Темная война

Среди метов Верхнего Поната не было кузнецов. Никто не слышал о таковых и среди кочевников. Все металлические орудия привозились из южных городов, и их покупали у торговцев.

Когда торговцы появятся снова, их будут ожидать непростые вопросы.

После Рехтерн по очереди выступили почти все Мудрые, включая многих, кому было нечего сказать. Таков был обычай старух – они могли говорить очень долго, приводя примеры из древних времен и сравнивая их со случившимся сегодня. Искать прецеденты для обоснования каких-либо действий давно вошло у Мудрых в привычку.

Обычные набеги не имели с происшедшим ничего общего. Стойбища редко уничтожались полностью, и то только в случае кровной мести, после внезапной атаки. Последний раз нечто подобное случилось в Верхнем Понате во времена Зертан. Меты предпочитали обходиться без массовой резни.

Масштабы убийства поразили стаю, но не потрясли ее. Смерть и убийство были для них обычным делом. Их озадачило поведение врага, казавшееся полностью непостижимым. Хотя кочевников и гнал голод, те, кто сейчас лежали мертвыми за частоколом, явились в стойбище не только ради поживы.

Затем последовали уроки. Саэттл, даже раненная, не собиралась давать щенкам передышки. Марика попросила почитать о чем-нибудь похожем на случившееся.

– На то, что здесь случилось, нет ничего похожего, щена. По крайней мере, в наших книгах. Может, в летописях силт, которые ведут Темную войну и чья история уходит в прошлое на десятки тысяч лет. Но мы собрались не для обсуждения того, что и так уже обсуждалось много часов. Мы собрались, чтобы учиться. Так что вернемся к нашим задачкам.

– Что еще за Темная война? Кто такие силты? – спросила Марика, но ее не услышали.

Если уж Мудрые что-то решили, спорить с ними было бесполезно – как бы она ни настаивала, к ней все равно останутся слепы и глухи. Вскоре она бросила свои попытки.

За спиной учеников продолжался спор насчет возможной тактики. Перед ними и на стороне самцов передавалось из лап в лапы оружие, которое точили и снова смазывали ядом. Все это длилось до тех пор, пока Марика не легла на шкуры и заснула, несмотря на любопытство и страх.

В какое-то мгновение она в панике проснулась, ощутив, будто что-то коснулось ее разума, но прикосновение не повторилось. Охваченная тревогой, она мысленно потянулась к крепости, пытаясь отыскать посланниц стаи Дегнан. В каменной келье их не оказалось.

Она нашла их спешащими в лунном свете по дороге домой. Ее охватила надежда, но вскоре сменилась отчаянием. Глубже проникнув в мысли Грауэл, она поняла, что их сопровождают лишь трое из крепости. Марика испуганно прижалась к Кублину, который что-то пробормотал во сне, но не проснулся.

Суматоха внизу вызвала суматоху наверху. Марику разбудили толчки лап перебиравшихся через нее щенков. Кублина рядом не оказалось.

Была все еще середина ночи. Другие, не столь расторопные щенки потирали глаза, спрашивая, что случилось. Марика подползла к верху лестницы, где уже занял наблюдательную позицию Кублин. Марика втиснулась возле него, не обращая внимания на ворчание тех, кого она отталкивала.

– Что такое? – спросила она.

– Не знаю. Пришел кто-то из логова Геррьен. Охотницы готовятся к выходу.

Он был прав. Охотницы облачались в самые тяжелые дохи, собираясь уходить надолго. Самцы молча наблюдали за ними со своего края логова, как и Мудрые, хотя бабка Марики что-то бормотала себе под нос, но никто не обращал на нее внимания. Похсит тоже что-то говорила – похоже, посылала молитвы Всеединому.

Побуда проверяла оружие.

Что-то пошевелилось в тени, где никого не могло быть. Марика удивленно уставилась на кладовые вдоль западной стены, там, где территория самцов граничила с территорией Мудрых, но ничего не увидела.

Внезапно она заметила такое же движение в тени у основания восточной стены, но опять-таки, посмотрев туда внимательно, ничего не обнаружила.

Но кто-то там наверняка был. Она ощущала его примерно так же, как посланниц и чудовище в пещере Мачен. Да, что-то примерно такое же, но не столь большое и ужасное.

Присмотревшись, она уже почти могла его увидеть…

Что все это значило?

Испугавшись, Марика забралась на шкуры и какое-то время лежала, приходя в себя. Затем она начала размышлять, как бы выбраться наружу и последовать за охотницами, но быстро оставила эту мысль. Если они покидали стойбище, на что намекали облачение и оружие, нельзя придумать ничего глупее, как тащиться за ними.

Где-то там бродили граукены.

Скилджан нетерпеливо расхаживала по логову с трофейным мечом в лапе. За спиной ее висели лук и колчан со стрелами.

Что-то происходило, и должно было случиться что-то еще.

Марика натянула сапоги.

Внизу охотницы выходили из логова.

Протолкавшись между щенками, Марика спустилась по лестнице. За спиной послышался шепот Кублина:

– Ты куда?

– Наружу.

Она подпрыгнула, ощутив, как чья-то лапа вцепилась ей в плечо. Обернувшись, она увидела в нескольких дюймах от себя широкую морду Побуды.

– Куда собралась, щена?

– Наружу. На вышку. Посмотреть. Что случилось?

Возможно, не будь она щеной Скилджан, Побуда бы не ответила. Однако, мгновение подумав, вторая охотница логова сказала:

– В лесу заметили лагерь кочевников. Возле пещеры Мачен. Они собираются устроить на него набег.

Марика уставилась на нее.

– Только на вышку. Не дальше, иначе я тебе уши откушу и скормлю тебя Скилджан, когда она вернется.

Марика судорожно сглотнула ком в горле, отбросив последние мысли о том, чтобы последовать за охотницами. Угрозы Побуды не бывали пустыми. Для этого ей не хватало воображения.

Под зловещим взглядом Побуды Марика надела доху из меха отека. Побуде тоже хотелось отправиться на охоту, но в отсутствие Скилджан ей приходилось оставаться, и ее это не радовало. Когда требовалось действовать, Скилджан никому не уступала своей роли.

Натянув на уши шапку, Марика нырнула за преграждавшие вход шкуры, прежде чем кто-либо успел ее остановить.

Похсит бросила ей вслед полный ненависти взгляд.

В стойбище было холодно и темно. Взошли лишь несколько малых лун, почти не дававших света. Последние охотницы отряда выходили из спирали частокола. Другие уже стояли снаружи, дрожа и подпрыгивая, чтобы согреться. Стойбище покидала большая часть охотниц, – похоже, набег предстоял весьма важный.

Марика начала подниматься на вышку. Наверху виднелась морда часового, в тусклом свете узнать его было сложно. Она не обращала на него внимания, устремленная мыслями в небо, которое этой ночью тоже было ясным. Почему погода в последнее время к ним столь добра? Одна ледяная буря и несколько снегопадов. Вероятно, это означало, что следующая буря окажется особо жестокой, накопив всю не использованную за хорошие дни энергию.

Часовым оказался Солфранк. Они уставились друг на друга, оскалив зубы, а затем Солфранк попятился от края лестницы, поняв, что Марику ему не запугать. Она забралась в непрочную плетеную корзину. Внизу двигались на север охотницы – темные молчаливые пятнышки на фоне утоптанного снега.

– Вон там, – показал Солфранк.

В голосе его чувствовалась гордость. Похоже, именно он стал причиной всей последовавшей бурной деятельности.

В лесу, в стороне пещеры Мачен, виднелось сияние – огромное, словно от гигантского костра. В небо взлетело облако искр и медленно осело. Увиденное ошеломило Марику.

Наверняка это был какой-то обряд кочевников. Никто не стал бы разводить костер, заметный на многие мили, в том числе врагам, лишь для того, чтобы согреться.

– Давно уже так?

– Недавно. Я заметил его сразу, как заступил на пост. Тогда огонь едва светился. А теперь, похоже, они жгут половину леса.

«Зачем Скилджан так рискует, взяв с собой стольких охотниц?» – подумала Марика. Чтобы устроить такой пожар, требовались сотни кочевников. Вряд ли дикари настолько глупы, чтобы счесть, будто их костер никто не увидит.