Страница 13 из 17
– Лена тебя очень любила! – как будто не услышав слова дочери, повторил Георгий. – Знаешь, что самое ужасное? Я искренне верил, что она настолько слаба разумом от нервного потрясения после смерти Бори, что поверит, будто ты и есть ее Рита, а она оказывается, все прекрасно поняла. Она знала, что ее Риточки уже нет с нами, а тебя она просто полюбила, как прекрасного ребенка, которому нужны родительская любовь и доброта. Я пытался обмануть ее, а сумел обмануть лишь себя!
– Боже! Все это просто чудовищно! Настолько же нереально, насколько и ужасно! Папа… Я ведь все равно могу так тебя называть? – неуверенно спросила Рита. – Я не знаю и не хочу знать о других своих родителях! Я очень любила маму, то есть Лену… Тебя, конечно, тоже… Я полюбила этот край, наш старый дом в Белореченске. У меня прекрасная семья и я ни на что не променяла бы свою нынешнюю жизнь с Романом. Я не представляю себя живущей в шумном городе без наших садов, полей, жужжащей пасеки и нашего с Ромой чудесного дома. Я не знаю, что сказать, папа… Наверное, ты поступил неправильно, украв меня у моих близких, но ведь я именно здесь стала счастливой и нашу Кубань не променяю ни на что на свете! Теперь ведь только здесь мой дом! Но как рассказать обо всем этом Роме и Яночке? Что мне делать, папа?
– Конечно, ты моя доченька, моя Риточка, – ласково произнес Георгий. – Послушай меня, Рита, попытайся все же найти своих родных родителей. Это просто совет глупого старика. Ты не обязана меня слушаться. А еще обязательно расскажи обо всем мужу и дочери. Они все поймут, я уверен, но сомневаюсь, что смогут простить меня. Да я и сам себя никогда не прощу!
– Не говори так! Папа, прошу тебя… – прошептала Рита, прижав к щеке руку Георгия.
– Эх, доченька, что же я наделал-то?! Я разрушил твою жизнь… – продолжил сокрушаться Георгий. – Может, со своими родителями ты бы смогла выучиться и стать кем-то другим. Кто знает, может ты стала бы большим человеком, ну, политиком, ученым или бизнес-леди, а не малообразованной дочкой ветеринара.
– Так я и есть бизнес-леди! Рома начал строительство консервного завода, которым буду заниматься только я. Так что я стану директором! Не зря же я выучилась на бухгалтера?! Буду всеми командовать и подсчитывать доходы! – смахивая слезы, рассмеялась Рита. – Ты же будешь гордиться своей дочкой?
– Ох, моя маленькая! Какой же я старый дурак! – улыбнулся Георгий, обняв ее. – Ты правда простила меня?
– А что мне остается? Что бы не произошло много лет назад, но мой отец ты… Других близких у меня нет. Только ты и Ромка с Яной. Мне никто больше и не нужен. И зовут меня Рита! – решительно сказала она, встав с кровати отца. – Папа, ты слишком переволновался от всех этих воспоминаний. Забудь обо всем! Тебе нужно больше отдыхать. Помнишь, что говорил твой врач?
– Да-да! Никаких волнений, я помню. Только волнуйся или нет, а конец все равно один и ждать уже не долго, – с грустью заметил Георгий. – Я, наверное, посплю маленько…
Рита вышла из комнаты отца и, даже не пытаясь сдержать хлынувшие слезы, побежала в сад. Она остановилась возле той самой старой яблони, которая укрывала в своих корнях прежнюю обладательницу ее имени.
– Так вот почему тебя до сих пор не спилили?! – вслух произнесла она, обвив руками толстый ствол почти сухого дерева, на котором не видели плодов как минимум, лет десять.
Рита села на землю, прислонившись спиной к позеленевшему от мха стволу полумертвой яблони и горько навзрыд заплакала.
– Вот так, живет человек и ничего о себе толком не знает! Я даже не представляю, как рассказать обо всем Роме. Что я ему скажу? Здравствуй, дорогой! Мой отец похититель чужих детей, да и не отец от мне вовсе, как и я не Рита! Ха-ха! – сквозь слезы рассмеялась Рита своим невеселым мыслям. – Господи, подумать страшно, а если бы кто-нибудь вот так разлучил меня с моей Яночкой! Я бы этого точно не пережила! И Рома тоже. Папа чудовище! Его поступку нет оправдания! Но я же не злюсь на него? Ни в чем не упрекаю? Так мне и не в чем его упрекнуть! Лучшего отца представить себе сложно!
Несмотря на бурлящие в душе противоречивые чувства, Рита не могла вычеркнуть из жизни все то хорошее, что сделал для нее Георгий. Как забыть об их поездках к морю и в горы, как вышвырнуть из памяти счастливые годы, проведенные с отцом в Белореченске?! Но ведь это были годы счастья, украденные им у чужих людей! А была бы она счастлива, живя со своими биологическими родителями? Что они за люди, чем занимаются, да и живы ли они еще? Столько вопросов возникло в ее перевернувшемся с ног на голову мире!
Рите нужно было побыть одной, хорошенько все обдумать и выплакаться. Поводов для слез добавилось, когда Георгию стало хуже и его после сердечного приступа увезли на скорой в краснодарскую больницу. Рита набралась храбрости и все, как есть, рассказала мужу. Роман, к удивлению жены, воспринял чудовищную историю ее похищения совершенно спокойно. Он как-будто даже совсем и не удивился, вслух не стал осуждать Георгия, но посоветовал уберечь от стресса Яночку. Роман так и не осмелился рассказать Рите о том, что они едва не потеряли свою единственную дочь в Египте, как и то, что она связалась со странным молодым человеком и переехала жить в его квартиру.
– Нечего засорять девочке мозги своими проблемами! Она и так только начала привыкать к петербургской жизни, – строго сказал он, положив конец сомнениям жены. – Придет время, и она все узнает, а сейчас у нее вообще голова другим занята.
– Сколько лжи из самых благих побуждений! – усмехнулся цинизму происходящего Роман, всегда любивший пофилософствовать. – Вот и Яночка слишком рано повзрослела, постигнув науку лжи и притворства. Представить страшно, сколько у моей девочки к восемнадцати годам скопилось недетских секретов! А какие скелеты в шкафу спрятаны у Риты? Я с ней познакомился, когда ей было семнадцать лет и она казалась таким чистым, светлым созданием, хотя и с норовом необъезженной кобылицы. А что скрывает ее подсознание о детских годах, если она во сне так страдает? Еще неизвестно, сотворил зло или благо Георгий, вырвав девочку из ее окружения и привезя в этот благодатный край клубники и меда? Эх, я тоже хорош! Мама так меня и не простила за то, что я бросил свою невесту и тайком женился на Рите. Я виноват перед Ниной, очень… Мы же с детства были как родные и наши родители были уверены, что мы поженимся. Я тоже так думал, пока не встретил Риточку. А Нина так и не вышла замуж. Общественная активистка с выстроенными на руинах железными жизненными принципами! Живет с родителями, ведет унылую жизнь растоптанной любовью одинокой женщины, делает успешную карьеру в районной администрации и находит десятки поводов, чтобы не возвращаться вечерами домой.
Роман взглянул на Риту влюбленными глазами, как в дни их первых встреч. Он вспомнил, как черноволосая красавица стояла у прилавка на рынке Краснодара и разливала по маленьким баночкам мед из белого бидончика. Заметив пристально смотрящего на нее светловолосого парня, она отвлеклась и пролила майский мед себе на руку. Рома совершенно ничего не видя вокруг кроме манящей сладкой улыбки девушки, с очень серьезным видом подошел к ней и попросил дать попробовать мед. Девушка протянула ему ложечку с медом, а Рома, сам удивившись собственной наглости, поднес к губам ее руку и с нее слизнул душистый нектар. Девушка смущенно отдернула руку, а он, со вкусом меда на языке, восхищенно смотрел на ее сверкающие от гнева зеленые глаза и возмущенно сжатые алые губы. Роман не верил в любовь с первого взгляда, пока не встретил ее и не узнал, что у нее вкус майского меда. Вот так он все эти годы и смотрит влюбленными глазами на свою Риту, ближе которой для него нет человека на земле. Время идет, Рита стала очень привлекательной, по-взрослому красивой и обаятельной женщиной, но для влюбленного Романа она так и осталась веселой дерзкой девчонкой, пропахшей цветочным ароматом меда.
– Даже слезы тебя не портят! – нежно прошептал Роман, поправив выбившуюся из ее прически прядь волос. – Бедняжка, на тебя столько всего свалилось. Пока мы вместе, все у нас будет хорошо! Вот увидишь! Не расстраивайся, моя Кубаночка.