Вергилий

Бессмертие

«Энеида» была опубликована после смерти Вергилия. По приказанию императора Августа поэт Варий подготовил поэму к изданию, внеся при этом «лишь незначительные исправления, так что даже незавершённые стихи он оставил, как они были»[954]. Тем не менее Светоний сообщает, что якобы «по рассказам стариков, Варий переменил порядок двух книг и теперешнюю вторую поставил на третье место, а также исправил начало первой книги, отбросив следующие строки:

Незаконченность «Энеиды» не бросается в глаза, но при внимательном чтении можно обнаружить мелкие шероховатости, незаконченные строки и сюжетные нестыковки. Например, в третьей книге прорицатель Гелен предсказывает Энею, что будущий город троянцев будет основан в Италии на том месте, где герой узрит большую белую свинью с выводком поросят, а в восьмой книге речной бог Тиберин, явившийся Энею во сне, даёт точно такое же предсказание. Или в той же третьей книге предводительница гарпий Келено предсказывает троянцам, что они станут возводить город на италийском берегу не раньше, чем начнут поедать столы от голода. В седьмой книге Эней приписывает это предсказание уже своему отцу Анхизу[956].

Тем не менее «Энеида» стала подлинно национальной эпической поэмой римлян, непревзойдённым шедевром древнеримской литературы. Ни до Вергилия, ни после него римская поэзия не создала ничего лучше и грандиознее. В последующие столетия известные римские эпические поэты, такие как Марк Анней Лукан, Гай Валерий Флакк, Силий Италик, Публий Папиний Стаций безуспешно пытались подражать великому поэту.

Горячим поклонником Вергилия был и Публий Овидий Назон (43 до н. э. — 17 н. э.), один из выдающихся поэтов «золотого века» римской литературы. В своих стихотворениях он не раз с большим уважением упоминал Вергилия[957] и сожалел, что в пору молодости ему довелось лишь увидеть его:

Историк Веллей Патеркул писал: «Едва ли не глупо было бы перечислять гениев, которых мы ещё помним, среди них выдающегося в нашем веке принцепса поэтов Вергилия…»[959]. Позднее Макробий почтительно именовал Вергилия «мантуанским Гомером» или просто «Поэтом» с большой буквы вследствие его высочайшего авторитета[960]. Точно так же и в «Институциях» византийского императора Юстиниана I недвусмысленно указано, что когда говорится о поэте без упоминания его имени, то греки подразумевают великого Гомера, а римляне — Вергилия[961]. Рукописи великого поэта долгое время с благоговением сохранялись римлянами[962].

«Энеида», как и другие произведения Вергилия, практически сразу вошла в школьную программу. По сообщению Светония, уже при императоре Августе грамматик Квинт Цецилий Эпирот, отпущенник римского всадника Аттика и друг Корнелия Галла, «первый начал без подготовки спорить по-латыни и первый стал читать с учениками Вергилия и других новых поэтов, о чём свидетельствует и стишок Домиция Марса: «Ты, Эпирот, кормилица новорождённых поэтов!»»[963]. Уже в конце I века до н. э. «Энеида» была переведена на греческий язык.

С I века н. э. Вергилия стали изучать в школах как самого выдающегося римского писателя, а его стихотворения воспринимались как образец стихосложения. Квинтилиан так писал о школьном чтении: «Весьма благоразумно заведено, чтобы чтение начинать с Гомера и Вергилия, хотя к усмотрению истинных красот в них потребен рассудок гораздо зрелейший. Но сему может пособить время; ибо не должно довольствоваться единократным прочтением их творений. Между тем величественность героического стиха возвысит ум и душу, важность предмета придаст охоты и поселит в сердцах самые превосходные понятия»[964].

Произведения великого поэта часто исполняли на театральных подмостках, поскольку они, очевидно, пользовались большой популярностью у публики. Известно, что император Нерон (54—68 н. э.) в последние дни своего правления даже «открыто поклялся, что если власть его устоит, то на победных играх он выступит сам и с органом, и с флейтой, и с волынкой, а в последний день даже танцовщиком, и пропляшет вергилиевского «Турна»»[965].

Стихотворения Вергилия были буквально у всех на устах! Император Домициан (81—96 н. э.), желая запретить принесение быков в жертву богам, сослался на один из стихов из «Георгик»: «…раньше, / Чем нечестивый стал род быков для пиров своих резать»[966]. Некоторые стихи из «Энеиды» даже стали крылатыми словами[967].

Отдельные строчки из сочинений Вергилия в изобилии можно встретить на предметах древнеримской утвари, на вывесках, на гробницах в виде эпитафий и даже просто на стенах жилищ, например в Остии или Помпеях[968]. Героев «Буколик» и «Энеиды» изображали на вазах, светильниках, предметах ювелирного искусства, рельефах, мозаиках и фресках[969].

Забавная надпись сохранилась на стене помпейского дома, принадлежавшего одному из членов местной коллегии фуллонов (сукновалов, чистильщиков шерстяной одежды): «Фуллонов пою и сову, а не битвы и мужа»[970]. Автор надписи насмешливо противопоставил начало гимна коллегии фуллонов первой строке «Энеиды» («Битвы и мужа пою…»). Кроме того, на фасаде этого дома красовалась фреска со сценой из «Энеиды». Вероятно, хозяин был большим поклонником творчества Вергилия.

954

Светоний. Вергилий. 41. В работе по редактированию поэмы участвовал и Плотий Тукка: Там же. 37.

955

Там же. 42; Ср.: Сервий. Комментарии к Энеиде. I. Предисловие.

956

Вергилий. Энеида. III. 390-393; VIII. 43-46; III. 255-257; VII. 124-127.

957

Овидий. Лекарство от любви. 395-396; Любовные элегии. I. 15. 25-26; Псевдо-Овидий. Изложение Энеиды. Предисловие. 1-4.

958

Овидий. Скорбные элегии. IV. 10. 41-56.

959

Веллей Патеркул. II. 36. 3.

960

Макробий. Сатурналии. I. 16. 43; III. 2. 7.

961

Юстиниан. Институции. I. 2; Ср.: Кассиодор. Институции. II. Предисловие. 4.

962

Авл Геллий. 1. 21. 2; II. 3. 5; Плиний Старший. XIII. 26. 83; Квинтилиан. I. 7. 20.

963

Светоний. О грамматиках. 16.

964

Квинтилиан. 1. 8. 5; Ср.: Ювенал. VII. 227; Макробий. Сатурналии. I. 24. 5-7; Августин. О граде божием. I. 3.

965

Светоний. Нерон. 54.

966

Вергилий. Георгики. II. 536-537; Светоний. Домициан. 9.

967

См., например: Вергилий. Энеида. I. 203; II. 49; III. 56; IV. 569; V. 710; X. 467; XI. 283; XII. 153.

968

См. подборку помпейских граффити с цитатами Вергилия из Corpus Inscriptionum Latinarum: Milnor К. Graffiti and the Literary Landscape in Roman Pompeii. Oxford, 2014. P. 263-272.

969

См., например: Leach E. W. The Social Life of Painting in Ancient Rome and on the Bay of Naples. Cambridge, 2004. P. 226,228, 239, 278.

970

Corpus Inscriptionum Latinarum. IV. 9131. Перевод автора.