Страница 28 из 69
Как только я и Синицин с небольшим количеством сопровождающих оказались внутри, поезд тронулся, набирая ход. Как самых важных персон, без которых ничего не могло начаться, нас подбирали последними. Младшие по званию постарались освободить место для целого генерал-майора, да только куда там. Ладно, в тесноте да не в обиде. Всего-то потерпеть, уцепившись за поручень, до соседней станции…
…В день вторжения на “Комсомольской-кольцевой” что-то случилось с гермодверями, отсекающими длиннющий эскалаторный пролет от еще более длинного подземного коридора для пассажиров, ведущего к платформе. Благо, коридор уже со стороны станции отсекали вторые ворота, вот их смогли закрыть штатно. Идеальное место, чтобы спокойно развернуть и подключить приборы в полной безопасности — а потом просто раскрыть створки и оказаться сразу на передовой.
Опять же, захваченный октами коридор с колоннами отлично простреливается с площадки перед лестницей пулеметами, без особого риска получить рикошет в лицо — это на случай, если я вдруг почему-то облажаюсь. Гражданских всех спешно вывезли за вчерашний день и эту ночь, а у военных за то же время была возможность построить там едва ли не крепость перед гермоворотами. Но если киборги как-то сумеют через укреппункт прорваться — по ним отработают с поезда, благо, сам зал станции построен единым объемом, и от площадки туда как раз и спускается упомянутая лестница, на которой вторженцы будут как на ладони.
Совершенно излишняя перестраховка, конечно, но я и сам бы настоял на подобных мерах, если бы меня спросили. Мало ли, что пойдет не так? Зато в случае успеха кроме успешно зафиксированного практического результата нам должны достаться еще и “обесточенные”, но совершенно не поврежденные окты. Тоже, если разобраться, очень важные трофеи — да хотя бы вот точно узнать, какой слой земли позволяет экранировать внешнюю сеть энергопитания с помощью них можно. Ну и внешний гермозатвор, возможно, удастся починить и ввести в строй, добавив к станции еще как минимум столько же полезной площади…
Поезд, наконец, втянулся на “Комсу” целиком и остановился, зашипев пневмоприводами дверей — двадцать минут тащились там, где раньше составы за две минуты пролетали! Я усмехнулся. Когда-то давно, в “позапрошлой жизни”, так сказать, у меня случались дни, когда читать, как-то втиснувшись в вагон в час пик, никак не получалось
— Мне нужно проконтролировать размещение оборудования и проинструктировать научную группу, — мы с Синициным мигом оказались посреди начавшейся суеты. Пришлось повысить голос, чтобы собеседник в поднявшемся шуме меня услышал. Правда, вокруг нас словно невидимое силовое поле образовало пузырь свободного пространства: большие звезды на погонах старшего офицера причудливо изменяли траектории движения армейцев. — И проверить датчики, что должны быть на мне.
— Туда, — показал он мне на противоположный конец платформы, где она сменялась лестничным маршем во всю ширину подземного зала.
— Жаров?! Это ты, Саша?
Забавно. Видимо, прошлое действительно задалось целью сегодня мне о себе настоятельно напомнить. С другой стороны, ничего необычного встретить знакомого: в Москве я чуть ли не с каждым третьим ученым, занимающимся физикой, лично пересекался на конференциях или по другим делам. Не так-то нас много.
— Я. Это мой научный руководитель еще в бытность мою студентом и аспирантом, профессор Попов. А это Виталий Федорович Синицин, он курирует наш эксперимент.
— Тащ генерал-майор! — мой старый наставник мигом выпрямил спину, вскидывая руку к козырьку несколько неуместно смотревшейся под землей форменной кепки, которую он ловко выдернул из-под погона. Ну да, не в шлеме же от “Ратника” все время таскаться. Целый старлей, надо же… мужика даже не из запаса выдернули, а из полноценной отставки по возрасту. При мне он как-то раз рассказывал, как в былые времена на сборы ездил, пока его туда еще вызывали. Довольно едко рассказывал. А вон как все повернулось…
— Вольно, — отмахнулся мой сопровождающий и куратор, оглядываясь по сторонам. — Что по готовности?
— Главным образом ждем добровольца-испытателя, остальное уже все гото… — до него вдруг дошло. — Саша?!
— Цепляйте датчики, что уж там, — хмыкнул я. — Представьте, что я опять ваш лаборант. Как в старые добрые.
— Не надо “как в старые добрые”, — аж передернуло профа. Он поймал взгляд Синицина и пояснил. — Вы наверное не слышали, но у нашего университета четырнадцать лет назад ночью внезапно рухнуло отдельно стоящее здание лабораторного корпуса. Был большой скандал, по результатам экспертизы нашли нарушения в закладке фундамента… Так вот, когда это случилось, Саша дежурил внутри у нашей установки на ночном эксперименте. И чудом успел выскочить в последний момент. Позвонил мне ночью, говорит “меня не зацепило, и я даже диск из компьютера вытащить успел”, спокойно так. Я звонить ректору — и туда. А он стоит, с тем самым диском в руках… и весь седой.