Благословенный

Прошло два месяца.

За это время Джек ни разу не навестил Кэрол.

В залоге было отказано, и Кэрол ожидала приговора в окружной тюрьме, пребывание в которой для нее оказалось не легким. Джек знал обо всем, что происходило. Жена его была отнюдь не примерной заключенной, и за постоянные драки регулярно оказывалась в карцере. Как докладывали Джеку, жена его оказалась не робкого десятка и умела постоять за себя, легко ввязывалась в драки, проявляя при этом жестокость и агрессию, избив не одну заключенную. На вопрос начальника тюрьмы, где его жена научилась драться, будучи на вид такой милой и нежной и в одно мгновение преображаясь в бешеную и злобную фурию, Джек сдержанно ответил сквозь зубы, скрывая свою досаду, что у нее было трудное детство. После случая первой драки, о которой ему сообщили, Джек поведал начальнику тюрьмы о том, что она пациентка психиатрических клиник и уже не один год находится под наблюдением психиатров, о ее матери и том, что Кэрол унаследовала ее болезнь. Это встревожило начальника, психопатка-убийца в тюрьме его совсем не радовала, его тюрьма не место для преступников такого рода, но ее невменяемость еще не была доказана, так же, как и вина в убийстве, поэтому он ничего не мог сделать, чтобы избавиться от нее. А она пока, кроме драк, никаких неприятностей не доставляла, никого не убила и не покалечила. Заключенные оставили ее в покое после первой же драки, почувствовав, что она опасна, но одна девица с подружками прицепилась к ней и не желала оставлять в покое, и именно с ними у нее теперь постоянно происходили стычки. Джек мог бы вмешаться, чтобы ей помочь, но не стал. Она отвергла его, предала, променяла на другого, почему он должен ее защищать? Пусть сама о себе позаботится, раз так, раз он ей не нужен. Он ждал, что она сама попросит его о помощи, специально предупредил начальника тюрьмы, что если она захочет с ним связаться, то немедленно предоставить ей такую возможность. Но тот лишь разводил руками и говорил, что та ни разу не упомянула о муже. Джек понимал, что она не доверяет ему больше, возможно даже боится, считая, что он собрался ее погубить, и потому не просит больше о помощи. А может, к этому еще примешалось ее упрямство и обида. Джек прекрасно знал, какой она может быть упертой. Но это и хорошо, потому что Джек вовсе не жаждал ей помогать, и если бы она даже попросила, не стал бы этого делать. Пусть хлебнет по полной, раз возомнила из себя невесть что. Пусть поймет, что без него она ничто, всего лишь жалкая беспомощная женщина, которая на самом деле ничего не может, оказавшись без его поддержки и защиты.

Кэрол была уверена, что если он о ней и вспоминает, то только затем, чтобы подумать, как закопать ее поглубже. Но на самом деле Джек полностью руководил ее защитой в суде через ее адвоката, нанятого Рэем. Тот не долго сопротивлялся, когда Джек пришел к нему и предложил свою помощь, анонимную, заверив, что заинтересован в том, чтобы жена избежала приговора за убийство первой степени, и была признана невменяемой и душевнобольной, осуждена на принудительное лечение. Выслушав Джека о том, как тот хочет построить защиту, адвокат вынужден был признать, что лучшего варианта для его подзащитной просто не существует. Предоставив суду все необходимые документы, выписки из истории болезни ее и ее матери, справки, заключения врачей в прошлом, поставленные диагнозы, адвокат заявил о том, что его подзащитную нельзя судить по обвинению в убийстве первой степени и потребовал медицинского обследования и заключения психиатров о ее психическом состоянии. Прошение было удовлетворено. Теперь оставалось получить нужное заключение, после чего суд будет вынужден признать обвиняемую невменяемой и психически больной, которую нельзя будет судить по обвинению в убийстве первой степени. Конечно, суд все равно мог вынести суровое наказание в виде заключения в тюремную психиатрическую больницу на длительный срок, но Джек не собирался этого допустить. На небольшой срок — возможно. На год, максимум на два. У него все было продумано и подготовлено, защитник Кэрол его беспрекословно слушался, признавая его авторитет и поверив в его намерение помочь жене. Но от Кэрол и суда было скрыто участие Джека во всем этом. Адвокат молчал. Знал только Рэй, но не препятствовал и не пытался помешать, понимая, что только Джек сможет ей помочь. И веря в то, что он не собирается надолго упрятать ее за решетки. Рэй успел хорошо изучить Рэндэла и верил в то, что тот не станет губить Кэрол, потому что она нужна ему, потому что любит. Наказать — да, это запросто, но не губить. А для Рэя ничего важнее Кэрол в жизни не было. Он готов был на все, чтобы спасти ее, даже поверить Рэндэлу и сговориться с ним у нее за спиной, против ее воли, чтобы вместе с ним вытащить ее из тюрьмы или хотя бы максимально смягчить приговор. Рэндэл был гений, и Рэй верил в него, несмотря на всю свою неприязнь к нему. Поэтому, когда Рэй узнал, что Джек собирается взяться за защиту Кэрол, неофициально, конечно, выслушав его планы, как и что он собрался делать, Рэй почти успокоился, уверенный в том, что у Рэндэла, как всегда, все получится. И, возможно, впервые за все время, что его знал, Рэй ему верил. Когда его адвокат, Джош Мур, рассказал о том, что Рэндэл заявился к нему и выказал намерение вмешаться и взять под свой контроль защиту его жены, Рэй пришел к Джеку прямо домой, чтобы поговорить. Тот принял его на удивление спокойно, словно ждал. Он как будто смирился с тем, что Рэй всегда принимал и будет принимать участие в ее жизни, и от него не избавиться. Они оба, и Кэрол, и Рэй, считали, что у него на то есть все права, они воспринимали друг друга, как семью, несмотря на то что не были даже родственниками. И изменить это было невозможно. Но Джек не видел больше в Рэе соперника или угрозу, хоть и знал, что его чувства к Кэрол остались прежними. Даже сбежав от него, Джека, Кэрол не захотела быть с ним, предпочтя другого. А ведь Рэй был в курсе, что она жива, Джек в этом не сомневался. Конечно, они все равно должны были соблюдать осторожность, чтобы Джек не заметил, но при желании, они в любом случае могли поддерживать любовную связь. Но, судя по унылому и тоскливому виду Рэя, Кэрол никаких любовных связей с ним не захотела. Джек задавался вопросом, почему, разглядывая заявившегося к нему в дом Рэя. Ведь тот был чертовски хорош собой, богат, да и выглядел намного моложе своего возраста. Почему она так и не захотела, даже сбежав от него, Джека? Из страха навредить ему, Рэю? Боялась, что он, узнав, убьет его? Из-за Куртни? Когда-нибудь Джек ее об этом спросит, не сейчас, потому что сейчас она все равно ему не ответит. Ему было очень любопытно. Почему она оттолкнула Рэя, который, надо признать, действительно ее любил, а не только хотел затащить в постель, и предпочла этого обезображенного мальчишку, бродягу и голодранца, у которого из имущества была одна только его снайперская винтовка? Как бы Джек не ненавидел Рэя, но он признавал, что этот подранный угрюмый парень и рядом не стоял с Рэем, красивым и обаятельным, не выдерживая никакого сравнения. Наверняка любая женщина предпочла бы Рэя, а не его. Так почему же себе в любовники она взяла этого юнца, а не Рэя? М-да, женская душа — потемки. Так думал Джек, изучая Рэя внимательным взглядом. Он знал, зачем тот к нему пришел, и не стал ничего скрывать от него, открыв все карты. Что и как он собирается делать. Рэй выслушал его очень внимательно, не отрывая синих проницательных глаз от его лица.

— Кэрол не верит тебе. Она тебя боится, — проговорил он после того, как Джек закончил.

— Я знаю, — кивнул Джек, с удивлением поняв, что Кэрол не рассказала Рэю, что это он вызвал полицию, когда она обратилась к нему за помощью. Иначе Рэй тоже бы ему не поверил. Но он не знал. Что же, почему она не рассказала, было вполне понятно. Это в духе Кэрол. Если бы рассказала. Рэй не сидел бы так спокойно в кабинете Джека, беседуя с ним, а наверняка бы жаждал расправы, бросаясь с кулаками, как раньше. А Кэрол их вражда всегда доставляла только беспокойство и страдания. И вряд ли она хотела, чтобы она возобновилась. Хотя она никуда и не девалась. Они по прежнему друг друга ненавидели, разве что стычки их прекратились. Но теперь, когда Кэрол вернулась, все может возобновиться. Только теперь Джек не намерен был терпеть. Пусть только рыпнется на него, и Джек сразу же организует какой-нибудь несчастный случай. Пусть сидит себе дома и детей своих нянчит, если не хочет, чтобы они сиротами остались. Пока Рэй к ним не лез, не вмешивался, и Джека это вполне устраивало. Ясно, что у Рэя теперь появилась другая забота — его малышня, которую он, судя по всему, обожал, радуясь своему статусу папаши и переключив с Кэрол на них свою гиперактивную энергию и заботу. Но на то, что Рэй останется в стороне и теперь, когда Кэрол попала в беду, Джек и не рассчитывал. Он не видел причин скрывать от Рэя свои намерения помочь Кэрол. Зачем? Ему вовсе не нужно было, чтобы тот, а вернее, Касевес, стали чинить ему препятствия и мешать. Если Рэй вряд ли мог быть серьезной помехой, то о стоявшем за его спиной Касевесе этого сказать нельзя было. Несмотря на то, что был одной ногой в могиле, старик мог быть серьезным и опасным противником. У него был не дюжий ум, опыт и связи. И Джек всегда признавал его авторитет, потому что когда-то у него учился. Более того, он уважал Касевеса, он ему даже нравился. Тот всегда опекал Куртни и ее семью, теперь — Рэя. И Джек был уверен, что именно Касевес помог Кэрол всех одурачить и скрыться с Патриком «на тот свет». Только Уилл был на это способен, ни Кэрол, ни Рэй. Наверняка старик и потом ей помогал. Джек был обижен и сердит на него, но мстить не собирался. В старике едва уже теплилась жизнь. Кэрол и Рэй даже побоялись сообщить ему о том, что произошло с Кэрол, и старик пребывал в неведении, лечась в санатории. А так как следствие и процесс над Кэрол проходили в строгой секретности, и пресса была не в курсе, то узнать об этом из газет или телевидения Касевес никак не мог. А его знакомому Джошу Муру было велено держать рот на замке и не разглашать информацию под страхом лишиться лицензии. Тот знал, что связываться с Рэндэлом, который на посту сенатора обладал еще большей властью и возможностями, чем раньше, не стоит.