Страница 38 из 41
— Спасибо, рад, что могу на тебя рассчитывать, — ответил Андреич.
— Слушайте, приближается Новый год, раз уж мы снова вместе, предлагаю обнулиться, как это принято у нас, и, так сказать, забыть прошлые обиды, — предложил я.
— Давно пора было, надоело без друзей, — сказал Блум.
— Я за, — поддержал Андреич.
— Погнали на Новый год куда-нибудь скатаемся? Помните, как раньше? В Воронеж, например! — вспомнил я.
— Только не воспоминания про Воронеж, — ухмыльнулся Андреич.
— Да, я до сих пор помню, как ты открываешь глаза на полке поезда и спрашиваешь меня — мы зачем туда едем? — сказал Блум.
— А что? Было весело, — с ностальгией произнес я.
— Отель был хорош, но остальной Воронеж точно надо было сносить, — усмехнулся Андреич.
Блум рассмеялся.
— Ну, Кировск? Как насчет Кировска? — спросил я.
— Поехали, как раз праздники долгие будут, — согласился Блум.
— Мне еще нужно сказать, что я на старой работе увольняюсь, а то я отгулы по семейным взял, ну, как взял, просто позвонил и поставил в известность, в общем, я поеду улаживать дела, через неделю обернусь, — сказал Андреич.
— Я пока тогда домом позанимаюсь, посмотрю, что там, — ответил Блум.
— А я, по старой традиции, единственный, кто будет наслаждаться жизнью, — пошутил я.
— Как в старые добрые? — спросил Андреич.
— Как в старые добрые! — подтвердил я.
Путешествие
Оставшееся время я провел дома, мне звонили с «Адульта», сказали, что сценарий утвержден, правки вносят другие сценаристы, я там не нужен и могу отдыхать. Я на улицу особо не выходил, и все это время был заперт в четырех стенах. Нет, я чатился с людьми, конечно, но удовольствия особого мне это не доставляло. Так что бывает, сидишь на каком-то сайте, тебе пишут, ты отвечаешь, буквально за пару минут, ты понимаешь, что тебе уже неинтересно, что это не твой человек, ты начинаешь игнорировать, отвечать сухо, а то и вообще просто скобочкой, тебе пишут, что ты чсв, и банят. Им невдомек, что люди могут быть разные, что не все друг другу подходят, для них, если не проявлять интерес, то это какие-то дефективные люди. Я пялился часами в потолок, пытался рисовать, читал Чехова. Чехов хорош, воистину я бы хотел с ним пообщаться, он прочувствовал русскую душу так, как никто этого не сделал, может, и мою бы понял, как знать. Я было хотел записаться на прием к психологу, но судя по профилю в социальной сети она находилась не в городе, а где-то путешествовала. Интересный факт, пока вся эта цепочка событий наматывала мою серую жизнь на свои жернова, я даже не особо вспоминал, как к ней ходил, это хороший знак, наверное. В разделе «Интересные» высветился аккаунт Леры, он был закрыт для доступа, но аватарка была сделана недавно, похоже, она улыбалась искренне на ней, стоя посреди какой-то достопримечательности Алма-Аты.
За день до отъезда приехал Андрей, он был почти счастлив, но не стал говорить, что там произошло, похоже, мстя была очень одухотворяющей. Утром мы с Блумом встретились на железнодорожном вокзале. Предстояло путешествие. Зимняя погода давала о себе знать, от такси мы быстро бежали на вокзал. Внутри мало что изменилось, конечно, добавились более современные системы безопасности, но, например, те же самые пальмы, что стояли тут лет десять назад, стояли здесь и сейчас, наверное, это были дети старой пальмы, но я точно не знаю, сколько она там живет. Мы дожидались поезда, который вот-вот должен был подойти, переминаясь с ноги на ногу, в ожидании приключений, которые нас там ждут. Периодически мы бегали в зал ожидания, чтобы погреться, но почти сразу выбегали, боясь пропустить поезд. Некоторые поезда почему-то не могут постоять и подождать, они буквально за минуту распахивают свои двери, закрывают и улетают в горизонт, оставив тех, кто не успел, стоять на перроне с открытым ртом и выпученными глазами. Расписание всему виной, если в пути поезд задерживается, ему необходимо нагнать свой график, в противном случае отставание может обернуться серьезной аварией, ведь в другое время по этим же рельсам будет ехать другой поезд. Да, система сложная, но что поделать, не строить же шестиполосные рельсовые пути, на такое денег не напасешься. Тут объявили, что наш поезд подъезжает. Билеты проверила проводница и сообщила, куда нам идти. Поезд был новым, наше купе было недалеко от входа, третьим по счету.
— Ну что, в купе и другое место купили, чтобы купе было свободно? — спросил Андреич.
— Ха-ха, — усмехнулся я.
— Да, так и было запланировано, чтобы никто не мешал, — ответил Блум, — а то столько случаев было, когда вроде берешь в купе место себе, а тут то рыбу есть начнут, то носки пахнут, как рыба, то сам человек с запахом рыбы.
— У тебя какие-то проблемы с рыбками? — уточнил Андреич.
— Да, однажды я поймал золотую, но сжарил ее до того, как она сказала, что умеет исполнять желания, — отшутился Блум.
— Так может и не умеет? — уточнил я.
— Может, но я до сих пор надеюсь на лучшее, а лучшее — значит профуканное, — резюмировал Блум.
Мы расположились, я занял верхнюю полку, да, она самая неудобная, но я всю жизнь занимал нижние, пусть радуются. Да и сверху я мог видеть, как будто камерой слежения, фиксировать момент, когда друзья опять одной командой едут куда-то. Это и дежавю, и нечто новое одновременно. Было утро, поэтому спать никому особо не хотелось.
— Андреич, так ты не расскажешь, что в NN было? — спросил я.
— Да ничего, — начал рассказ Андреич, — приехал, пошел сразу на завод, там про ситуацию уже все в курсе были, город маленький, слухи ползут быстро, так что препятствовать увольнению никто не стал, отработок в две недели тоже не просили, уволили, пообещали отпускные накинуть, коллектив-то у нас хороший, по крайней мере до мастера точно, что в руководстве — кто его знает.
— Да ты от вопроса-то не увиливай, с женой что? — уточнил Блум.
— Сначала пошел к теще, думал, что она там будет с детьми, думал, что ей стыдно у меня жить, прихожу, нет ее, — продолжал Андреич. — Теща меня со слезами встречает, я аж опешил, никогда ко мне хорошо не относилась, а тут началось — прости ее, дуру глупую, не со зла она. И все в таком духе, я даже подумал — бывают ли хотя бы какие-то другие отмазки в таких ситуациях?
— Ага, полнолуние, — пошутил я.
— Или еще можно пытаться все валить на того, кому изменил, — предположил Блум.
— Откуда такие познания? — уточнил я.
— Ну так я жил все это время, хаахх, — усмехнулся Блум.
— Тогда объясняй, — потребовал Андреич.
— Представь, изменил ты девушке, потом она об этом узнала, ссоры, скандалы, — рассказал Блум, — она порывается уйти, а ты ей спокойно заявляешь, что это она во всем виновата, и начинаешь перечислять — секс у нас с тобой нерегулярный, так? Так, говорит она. Ты когда последний раз интересовалась, как у меня дела на работе? А ты знаешь, что меня понизили? Нет, говорит она, ты не говорил. Так в чем вопрос тогда? Ты понимаешь, что это уже не отношения, а какие-то соседи, которые едва познакомились и только на лестничной клетке здороваются?
— А почему тогда просто не прекратить? Сказать — я от тебя ухожу, — предложил я.
— Да, хороший вопрос, почему? — спросил Андреич.
— Потому что это твой дом, а ее тебе уже просто жалко, некуда ей идти или ты мямля, такое тоже бывает, не можешь прямо говорить такие вещи, — ответил Блум.
— Свинство какое-то, — сказал я.
— Не свинство, а рядовые ситуации, семья, отношения — это работа, но работа в удовольствие, то есть как бы серьезное хобби, если можно так сказать, — расшифровал Андреич.
— Вышивание? — уточнил я.
— Вышивание! — подтвердил Блум.
— Продолжаю! — сказал Андреич.
— Жги!
— Я матери сразу сказал, дочурка ваша может на все четыре стороны лететь, мне такая жена не нужна, — продолжил свой рассказ Андреич. — Но мать запричитала, говорит, а как же кровинушка твоя, у вас же детки, твои детки, зачем семью рушить? Ну погуляла, ты тоже сходи погуляй, она тебе и слова не скажет. «Наталья Владимировна, — говорю ей, — я вам не девочка легкого поведения, чтобы куда-то бегать, если не у вас, то дома что ль она?» «Да, тебя ждет, волнуется», — говорит теща. Я пошел домой, дети гуляли на заднем дворе, жена на меня молча посмотрела и продолжила пол подметать. Я ей — ну что, не скажешь даже ничего? А она — а что говорить? Сам все знаешь. Я отвечаю — зато ты не все знаешь, у врача я был, так вот, детки-то, оказывается, не мои. Как не твои? На меня хочешь всю семью из-за измены повесить? Не будет такого. Твои это дети. Я ей на пальцах объясняю, что мне врач сказал про группу крови. Так что, говорю, нагуляла ты детишек, сама с ними и мучиться будешь.