруг облизнула губы и повернулась на левый бок, но только для того, чтобы выставить мне на обозрение голую спину и попу, зажав в своих объятьях одеяло. Я отдал бы многое, чтобы оказаться на месте того самого одеяла, — пришло осознание, резко одернул себя и быстро покинул спальню девушки. Вновь оказался у себя в комнате, постоял с секунду сжимая и разжимая кулаки и всматриваясь в очертания Оксаны. И сделал для себя два вывода: первый — Оксана завтра же, прямо с утра, будет отправлена в отставку, и второй — всё, Рыжая! Доигралась!