Роза

Я такой тупой спрашиваю:

— А если Москва денег не даёт… Может как с «итальянским фильмом»… На стороне найти?

— На какой стороне? Меня за итальянцев трепали как Тузик грелку. Пришлось медалями и инвалидностью прикрываться…

— Ну у нас же в республиках есть киностудии? — С как можно более наивным лицом спрашиваю я, — Можно часть вопросов у них решить. Спонсора найти нормального.

— Что за спонсора?

— Ну, богатое предприятие, которое может помочь с проживанием, питанием, транспортом… Да, мало ли ещё с чем. — эмоционально восклицаю я.

— Но… Так никто не делает, — задумавшись, отвечает киношник.

— Значит мы будем первыми. Приезжай завтра вечером. Подробно обсудим…

Перед сном прочитал письмо незнакомой подруги детства. Вия Артмане через три дня приедет на свадьбу лучшей подруги — балерины из Большого. Хочет остаться в Москве играть в театре и сниматься в фильмах. Фотку прислала с репетиции спектакля. И приписала: «Надеюсь, ты вспомнишь всё, что межу нами было.»

Не было печали — черти накачали.

Беру свежую газету. Большое фото Маленкова выступающего по «Ленинградскому делу». Георгий не дрогнувшей рукой поставит своих соратников к стенке.

Правильно, — иронизирую я, — ишь чё удумали, от власти его отодвинуть. Маленков по закручиванию гаек спец не хуже Сталина.

Вот если у нас такой вождь будет… — думаю я, засыпая.

Тут в подсознании проносится клип. Перед началом дикторский голос объявляет:

— По воле Вождя трудового народа, товарища Маленкова Георгия Максимилиановича, вооружённые силы прогрессивной части человечества начали освобождение угнетённых трудящихся капиталистических стран. Идут бои за следующие города: Париж, Лондон, Сиэтл, Нью-Йорк…

(https://youtu.be/GKvlt6rpb4Y?t=47 SOVIET MARCH — Red Alert 3 — RUSSIAN COVER (Composer James Ha

7 апреля 1950 года.

На утренней пробежке не было Любочки, зато появился Амосов. Довольный, как слон, он поведал историю знакомства с дочкой академика. У той вечером никого не было дома. После секса вмазали ещё коньячку и вырубились. Серёге почудилось, что дверь хлопнула, проснулся и тут приспичило по-маленькому. Кое-как нашёл туалет в многокомнатной квартире. С закрытыми глазами добрёл до кровати и пристроился к аппетитной попке. Задрал ночнушку и, пока подруга тихонько лежит, вставил и начал покачиваться. Скоро с той стороны пошли встречные движения. Серому захотелось сверху. Перевернул подругу на спину, залез и продолжил начатое. Пригляделся — не она. Мамочка. Но, делать нечего — довёл дело до конца. Под утро ещё раз довёл. Опять с мамочкой. Такой вот отдых у доблестных спортсменов ВВС.

На вахте ждало письмо от Насти из военной части. Любимая пишет, что первое письмо не пропустила цензура. Про расположение части, технику, фамилии командиров сообщать нельзя. Пишет, что погода такая же как в Москве (значит недалеко), часть находится на территории прославленной дивизии и с утра до ночи грохот техники (танковая или механизированная). Новые подруги у Насти той же национальности, но с большим боевым опытом (вероятно в китайской армии служили). Им в женский комсомольский экипаж дали новейшую машину. Приезжали корреспонденты газет. Был даже тот, что её в Сочи фотографировал (Аджубей). Увольнительных не дают. Только в порядке поощрения. Занятия каждый день по 8-10 часов. Кормят нормально, но не так как у бабы Дуси. Дальше любовь-морковь. Люблю. Целую.

Нахожу в блокноте домашний номер Аджубеев. Отвечает Рада:

— Алексей уже уехал в редакцию. Чем я могу помочь?

— Знаешь в какую часть он ездил за материалом про Корею?

Молчание. Через несколько секунд:

— Не знаю. У него тётка в Наро-Фоминске. Вот к ней ездил.

Понятно. Неразглашение.

По лестнице сбегает Даша, стремительная, как понос:

— Вот ты где. Нужна помощь. В школе у Володи сегодня родительское собрание. У меня до обеда сдача дел в райкоме, потом на телецентре вторая смена. Работаю допоздна. Сходишь на собрание? Ну, будь другом… Вот школьный наставник предлагает обсудить родителям.

Суёт мне в руку листок. Читаю заголовок «Правила Мильграма». Качаю головой. Даша не отстаёт. Складывает руки на груди и, просяще:

— Ну, пожалуйста.

— Ну, ладно. Куда идти?

— Школу возле ателье знаешь? Не знаешь? Тёмный ты человек, Жаров. Слушай сюда… Собрание в шесть вечера…

Перед тренировкой позвонил Апсолону. Встречу в общаге перенесли на восемь вечера. А я вот на остановке стою. Жду транспорт и изучаю продукцию табачного ларька. Папиросы «Гвардейские» в красной коробке, васнецовские «Богатыри», сталинские «Герцеговина Флор», чёрная коробка «Явы», популярный «Казбек», всенародный «Беломор» и пугающий своим названием «Север». Тренькает, подъезжая трамвай. Получив билет, становлюсь на задней площадке. Прислушиваюсь к разговорам:

— Он мне «товарищ», а я ему «тамбовский волк тебе товарищ». Запорол гад с будуна кучу деталей и суёт червонец на пиво. А я… Чуть в рожу не дал. Да в войну за такое статью могли припаять. Эх, распустился народ… Ничего, без работы не останется. Везде объявления «Требуется, требуется»…

— Мой Коля после войны в Югославии в торгпредстве работал. А как год назад товарищ Сталин порвал с Тито, так теперь здесь на складе учётчиком. К ним обувь «Чебо» пришла из Чехословакии. У меня до войны были туфли «Батя» оттуда. Это просто сказка…

Толя Маслёнкин поначалу заинтересовал трэнэра. Но, как только выяснилась проблема со слухом, тут же отстал от чемпиона ОИ-56 и ЧЕ-60 из моего времени. Я поговорил полчасика с высоким крепким парнем. В Горький тот не хотел. Хорошая работа, любимая девушка, а тут дубль в заштатной команде. Сказал мне, что в классе «А» согласен попробовать. Так, что приход Маслёнкина откладывается до осени…

Тренировка была убойной. Гайоз Иванович, вероятно, решил продолжить южные сборы в Москве. Нагрузил так, что мама не горюй. Посмотрев в раздевалке на взмыленную команду, я пошёл к трэнэру.

— Нэлза так? Бо-бо ножкы… — смеётся Джеджелва, выслушав мои предложения о снижении нагрузок перед началом Первенства.

— Нельзя. — повторяю я, — Мы в Сталинграде через две недели как беременные тараканы будем ползать…

— А-ха-ха! Бэрэмэнныэ… Ладна. Падумаю. Ыды отдыхай…

Отдохнуть не получилось. Сначала на телефонную станцию. Звоню партнёру в Горький. Он закупает оборудование для производства тканевой липучки. Просит меня завтра к 12–00 съездить на готовящуюся к открытию газовскую станцию техобслуживания. Он там тоже будет от завода. Я на СТО уже числюсь внештатным консультантом. Спрашиваю про Ленинград. Про договор на аренду помещения торгового дома. Владимир Владимирович договорился об аренде с 1 июля. Из Москвы заедет, подпишет там бумаги. Делаю себе пометку в блокнот — как приеду из Кореи, отпрошусь в Питер на пару дней. На операцию «Замурованное золото». Нужно с партнёром это дело обкашлять.

В Генштаб ВВС заглянул. Сталина на месте не было. Генерал поехал с утра инспектировать отправляющиеся на Восток части. Интересуюсь у секретаря:

— А в Наро-Фоминске у нас что за танковая дивизия стоит?

— Кантемировская. Гвардейская четвёртая танковая. Там командир друг хозяина — генерал-майор Якубовский.

Это я удачно зашёл.

Сажусь ждать «хозяина». Беру газеты. Читаю про создание по всей стране лесозащитных станций. Разбор писем с критикой торговых баз Кировской области. По некоторым фактам будет произведена проверка и сделаны оргвыводы. Про новую газовскую СТО пишут. Автолюбители сетуют, что заводская гарантия всего шесть месяцев, а поменять сломанную деталь до открытия СТО было весьма проблематично…

Заходит Сталин. Кивает всем. Спрашивает меня:

— Есть, что сказать? Ну, проходи. Бумаги на подпись.