Страница 57 из 98
Капо шагнул вперед и поцеловал меня. Его руки вцепились в мои волосы, и он крепко прижал меня к себе. Когда Капо отстранился, мои глаза все еще были закрыты.
— У тебя губы дрожат, — сказал он.
Я улыбнулась, но моя нижняя губа задрожала.
— И ты этого не допустишь, Капо.
Не успела я открыть глаза, как он повел меня из спальни в ванную.
— Что это ты делаешь?
— Будет безопаснее, если ты будешь держаться поближе ко мне. В ванной комнате нет окон.
— Почему? Что-то не так?
— Люди продолжают появляться без приглашения.
Люди? Больше одного?
— Ты знаешь, кто они?
Капо отпустил мою руку и пошел в душ, включив его. Как только вода потекла тонкой струйкой, он бросил рубашку на стул перед зеркалом. Капо расстегнул брюки и бросил их поверх рубашки. Потом он снял носки. А затем трусы-боксеры.
Я чувствовала себя как один из тех мультяшных персонажей, у которых глаза вылезают из орбит. Капо был худощав и имел мускулы во всех нужных местах. И я была права, когда сравнила его с питоном. Его размеры только усилили мою тревогу. Я была совершенно не в своей лиге. Он был за гранью прекрасного.
Я не понимала, что таращусь, пока не встретилась с ним взглядом.
— Я не хотела так пялиться…
Капо ухмыльнулся:
— Ты же не нарочно? Или ты хотела и делала это, а теперь чувствуешь себя виноватой за свои попытки?
Я пожала плечами.
— Я слышала, что невежливо пялиться.
Капо запрокинул голову и рассмеялся.
— Это невежливо, только если то, на что ты пялишься, тебе не принадлежит. — Потом он вздохнул, но в хорошем смысле — как будто наслаждался возможностью наконец освободиться: — Мне нравится, когда ты пялишься на меня, Марипоса.
— Мне тоже нравится, когда ты пялишься на меня, — прошептала я, когда Капо вошел в душ и закрыл дверь. Он был слишком велик для такого маленького пространства. Капо был высок, и плечи у него были широкие. По крайней мере, ванна рядом с душевой кабиной была достаточно большой для двоих.
Его спина бугрилась от мускулов, и когда он перемещался в душевой кабине, они перекатывались у него под кожей. Вода и свет свечей заставляли его кожу мерцать. Я села на стул, не желая отводить от него взгляд, но и не в силах больше стоять. Просто наблюдая за тем, как он моется, я почувствовала, как пульсация у меня между ног стала нарастать. Низ моего живота был похож на зажатый кулак. Мои соски внезапно напряглись под платьем, такие нежные и чувствительные, что заболели.
Я облизнула губы.
Я с трудом сглотнула.
Я жаждала трения кожи о кожу.
Его спина все еще была обращена ко мне, и когда Капо повернулся, его набухший член коснулся стекла. Он начал мыться, наблюдая за тем, как я наблюдаю за ним. Его член подпрыгивал каждый раз, когда он поглаживал его. Он провел зубами по нижней губе, и когда я издала глубокий горловой звук, его взгляд стал более серьезным и напряженным.
Я почувствовала слабость. Немного пара добралось до меня. Он добрался до меня. Потом я спросила:
— Мы в опасности? Я в опасности? Не от них, а от тебя.
Капо моргнул, словно вспоминая, с кем он — с девушкой в белом платье. А не с девушкой в красном. Затем Капо начал смывать мыло, и наш момент закончился.
— Мы все в опасности, Марипоса. Причем одни из нас больше других.
— Полагаю, мы из тех, кто больше.
Капо кивнул и выключил воду. Я повернулась, схватила со стойки полотенце и протянула ему. Капо взял его и повернулся, чтобы порыться в сумке. После того, как он продемонстрировал мне отличный вид на его прекрасную задницу, Капо обернул полотенце вокруг талии.
Я встала и повернулась к зеркалу. Я наблюдала, как он подошел ко мне сзади. Капо остановился, оказавшись у меня за спиной. Сквозь платье я чувствовала тепло его тела.
Он отвел мои волосы в сторону, а затем помог мне опустить верхнюю часть платья. Мой причудливый белый липкий бюстгальтер сиял на моей коже. Капо поцеловал меня в затылок, наблюдая за мной, а затем его пальцы едва погладили мои руки.
— У бабочек есть самые нелюбимые цвета, когда дело касается цветов. Знаешь, какие? — Его голос был низким, почти хриплым.
— Нет, — прошептала я. Дрожь пробежала по моему телу от его прикосновения, хриплого голоса, и это заставило меня задрожать.
— Ti piace la mia bocca sulla tua pelle. Tremi per me. — Он произнес эти слова почти про себя, что-то о том, как мне нравятся его губы на моей коже, как я дрожу за него. Затем он плавно вернул нас к своему замечанию о бабочке. — С голубого на зеленый.
Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. С голубого на ореховый.
— Хорошо, что я не настоящая бабочка, а то, может быть, я приняла бы предупреждение в первый раз, когда увидела твои глаза, и улетела бы куда-нибудь подальше.
— Это хорошо. — Капо провел языком от моего затылка к центру спины, а затем поцеловал меня на обратном пути. Его руки переместились на мои бедра, и он медленно качал нас. — Если бы ты только знала, какие мысли у меня были о тебе с той ночи в клубе, какие фантазии, ты бы сбежала.
— Нет, — сказала я, судорожно втягивая воздух и медленно его выпуская. — Теперь, когда я нашла тебя, я не могу улететь. Меня привлекает голубой — все его оттенки. Это мой любимый цвет. Кажется, он исцеляет меня, а не ранит.
Руки моего мужа ласкали мою грудь, кружили вокруг чашечек, пока он не убрал их. Прикосновением таким мягким, что мне захотелось застонать, он ласкал мои соски.
Я растворилась в нем, вжавшись в его спину, и Капо, казалось, поглотил меня.
— Я… — с трудом выдавила я. — Мне нужно принять душ.
Капо кивнул и поцеловал меня в шею, прижавшись губами к моему пульсу. Он отошел и натянул пижамные штаны.
— Подожди, — выдохнула я, когда он собрался уходить. У меня закружилась голова. — Куда-то собрался?
— Здесь нет окон, Марипоса. Ты в безопасности.
С этими словами Капо оставил меня одну.
18
МАРИПОСА
Капо спал, когда я вошла в спальню, прислонившись к массивной спинке кровати, с ноутбуком на коленях. Я на цыпочках подошла к нему, все еще натирая руки сладко пахнущим кремом. Я старалась быть максимально бесшумной, чем ближе к нему подходила. Спал он чутко. На самом деле, я не могла припомнить, когда Капо засыпал первым. Обычно я была первой, и каждый раз, когда я просыпалась ночью, он все еще бодрствовал.
В Италии, однако, я спала всю ночь. Но я по-прежнему уверена, что Капо мало отдыхал.
Его волосы все еще были влажными после душа, от него пахло океаном, и я с трудом удержалась, чтобы не протянуть руку и не коснуться его лица. Во сне он был не мягче, а более расслабленным. Если не считать хмурого взгляда. Это было заметно только тогда, когда он отдыхал, как будто ему приходилось бороться, чтобы стереть это со своего лица, когда Капо контролировал себя. Я как-то сказала Капо, что у него появятся преждевременные морщины, если он будет продолжать в том же духе, но он только покачал головой и сказал: — Шрамы меня не беспокоят. Они лишь означают, что я заслужил свое место в этом мире.
Я сделала еще один шаг вперед и потянулась к компьютеру, удерживая его двумя руками, чтобы сдвинуть ко мне и подальше от него.
— Как будто какой-то сторожевой волк, — прошептала я.
Когда я собралась отодвинуть компьютер, Капо схватил меня за руки.
— Я не сплю. Я даю немного отдохнуть глазам.
Если бы кто-нибудь другой сказал нечто подобное, я бы рассмеялась и сказала: Ага, конечно. Но я ему поверила. Капо всегда был настороже.
Он медленно открыл глаза, затем перевел взгляд на красный шелк на моем теле.
— Я готова, — прошептала я. Несмотря на то, что мой голос был твердым, каждая частичка меня дрожала, как будто мне было холодно, что заставляло меня чувствовать себя почти… больной. Внутри меня нарастал жар.