Ожившая весна

Ливень перешел в морось, позволявшую выйти на улицу. Перемыв посуду, мы с Анжелой немного поупражнялись в стрельбе, после я показывала ей, как разбирать, собирать и чистить пистолет. Потом мы по очереди помылись в бане. И приготовили обед. И поели вчетвером – сколько бы я отдала, чтоб сидеть на коленях у Рустама, чувствовать тепло его тела и… Ну хоть бы он вернулся. Хоть бы вернулся.

Вечерело. Я варила на ужин картошку. В пакете ее еще на раз. Как и макарон. А консервов могло бы хватить и на два.

Поехали бы завтра. Или послезавтра. Можно же было просто есть еще меньше. Или вообще не есть лишний раз. Никто б с голоду не помер. Особенно этот жирный урод, который…

- Хозяюшка наша, - легок на помине.

- Скоро уже будет готово, - я нервно улыбнулась. Дурацкая привычка скрывать так волнение, - Подождите, буквально…

- Да я и так уже подождал – дольше некуда! – он приблизился, а я отшатнулась. Попыталась обойти его, но мужик схватил меня за волосы на затылке и присосался слюнявым ртом к губам. Я уперлась в его плечи, но куда там – проще сдвинуть с места поезд. Второй рукой Седой притиснул меня к себе, и в живот уперся возбужденный член. Попробовал залезть в джинсы сзади, но помешал ремень. Изловчившись, я попыталась двинуть коленом в пах, но он предвидел это и ударил по лицу так, что скула взорвалась от боли, и я потеряла равновесие. А он вновь вцепился в волосы и, ударив меня лицом об стол, повалил на него грудью. Из носа хлынула кровь. Сознание уплывало от боли, но это не мешало ощущать мерзкие руки, шарящие по всему телу. И вдруг я увидела ножик. Он остался лежать на столе после того, как я чистила им картошку. Схватила его и изо всех сил вонзила Седому куда пришлось. Он взвыл, а я умудрилась выбраться из-под него и отскочить. Но сразу же налетела на Жида.

- Помогите, пожалуйста, он…

Из комнаты выскочила Анжела и бросилась к Седому. Из его бедра сбоку торчала рукоятка ножа. Повалившись на табуретку, мужик страшно матерясь, вытащил его. По брючине растеклось кровавое пятно. Отпустив меня, Жид бросился помогать. А я сползла по стене, зажимая нос рукой, и словно в старом замедленном кино смотрела, как вокруг него хлопочут. Голова кружилась, но я изо всех сил старалась сфокусировать непослушное зрение. Слова сливались в неровный, тошнотворный гул, но это я различила отчетливо:

-…. на улицу выведи только, мне в хате кровищи не надо.

- Седой, милый, ну не убивай ее, пожалуйста! – захныкала Анжела. - Я все что захочешь, сделаю… Давай я за нее – что захочешь, как захочешь.

- Отвали, заебала уже, тупая дырка, - оттолкнул ее и, опираясь об стену, поднялся.

А Жид подошел ко мне.

- Н-нет, пожалуйста…

- Заткнись, - поднял меня за шиворот и, наклонившись к уху, шепнул, - а была б умная, жила бы.

- Седо-ой, не убива-а-й ее, - кажется, Анжела бросилась ему в ноги.

Я рыдала, и от этого нос болел еще сильнее. Это вкупе с паникой лишало способности мыслить.

Меня вытащили на улицу под усилившийся дождь. От холода полегчало достаточно, чтоб разглядеть стоявшего напротив Седого: неуклюже, опираясь только на одну ногу, он целился в меня из пистолета. Позади него, лежа в грязи, рыдала Анжела.

Жид отпустил меня и отошел. На его некрасивом лице застыло полное безразличие. Так выглядят люди, смотрящие на что-то обыденное, привычное. В памяти всплыли лица родителей, Снежаны…. Рустама.

- Простите меня, - прошептала я. И грянул выстрел.

Глава 12

Седой рухнул в грязь как подкошенный. Его пистолет отскочил к моим ногам и машинально я подобрала его. Анжела испуганно заверещала.

- Пала-ач, братуха, - Жид вытянул вперед руки. Из сгущающейся темноты выступил Рустам. С бледным, застывшим лицом и бездной черных глаз, смотревших будто в самую душу, в порванной, забрызганной грязью одежде, он пугающе медленно приблизился к Жиду, не опуская ствол.

- Он… он совсем слетел с катушек, брат. Я не знал, что делать.

- И решил просто дать ему ее убить? – очень тихо произнес Рустам.

- Нет, что ты, нет…

Рустам перевел взгляд на меня. Без слов, но вопрос и так ясен.

- Палач, он ни слова не сказал, - проорала Анжела, - Седой приказал убить, и он… Ни слова.

Еще один выстрел. Я отвернулась, закрыв лицо руками. В ушах грохотал пульс, от запаха крови мутило. Знакомые руки рывком подняли меня и прижали к груди. Отняла руки от лица и обняла Рустама за шею.

А он внес меня в дом и усадил на кровать. Сходил за водой, медикаментами. Присел на корточки и начал осторожно стирать с моего лица кровь. Она, кстати, уже почти остановилась, зато я прямо чувствовала, как наливаются отеки. Рустам нежно ощупал нос:

- Все цело, - почти прошептал, не глядя в глаза. Пошарил в аптечке, выдавил на ладонь таблетку. Открутил крышку с бутылки с водой и протянул мне: - Выпей. А я сейчас что-то холодное соображу.

И, как ребенка, уложил в кровать. Я натянула на себя плед и стиснула зубы, чтоб те не стучали. Рустам вернулся с самой настоящей охлаждающей грелкой. И где они ее только взяли?

- Отдыхай. И ничего больше не бойся, - и ушел.

Я приложила грелку к пылающему лицу и закрыла глаза. Несмотря на то, как болело и дрожало будто сразу все, мысли были четкими. Я хотела, чтоб Рустам вернулся и больше не уходил. Хотела чувствовать его руки на себе, вдыхать его запах, быть с ним. Хотела не потому, что страшно, не потому, что нет иного выхода…

Тихо хлопнула дверь. Заплаканная Анжела тенью скользнула ко мне.

- Наташа, прости меня, пожалуйста! – и заплакала. -  Я…я уснула. А потом не сразу поняла… Так испу-угалась. Я… Прости-и-и-и.

- Я не злюсь на тебя, - и я действительно не злилась.

- Ты должна на меня злиться! Должна! Ты мне ничего плохого, а я вела себя, как сука, потому, что боялась, что он выгонит меня. Надоем ему, и выгонит. И что тогда? Что я сама могу? А я не хочу-у-у умирать.

- Иди сюда, - я отложила грелку и раскрыла объятия. Она прижалась к моей груди и зарыдала в голос. А я гладила ее по волосам и чуть покачивалась, будто убаюкивая. Как Снежану.

- Какая же я дура, - простонала она, - тебе ж больно, а тут еще я. Может принести что-то?

- Не нужно. Все хорошо. Теперь все будет хорошо.

Глава 13

Анжеле, оказывается, всего девятнадцать. Она жила с бабушкой в небольшом поселке, училась в колледже. Когда все началось, уехала из общежития домой. А как-то ночью к ним в дом вломились зомби, и первой на их пути оказалась ее бабушка. Именно поэтому девушке удалось убежать. Она голосовала на дороге, и единственной остановившейся машиной была старая «девятка». И у нее, как и у меня, не было выбора. Просто по факту ей повезло меньше.

Мне было очень стыдно за ту толику пренебрежения, которое было в моем отношении к ней. Внешняя оболочка, грубое поведение и мое собственное состояние мешали копнуть глубже. Впрочем, так ли много я могла бы для нее изменить, учитывая собственное положение… Зато сколько изменила.

Вернулся Рустам, принеся с собой запах дождя и леса. Тихо подошел, осторожно отвел волосы с моего лба, постоял, прислушиваясь к дыханию. Потом прошел к двери и принялся раскладывать свою импровизированную постель.

- Рустам, слишком холодно, ложись со мной.

- Ты не должна…

- Не должна хотеть, чтоб ты не простудился?

- Поверь, у меня были условия и похуже.

- В тюрьме?

- Нифига себе, - он подошел к кровати, пристально наблюдая за моей реакцией, - Не ну я в принципе предполагал, что ты догадалась. Но как-то бояться меня сильнее не начала…

- Я в общем тебя не боюсь, - я обхватила колени руками и поймала его взгляд.

- Несмотря на то, что я на твоих глазах убил двух человек?

Я кивнула.

- Ладно. Я – наемный киллер, - он сел на край кровати, - все еще не боишься?

- А мой муж был белым бизнесменом с идеальной репутацией. Даже матом не ругался, представляешь? Ну, до того, как узнал, что его бывшая жена рассказала мне правду. О том, что он ее избивал, а когда она решилась подать на развод – оклеветал и отнял дочь, которую потом научил ненавидеть мать, - дыхание сперло, но я продолжала, - когда понял, что я все знаю, то чуть не задушил….