Страница 5 из 11
Мне надоело слушать глупости, я отправилась искать Никиту. За племянника ведь отвечаю и должна знать, чем занимается, где ходит. Проходя мимо двух бывших жён, я услышала негромкий спор. Говорили тихо, но я расслышала слова Татьяны:
– В сейфе его нет, точно знаю. Но не мог же он, в самом деле, оставить всё этой кукле крашеной? Если оно где-то есть, мы должны найти это раньше неё. Посмотри, как она, тварь, на меня смотрит. Переживает, небось, что не слышит ни слова.
Мне стало неловко, и я прибавила шагу. Заглянула на кухню, потом в ванную, подёргала ручку какой-то запертой двери. Следующая комната была кабинетом. Я увидела письменный стол, кресло, книжные шкафы. Никиты нигде не было.
Дошла до широкой лестницы и поднялась на второй этаж. Теперь я очутилась перед большой двустворчатой дверью. Потянула на себя бронзовую ручку и осторожно шагнула внутрь. За дверью обнаружилась огромная комната с высокими шкафами красного дерева вдоль трёх стен. Четвёртую занимал громадный аквариум, тот самый, о котором рассказывала крёстная. Среди буйных водорослей и подводных замков плавали диковинные рыбы. Одна из них уставилась на меня выпученными круглыми глазами, потом вильнула хвостом и скрылась в гроте.
В центре комнаты, в окружении тропических растений в кадках, расположились диван, столик красного дерева, бар и два кресла. Между ними был устроен комнатный фонтанчик с большой пластиковой чашей под мрамор. Я прошла вдоль шкафов, разглядывая их содержимое. Один был заставлен посудой, в другом разместились серебряные фигурки, в третьем – статуэтки из фарфора, металла, цветного стекла… Моё внимание привлекла танцующая девушка из тёмного полированного дерева. Она была изящна, грациозна и выглядела такой живой, как подвижная фигурка из мультфильма. Лоб танцовщицы украшал сверкающий зелёный камень, на мой взгляд, очень похожий на изумруд. Изящная индийская статуэтка была так хороша, что я с трудом отвела от неё взгляд.
Но пора отсюда уходить. Никиты и в этом музее-оранжерее не оказалось, а если меня увидят хозяева, получится весьма неловко. Похоже, тут хранятся коллекции покойного генерала, и родственникам генерала вряд ли понравится, что их гости разгуливают по дому и суют во всё нос. Впрочем, шкафы, хорошо заперты, в чём я убедилась, подергав из любопытства пару дверец за ручки. Так что стащить несколько раритетов никому из случайно забредших сюда не удастся.
Я вышла в коридор и толкнула следующую дверь. Здесь оказалась гардеробная. В тёмной, без окон комнате стояли только шкафы-купе, диван, стул и большое зеркало. На всякий случай я сунула нос в шкафы, но Никиты и в них не нашлось. Аккуратно развешанные, внутри хранились платья, на многочисленных полочках лежали обувь, шляпы и ещё какая-то мелочь. Ни одна вещь сдвинута или сброшена не была.
Вновь очутившись в длинном коридоре, я услышала шум. Он доносился из оранжереи, словно там что-то упало. Странно, я только что была в этой комнате, и ни один предмет обстановки не выглядел неустойчивым. Может, я все же неловко что-то задела, и теперь оно вдруг свалилось?
ГЛАВА 3. Кражи, склоки, исчезновения
Распахнув дверь в оранжерею, я замерла на пороге. На корточках у одного из шкафов, низко склонившись, сидела девушка. Она подняла голову на звук, лёгким движением отбросила с лица рыжевато-каштановые волосы, и я узнала Лору, младшую дочь Татьяны.
Девушка посмотрела на меня безо всякого удивления и чуть слышно хихикнула. На полу перед нею лежала раскрытая шахматная доска, из которой вывалились фигурки.
– Помочь? – предложила я.
– Помоги, раз уж хочешь, – охотно согласилась девушка и опять глупо хихикнула.
Видимо, хватила лишнего, поминая отца, и теперь вела себя несколько странно. Я присела рядом и подняла белую пешку. Фигурки показались мне выточенными из слоновой кости, насколько я разбиралась в этом. Интересно, откуда она их выудила? И зачем они ей понадобились? Не в шахматы же собралась играть сама с собой. Бросив взгляд на шкаф, я заметила, что стеклянная дверца приоткрыта, а фигурка индийской танцовщицы исчезла. На полу, между белыми ферзём и ладьёй, валялась громадная булавка. Всё ясно: она открыла шкаф булавкой как отмычкой и умыкнула индианку. А может и ещё что. Доставала статуэтку и неосторожно свалила шахматы, стоявшие там же.
– Ты кто? – спросила Лора с любопытством.
– Ксения Воробей. Приехала в гости к Инне Николаевне Нахабиной.
– А я Лариса Орлова, но друзья зовут меня Лорой. Можешь тоже звать меня так, – великодушно предложила она.
Отлично! Я была произведена в друзья наследницей покойного генерала. И лишь потому, что поспешила на помощь и не задавала неудобных вопросов. Однако, это просто немыслимая честь для меня. А она милая девушка, хотя и статуэтку стибрила. Впрочем, Орлов был её отцом, и она полагаела, что имеет права на эту очаровательную и наверняка безумно дорогую вещицу.
– Закрой дверь, пожалуйста, – мягко попросила Лора и поднялась с пола.
Я закрыла дверь и сразу вернулась. Карман джинсовой курточки девушки оттопыривался, возможно, в нём как раз и лежала танцовщица. Все до одной шахматные фигурки уже находились в своих бархатных гнездышках, булавка исчезла. Лора захлопнула коробку. За те мгновения, что я находилась к ней спиной, пока шла к двери и закрывала её, она заперла дверцу шкафа с помощью всё той же булавки и теперь тянулась вверх, чтобы поставить на место шахматы.
– Давай посидим тут, – Лора повернулась ко мне и показала на уютный диванчик в центре комнаты. – Все эти зануды и сволочи мне страшно надоели.
Интересно, кого она имеет в виду? Всех поминающих или только своих близких родственников?
– Что будешь? Коньяк, виски, джин? Или ты предпочитаешь вино? – поинтересовалась она, открывая бар. – Только не говори мне, что ты не пьёшь, это меня озадачит. Папаша был запасливым хозяином, хоть сам и пил самогонку. Думаешь, он этот алкоголь для нас с тобой припас? Как же, держи карман! Для высоких гостей. Однажды принимал здесь даже министра обороны. В этой самой незатейливой комнатёнке. Не веришь?
Я пожала плечами. Откровенно говоря, гости Орлова, даже самые высокие, мне были не особенно интересны. А вот Лора весьма любопытна. В этой девушке со светлыми зелёными глазами и пушистыми рыжими волосами было что-то порочное и в то же время неуловимо притягательное. Кажется, Инна говорила, что она актриса?
– Ну, так что будешь пить? Думай быстрей, пока я обслуживаю, – нетерпеливо повторила Лора. – Может, виски?
– Пожалуй, предпочту коньяк, – ответила я, побоявшись остаться совсем без напитка.
Наверняка, коньяк у генерала самого высокого качества. Имею право попробовать, тем более что ехать никуда уже не нужно, дом Орлова рядом с Нахабинской дачей.
– Ты офигительно права: виски – страшная гадость, – согласилась Лора. – Ни на копейку не лучше папашиной самогонки. Эти там, – она постучала каблучком своей туфельки об пол, – считают, что папаша отравился самогонкой или грибами. Дураки они все!
– А чем?
– Ну, не знаю, может, и правда, грибами. Только сдаётся мне, что кто-то приложил к этому лапу. Может, братишки постарались? Стёпка с Емелькой. Или безутешная юная вдовушка… Думаю, кандидатов на эту мрачную роль найдется порядочно.
Мне стало неловко, словно случайно подслушала чужую грязную тайну. Захотелось перевести разговор на другую тему. Сделав удивлённое лицо, я спросила:
– А кто такой Емелька?
– Да Эдик же, разве не знаешь?
– Значит, по паспорту он Емельян? И кто выбрал мальчику такое редкое имя? Наверняка, твой отец?
– А кто же! – радостно хихикнула Лора. – Он тогда русской историей увлекался, вот и назвал одного Стёпкой, а другого Емелькой. Нам с Риткой повезло, а то мог бы и нас назвать как-нибудь… К примеру, Акулиной и Евдокией. Прикинь, я – Дуняша, а Ритка – Акулька! Нехило вышло бы!
– Ну почему же, скорее, он назвал бы вас Елизаветой и Екатериной, – возразила я.