Теоретик. Второй шанс

Глава 12

Глава двенадцатая

После разговора с Гардианом, меня продолжало рвать на части. Из-за его пренебрежительно-снисходительного тона. Хотя было понятно — он специально выбрал его именно таким. Что я о вообще нем знал — Гардиан совсем молод: ему немногим больше двадцати. И, тем не менее, перквизиторы появились именно благодаря ему. Когда он переместился на планету, люди в Центре уже обитали. В самом обычном поселении, сколько их здесь? Затем в нем оказался Гардиан, и все изменилось. Через какое-то время жители Центра и стали теми, кем пугают детей. Впрочем, взрослым они тоже внушают не меньший страх. Пленные и те, кого мы спасли, описали его как получилось. Роста выше среднего, строен, волосы, как и глаза темные, особых примет нет. Разговаривает всегда так, когда ни за что не догадаться — шутит он, говорит всерьез, или иронизирует. И еще Гардиан крайне жесток, его даже свои боятся куда больше чем гвайзелов. Вот и все, что я о нем знал.

— Игорь, успокойся! — негромко призвал меня Гудрон.

— Я спокоен.

— Если бы! Ты в таком состоянии, что способен на любую глупость. Доберемся мы до него, можешь даже не сомневаться. Не сейчас, так потом. Главное — не пороть горячку.

Не пороть ее — это всегда главное. Особенно в тех случаях, когда дело касается жизни людей.

— Может, все-таки попробуем уйти? — предложил кто-то за спиной. — Не уверен, что получится отбить еще одну их атаку. Мы бы и первой не выдержали, если бы не Фил со своими людьми.

Я был полностью с ним согласен. Хотя вряд ли Фил решил проявить героизм — все решили обстоятельства. Когда он оказался на самом острие, и ему не оставалось ничего больше, как яростно отбиваться, что давало пусть мизерный, но шанс остаться в живых.

— Не получится! — Жамыхов был категоричен. — Думаю, Игорь прав, и нам необходимо ударить первыми. Иначе верная смерть.

— Значит так, — куда громче, чем во время остального разговора, сказал я, — едва разойдется туман, так сразу же и ударим. Пусть даже ночью.

— Раненых у нас больше десятка.

— Оставим их здесь, чтобы руки не связывали. Если удастся разгромить перквизиторов, вернемся за ними. Если же нет…

Если разгромят, разницы никакой — что с ними нас настигнут, что найдут их, когда мы уже будем мертвы.

— Забавно получится, если перквизиторов опять не окажется, — сказал Трофим. — Как в случае с Карпышевым.

— Забавно. Тогда остается только надеяться, что мы их сумеем догнать.

— Да, вот еще что, — заговорил Гудрон, обращаясь сразу ко всем. — Передайте каждый своим, что назад пути нет. По той самой причине, что залягу я в тылу с пулеметом, типа загранотряда. И слово даю, рука не дрогнет, если кто-то решит отсюда слинять!

Борис выглядел крайне убедительно. А когда все посмотрели на меня, я лишь пожал плечами.

— Парочку людей с собой захвати.

Туман начал исчезать под утро, когда заканчивалась очередная практически бессонная ночь. Гардиан больше с нами не связывался, хотя рация постоянно была включенной. Буквально перед нашим выходом вернулся из разведки Виталий. Который, кстати, сам в нее и вызвался. Когда он исчез в перемешанном с ночной мглой тумане, мне оставалось лишь покачать головой — наверняка я не смог бы себя заставить. Ну разве что ради крайне уважительной причины, но у него-то ее ведь не было!

— Практически всю долину излазил, — сразу начал докладывать он. — Пусто в ней, ни души.

— Как же ты в ней не заблудился? — спросил Остап.

— По сквозняку. Тянет все время от вас, вот и направление. Правда, замучался пальцы слюнить.

Виталий еще и улыбался.

— На зверушек никаких не наткнулся?

— Спят они ночью. Да и нет тут больших, а маленькие не страшны.

— А если ядовитые?

— Вы когда-нибудь в наше поселение загляните. Я на Земле думал, что в Австралию ни ногой: столько там всяких гадов! Но когда здесь пожил, понял, что у них там как у Христа за пазухой.

— Теоретик? — вопросительно посмотрел на меня Трофим.

— Пора, — скомандовал я, и первым шагнул вперед.

Хотелось мне того или нет, но в передовом отряде приходилось быть самому. Иначе, как и чем заставить людей полезть в пекло?

Как и утверждал Виталий, перквизиторов в ущелье не оказалось. Уже совсем рассвело, когда мы добрались до места, где принял последний бой Грошев. Трупов было много, причем располагались они так, что сразу становилось понятно — Грошева атаковали с двух сторон. Из ущелья, где, как нами считалось, перквизиторы оказались в ловушке. И еще с тыла, что наверняка и стало причиной разгрома.

Некоторое время мы продвигались вперед, пока не оказались перед нелегким выбором — ущелье размножилось сразу на несколько разветвлений.

— Бэмби, вы по которому из них сюда попали? — поинтересовался я у Ивана, как будто его ответ нам хоть что-нибудь мог дать.

Самому ему следовало бы радоваться, что остался жив. Не отправься он к нам, лежать бы ему давно уже остывшему среди всех тех тел, которые попались по дороге. Но нет, выглядел Иван так, что сразу становилось понятно — их гибель он принял близко к сердцу. И еще наверняка его грызет совесть — все погибли, а он нет.

— Он остался за спиной, за изгибом — уверенно сказал Иван.

— Ты же говорил, что ущелье тянется одним длинным коридором.

— Говорил, — не стал отказываться он. — Практически от самых предгорий, когда мы в них вошли. Но поверь мне, Игорь, я и знать не знал, что вообще сюда есть путь. Не видно его оттуда. Потому и решил.

— Проблема, — вздохнул Остап.

Еще бы нет! И я с надеждой посмотрел на Гудрона, но тот лишь отрицательно тряхнул головой.

— Теоретик, несмотря ни на что, это тупик. Тут ни мой, да и вообще ничей опыт помочь не сможет. Их пять! — для убедительности он растопырил пальцы. — И поди тут угадай, каким из них именно пошли перквизиторы.

Справедливости ради, ответвлений было четыре. Помимо того, который остался позади, и вел на Вокзал. Но ведь и по нему мог пойти наш враг. И если все вместе мы представляем собой силу, то разделись даже на два отряда, нас разгромят легко. Что же тогда говорить о большем? И кто может утверждать, что вокруг нас нет наблюдателей? А ответвления через какое-то время сходятся, пересекаются, или разветвляются еще больше. Замечательная возможность для маневра, если знаешь местность.

— Будем держать совет, — наконец, решил я.

Отлично понимая, что толку от него ноль.