Страница 26 из 110
Рецепт такой. Первое: ни каких, нахрихтен беобахтен, «Геркулесов» и прочих хлопьев. «Сама, всё сама». Берётся треть стакана овса среднего помола. Где взять? Недробленая крупа вполне-таки становится среднемолотой овсянкой для порриджа в кофемолке. У нас же эконом-вариант. В Шотландию-то лететь долго и, скорее всего, недёшево.
Там говорилось, что порридж варят на воде без добавления соли. Очень Штелле сомневался, что для Михал Сергеича его варили вот эдак без ничего, так что щепотку все-таки закинул. Но молока, говорят, не берите — мало ли что. Ну, аутентичность так аутентичность!
Перед варкой нужно ещё чуть поджарить его — появится ореховый привкус. Жарим, как и любую крупу, без масла.
На такую жменьку овса нужно полтора стакана воды — на одну ведь рылу готовим. Варим кашу чуть больше двадцати минут, а если вам захочется её варить дольше (допустим, сделать крупу ещё мягче), то и воды придётся взять больше. Пусть будет два стакана.
Мешать порридж надо только деревянной ложкой. Это придумали повара, те самые, которые постоянно порридж готовят. В Шотландии (а блюдо, как ни странно — шотландское, уворованное нагличанами), проводится чемпионат мира по варке порриджа. Там его мешают только специальной палочкой — спертлом. Однако сошлись «мишлены» во мнении, что можно спертл заменить ложкой деревянной. А вот ежели помешивать порридж железной, то каша получается жидкая. Такая загадка!
И изюминка: подавать порридж нужно с приправами — кому масло, кому сливки, кому сироп, кому патока.
— Тебе, Густав, чего?
— Свининки бы с жаренным яйцом.
— Не-не! Говорили же — ты советскому футболу нужен живым и здоровым. В масле животные жиры, а у тебя, ежу ясно, холестерин зашкаливает. Потому — сироп. Кленового не было. Накапали из шиповника, у нас его в аптеках на сдачу дают. Ну, Bon Appetit. В смысле, трескай. Не терпится вопросы позадавать.
Чего там! После голодовки и капельницы в три ложки и умял. Даже оглянулся на зрителей. Не было бы, так и облизал, поди, тарелку б. Однако и Петер смотрел, и азиат, почти налысо выстриженный. Злой, и зубы вон у него какие белые — точит, поди, напильником.
— Густав! Скажи мне вот какую вещь. Что, если я предложу провести через месяц, например, матч между новыми обладателями Кубка Чемпионов и Кубка Кубков в Алма-Ате? Приз ювелирам из чистого серебра закажу огромный, килограмм на двадцать пять, позолотой покроем, и сделаем новый кубок переходящим. Каждое лето вот у нас на стадионе будут победители этих кубков рубиться, и этот огромный трофей получать. А назовём его — Суперкубок УЕФА. И проводиться он будет под вашей эгидой, и трансляция матча за деньги для всех желающих — тоже ваша забота. Бабла срубите на развитие футбола в Европе.
— А нет ещё еды? — Густав грустно проводил взглядом квадратную нянечку.
— Будет. Когда договоримся. А то нажрёшься и уснёшь.
— Голландцы что-то такое предлагали, но кто будет этим заниматься — тогда не решили. А здесь кто?
— Херня вопрос. Питание и проживание я оплачиваю. Самолёт тоже — скажем, из Берлина, или Парижа. Камеры и операторы — тоже наши. С вас — только реклама и судьи.
— Думаю, я смогу это протолкнуть. Идея-то носится в воздухе! Все члены Конгресса УЕФА поддержат. Правда, до вас непросто добираться болельщикам.
— Сделаем чартерные рейсы из столиц основных государств.
— Да, было бы неплохо. Но столько будет желающих! Это же сотни самолётов.
— Да были бы у желающих деньги. Всех примем.
— Хорошо, я подниму этот вопрос, как только окажусь в Берне.
— Ну и замечательно. Теперь второй вопрос. Следующий турнир — между обладателем Суперкубка УЕФА и Кубка Либертадорес.
— Ого! Это интересно. Ты хочешь забрать сюда и Интерконтинентальный кубок? Он ведь проводится уже восемь лет. С 1960 года. Его придумал и создал сам Анри Делоне, первым генеральный секретарь УЕФА, чтобы определить, кто сильнее в клубном футболе, Европа или Южная Америка. Будет непросто затащить его сюда. Впрочем, в последнее время некоторые победители отказываются принимать участие, и их заменяем на клубы, занявшие вторые, и даже третьи места.
— Тем более. От нас — огромный кубок из серебра. Приличные деньги и победителям, и проигравшим. Подарки там — лучшему вратарю, лучшему беку и хавбеку. И ещё мысль была… А что, если проводить вместо, или вместе с тем ещё и круговой турнир? Скажем, от нас — оба претендента на Суперкубок, а от них — два финалиста. Ну, или просто финалист.
— Хм, тогда всё же два… Очень интересно. Так вместо, или и тот, и другой?
— Ну, одним матчем больше, одним меньше… Пусть будут оба, с разницей в пару дней для отдыха. Покатаем по горам, свозим на озеро. В баньку. Бразильцам русская баня понравится! Перелёты и проживание — опять за наш счёт. Ну, вот с болельщиками сложней. Лететь сюда из Бразилии далековато. Разве парочку самолётов, не больше. Остальные — по желанию, за свой счёт.
— Хорошо. Мы подумаем и об этих турнирах. Всё, теперь свиные сосиски? — расплылась кругленькая харя.
— Не-е. Только начало. У вас ведь есть сейчас Кубок Ярмарок?
— Да, но он не под эгидой УЕФА.
— Вот и плохо! Заберите. Регламент пусть будет такой. Стоять! Бояться! Называться будет громко: Кубком УЕФА. На него от всех стран Европы попадают команды, занявшие в чемпионатах места, скажем, со второго по четвёртое, или даже пятое. От сильных стран — больше, от слабых — меньше. Нужно составить квоты для стран-участниц. За победу — два балла, за ничью — один, за выход в следующий круг — ещё балл. И всё это делится на количество команд от страны. Получаем определённый коэффициент. Скажем, он суммируется три года, потом верхняя строчка исчезает и заменяется новым годом. От первой тройки — шесть команд, от второй — четыре, потом по убыванию. От трёх последних — по одной команде. Понятно объясняю?
Густав Макс Видеркер долго молчал. Потом откинулся на подушку и чего-то жевал пухлыми губами. Потом кивал своим мыслям. Потом пошёл в туалет. И только вернувшись, сообщил: