Зов ночной птицы

– Какой бы ни была правда в этой истории, – заключил судья, – она не отменяет того факта, что Мэтью проведет три ночи в тюрьме и получит удары кнутом. На собственность кузнеца впредь никто покушаться не будет. А касательно вашего заявления, мистер Бидвелл, насчет ужесточения порки, позвольте напомнить, что рассмотрение дела Рейчел Ховарт и так уже придется отложить до того времени, когда Мэтью отбудет свой срок и оправится после наказания.

Бидвелл на несколько секунд превратился в статую с отвисшей челюстью. А Вудворд продолжил нарочито спокойным тоном, предчувствуя очередной взрыв негодования со стороны хозяина Фаунт-Ройала и внутренне готовясь к этому.

– Видите ли, мне необходим секретарь, чтобы вести протоколы допросов. Ответы свидетелей должны быть зафиксированы документально, а Мэтью выработал скоропись, которую я легко могу разобрать. Без секретаря все эти действия попросту бессмысленны. Следовательно, судебное разбирательство затянется на срок его заключения в вашей тюрьме и выздоровления после порки.

– Боже правый! – взорвался Бидвелл. – О чем вы говорите?! Вы что, не собираетесь завтра опрашивать свидетелей?

– Думаю, задержка составит дней пять.

– Проклятье, Вудворд! Да этот город зачахнет и будет стерт с лица земли прежде, чем вы приступите к своим прямым обязанностям!

– Мой секретарь, – ответил судья, – незаменим при отправлении правосудия. Он не сможет вести протоколы в тюремной камере и вряд ли сможет сосредоточиться на работе сразу после того, как ему располосуют спину кнутом.

– А почему это он не может вести протоколы в камере? – поднял густые брови Бидвелл. – В списке, который я вам дал, указаны три свидетеля. Разве вы не могли бы обустроиться для допросов в здании тюрьмы и вызвать свидетелей туда? Насколько я знаю закон, они все равно должны выступать в присутствии обвиняемой, правильно?

– Да, вы правы.

– Ну вот и славно! Они могут дать показания в тюрьме ничуть не хуже, чем в доме собраний. Вашему секретарю принесут стол и письменные принадлежности, так что он сможет выполнять свою работу, одновременно отбывая срок! – В глазах Бидвелла появился лихорадочный блеск. – Что вы на это скажете?

Вудворд посмотрел на Мэтью.

– Такой вариант возможен. Он бы существенно ускорил процесс. Ты не возражаешь?

Мэтью задумался. Он чувствовал, что за ним внимательно наблюдает миссис Неттлз.

– Мне потребуется больше света, – сказал он.

Бидвелл нетерпеливо взмахнул рукой.

– Только скажите, и я принесу вам фонари и свечи со всего Фаунт-Ройала! А Уинстон в избытке имеет перья, чернила и писчую бумагу!

Мэтью поскреб подбородок, продолжая размышлять. Ему доставляло удовольствие видеть Бидвелла чуть не пляшущим на задних лапках, как напудренный песик.

– Я могу обратить ваше внимание на одну деталь, – продолжил Бидвелл негромким, но теперь уже более жестким голосом, напоминая, что играть с собой, как с комнатной собачкой, он не позволит никому. – У мистера Грина есть три основных орудия для телесных наказаний: сыромятный кнут, плетка-девятихвостка и простая кожаная плеть. Судья мог назначить вид наказания, но я, как хозяин – если хотите, губернатор – Фаунт-Ройала, имею право выбора орудия.

Он сделал паузу, давая Мэтью возможность оценить пикантность ситуации.

– Обычно при столь серьезных проступках я поручаю мистеру Грину использовать кнут. – Губы Бидвелла слегка искривились намеком на коварную улыбку. – Но если вы будете заняты выполнением, скажем так, благородной задачи в интересах жителей моего города, я учту это и рекомендую использовать простую плеть.

Раздумья Мэтью подошли к концу.

– Вы привели убедительный довод, – сказал он. – Буду счастлив послужить интересам города и его жителей.

– Прекрасно! – На радостях Бидвелл чуть не хлопнул в ладоши. При этом он не заметил, что миссис Неттлз круто развернулась и покинула комнату.

– Давайте определимся с первым свидетелем. Кто это будет, судья?

Вудворд пошарил в кармане и достал листок бумаги с тремя именами. Этот список по его просьбе составил Бидвелл после их возвращения из тюрьмы.

– Первым я допрошу самого старшего, Джеремию Бакнера. Потом Элиаса Гаррика. А последней эту девочку, Вайолет Адамс. Сожалею, что ей придется отвечать на вопросы в стенах тюрьмы, но по-другому не получится.

– Я немедля отправлю слугу оповестить всех троих, – сказал Бидвелл. – Поскольку ваш секретарь явится в тюрьму к шести утра, можно будет вызвать мистера Бакнера к семи, как считаете?

– Да, если у Мэтью к тому времени будет все необходимое для выполнения его обязанностей, а мне приготовят удобное председательское место.

– Все будет готово в срок. Похоже, дело сдвигается с мертвой точки, а? – Улыбка Бидвелла сейчас могла бы затмить сиянием свет всех его канделябров.

– Куклы, – напомнил Вудворд, который был холоден и сосредоточен, явно не разделяя энтузиазма Бидвелла. – Где они сейчас?

– У Николаса Пейна. Не беспокойтесь, они в полной сохранности.

– Я намерен осмотреть их и побеседовать с мистером Пейном сразу же после допроса третьего свидетеля.

– Я это устрою. Есть еще пожелания?

– Есть. – Вудворд быстро взглянул на Мэтью и потом вновь обратил взор на Бидвелла. – Я должен попросить вас не присутствовать во время бесед со свидетелями.

Ликование Бидвелла как рукой сняло.

– А это еще почему? Я имею полное право там находиться!

– Это спорный вопрос, сэр. Есть вероятность, что ваше присутствие само по себе окажет влияние на свидетелей и уж точно – на миссис Ховарт, когда она будет давать показания. Посему, дабы обеспечить справедливость по отношению ко всем участникам процесса, я не хочу вести допросы в присутствии посторонних. Конечно, мистер Грин должен находиться неподалеку как обладатель тюремных ключей, но он может, к примеру, посторожить у входа и запереть тюрьму по завершении всех процессуальных действий.

Бидвелл хмыкнул:

– Вам лучше бы держать мистера Грина поближе к себе на тот случай, если ведьма вздумает швырнуть вам в голову ведро!

– Ей с самого начала разъяснят, что любое нарушение судебной процедуры обернется для нее оковами и – хоть я и не люблю такие вещи – кляпом во рту. Ей предоставят возможность ответить на обвинения уже после того, как я заслушаю всех свидетелей.

Бидвелл вновь начал было протестовать, но быстро пошел на попятный, решив не создавать лишних задержек на пути ведьмы от камеры до костра.

– Что бы вы ни думали обо мне и моих побуждениях, – сказал он, – я всегда выступал за справедливость. Я даже готов на неделю уехать в Чарльз-Таун, если вам это облегчит ведение процесса.

– В этом нет необходимости, но я ценю вашу готовность сотрудничать.

– Миссис Неттлз! – позвал Бидвелл. – Куда подевалась эта женщина?

– Думаю, она ушла на кухню, – сказал Мэтью.

– Мне нужно послать слугу, чтобы он оповестил свидетелей. – Бидвелл шагнул к выходу из гостиной. – День, когда эта напасть закончится, станет счастливым для нас всех, можете не сомневаться!

И он отправился на поиски миссис Неттлз, чтобы та выбрала посыльного из числа домашних слуг.

После ухода Бидвелла судья провел рукой по лбу и сурово воззрился на Мэтью.

– Что за блажь на тебя нашла, когда ты столь грубо нарушил право частной собственности? Тебя не остановила мысль о вероятных последствиях?

– Нет, сэр. Знаю, я должен был остановиться, но… мое любопытство пересилило здравый смысл.

– Твое любопытство подобно крепкому напитку, Мэтью, – холодно заметил Вудворд. – Чуть перебрал, и ты уже теряешь рассудок. Но в тюрьме у тебя будет достаточно времени для покаянных раздумий. А три удара плетью – это и впрямь очень мягкое наказание за травму, которую ты нанес Хэзелтону. – Судья твердо сжал губы и покачал головой. – Поверить не могу! Мне пришлось приговорить к тюремному заключению и порке собственного секретаря! Всевышний, за что ты взвалил на меня сие тяжкое бремя!

– Полагаю, сейчас не время настаивать на своем утверждении, но я все же напомню: Хэзелтон показал нам не то, что было спрятано в его сарае, – произнес Мэтью.