Страница 3 из 15
Не заходя внутрь, можно было уже сказать, что школа выглядела ошеломляюще. Она была обнесена высочайшими каменными стенами, вдоль и поперёк оплетёнными крепкими ветвями деревьев. Массивные ворота, требующие для его создания большого ума и пару крепких парней для их открытия. Башни через каждые пятнадцать-двадцать метров требовали отдельного осмотра. Всё казалось неимоверно большим и громоздким, что становилось неуютно.
Внутри школы была большая зелёная площадка, которая больше похожа на амфитеатр, служащая, как я поняла, для тренировок и спортивных состязаний. На ней бегало настолько много детей, что папа даже стал немного счастливее в этот момент. Дети хватали друг друга за руки, издавая громкие крики, и бежали в разные стороны. Некоторые бегали друг за другом, третьи бестолково корчили другим рожицы и пускались наутёк. Всё это превращалось в хаос, но папа улыбался, глядя на это.
На самом деле у папы было два увлечения: с головой уходить в изучение мистических явлений, разгадывая всевозможные загадки, и наблюдать, как дети крушат что-то, кричат, прыгают и тому подобное. Я не сильно задумывалась над этим, но мне кажется, что он любит детей настолько, что хочет ещё нескольких. Поэтому он, не жалея времени, наблюдает за тем, как они резвятся в силу своего возраста.
– Однако весело тебе здесь будет, – улыбаясь, папа обратился ко мне.
– Здесь немного другой порядок в школе, не как у нас, – добавила мама. – Нет ни строгой школьной формы, ни постоянного контроля со стороны преподавателей и учителей во внеурочное время. Здесь всё строится на авторитете учителей и уважении друг к другу.
– Разве это не замечательно? – обрадовался папа, отмахнувшись, – Новая культура.
Он положил руку мне на плечо, направляя в сторону большой лестницы, по которой нужно подняться, чтобы попасть в главный двор школы. Лесенки были тоже огромными на столько, что на них можно было спокойно сидеть и никому не мешать проходить вниз или наверх. Дети так и делали, казалось, они были везде: даже тут громко разговаривали и смеялись, пока мы проходили мимо. Меня смущали их громкие крики, а родители совсем расслабились и тоже начали посмеиваться, оглядываясь по сторонам. Они, видимо, учились в более строгих условиях, нежели я. Сейчас им было смешно и забавно, а меня не покидала мысль о моих будущих друзьях и одноклассниках. Этим утром я только и делала, что думала об этом. Как они меня воспримут? Покажусь я им возможным будущим другом или врагом? А может, они возненавидят меня с первой встречи? Или я им понравлюсь? Подойду ли я для их компании или буду выделяться, казаться совсем другой? Вдруг, я так и останусь чужой для всех?
Коленки начали невольно подкашиваться, а в живот скрутило. Я перестала понимать происходящее вокруг, даже Литлейн казалась мне далёкой. Теперь я шла на полусогнутых ногах и не могла трезво мыслить, так как с каждым шагом мои силы улетучивались. Меня волновало теперь и то, что все в классе будут смотреть только на меня. И ничто не помешает им прекратить на меня смотреть. Даже если упадёт метеорит на соседнее здание, они и бровью не поведут, а продолжат смотреть только на меня. Мои мысли настолько перемешались, что, казалось, они борются за звание «худшая за сегодняшний день».
Но тут раздался спасительный смех, знаменующий о том, что папа опять увидел что-то забавное. Это вернуло меня в реальность. Я посмотрела туда же, куда смотрел папа.
Недалеко от лестницы, на краю площадки, стояла группа школьников немногим старше меня. Они столпились в небольшую кучку и уныло беседовали, мучаясь в догадках, для чего они сюда пришли. Казалось, они совсем не хотели тут находиться и готовы были расплакаться от досады. Некоторые из них были растеряны: они недоумевающее озарялись на школьников, беснующихся вдалеке, а потом на своих скучных одноклассников. Волнение в их группе нарастало, одна из девочек и вовсе начала громко всхлипывать. По всей видимости, их заставили выйти на площадку и ждать дальнейших указаний, но никто из них не горел особым желанием что-то делать.
– Давайте посмотрим, – сказал папа, расплываясь в улыбке. Казалось, он знал, что произойдёт дальше. Его это действительно забавляло.
– Но мы так опоздаем, – возмутилась мама, положив руку ему на плечо.
– Нас попросили прийти после начала занятия, – он не успел закончить фразу, как раздался оглушительный звон большого колокола по всей территории школы, предвещавший начало занятий. – Вот теперь точно пора идти, засмеялся папа, но я настаиваю, чтобы мы ещё немного посмотрели на тех детей.
Группа ребят начала волноваться ещё больше после звона колокола, который находился во внутреннем дворике верхнего яруса школы, куда мы все не можем дойти. Один из смельчаков, казавшийся самым буйным, решил высказаться от лица всех:
– Зачем нас привели так рано? – в толпе его голос прозвучал необычайно громко. Но затем он снова поглотился шумом других ребят, поддерживающих его мнение.
– Почему ничего не объяснили? – кричал один.
– Что это за одежда? – капризничала одна девочка, оглядывая свою форму для занятий. Она топнула ножкой и надула губи, показывая всем своё недовольство. Хотя форма казалось удобной и практичной для физических упражнений.
– Нас будут учить драться? – предположила другая девочка, также осматривая свою форму. Наверное, она считала её пригодной для занятия каким-либо боевым искусством.
– Драться? Кто сказал драться? – снова завопил самый буйный смельчак.
– Лайла, ты слышала, что нас будут учить драться? – послышался дрожащий от страха голос.
– Сегодня нам надо будет драться? – тут же подхватил какой-то мальчишка.
– Да, сказали, что мы будет практиковать удары на Мафи! – захохотал кто-то из толпы, среди шума уже нельзя было разобрать, кто и что кричал.
– Что? Кто такое сказал? – кажется, это был тот самый Мафи.
Я почувствовала, что Литлейн прижалась ко мне несколько сильней. Кажется, ей не нравился такой шум. Мне тоже. Я посмотрела на папу, ожидая, когда мы пойдём дальше. Пусть уже неизбежное случится, и я войду в эту аудиторию, полную детей, готовых растерзать меня своими взглядами.
Спустя минуту из-за спин детей выскользнула длинная фигура человека, ловко пробиравшаяся сквозь эту толпу. Это оказался мужчина, который, по-видимому, будет вести у них сегодня урок. Он был очень стар, но одновременно забавен своим внешним видом. Даже за статным образом можно было разглядеть чудаковатую прическу из седых волос и многолетнюю бороду.
Он встал перед детьми, скрестил руки за спиной и спокойно и размеренно молвил глубоким голосом:
– Меня зовут Ямао, – он сделал небольшую паузу, обратив на себя внимание всех присутствующих. – Я преподаватель по воинской дисциплине и боевым искусствам и по совместительству советник нашего глубокоуважаемого Бургомистра, – тут его голос стал таинственным. – Вам пора учиться защищаться и защищать других. В жизни приходиться сталкиваться с непредвиденными ситуациями. Мы никогда не знаем, где находиться наш враг. Он может быть даже среди ваших соратников. Поверьте, мой боевой опыт закалён на таких историях! Я знаю, что каждый из вас столкнётся с такой ситуацией, и тогда речь будет идти о жизни и смерти. Физическая сила не всегда поможет вам выиграть бой. Необходимо обладать крепким умом и здоровым духом! И, конечно же, духовная сила заключает в себе наивысшую ценность. На моих занятиях вы как раз будете учиться объединять ваши физические и духовные силы, накопленные вами в предыдущие годы. В своем вступительном слове добавлю, что вам предстоит не только учиться, но и взрослеть. Образование – это не только знания, но и само осознание своего места и цели в жизни.
После его речи мне стало ясно, что Ямао был всё-таки сильно стар и часто забывал, что он преподает не только взрослым, но и маленьким детям. Его слова тяжело понять. Послушав ещё немного про тернистый путь мудрого мастера рукопашного боя, мы продолжили путь.
Поднимаясь по длинной лестнице, папа изрядно запыхался. За это мама постоянно подтрунивала над ним о его лишнем весе. Я немного взбодрилась от привычной для меня атмосферы, когда мама шутит, а папа отнекивается.