Страница 14 из 18
Мало кто остался в светлой памяти,
В трезвом уме да с твёрдой рукой - в строю...
Краем глаза он увидел, как стиснул кулаки Султан.
- ...Моя ладонь превратилась в кулак.
И если есть порох - дай огня!
Вот так...
И когда этот голос, наполнивший зал, взлетел ещё выше, Тимурханов заметил, как мужчины опускают глаза... и сам упёрся взглядом в паркет.
- ...Где же ты теперь, воля вольная?!
С кем же ты сейчас ласковый рассвет встречаешь?
Ответь!
Хорошо с тобой, да плохо без тебя,
Голову да плечи терпеливые - под плеть!
Под плеть...
Только когда затих последний гитарный аккорд, зал будто снова начал дышать. Татьяна улыбнулась расплывшемуся в улыбке до ушей цыгану, возвратила ему гитару и легко спрыгнула со сцены. Так же легко, будто и не касаясь паркета босыми ногами, подошла к ним.
- Прости, - выдохнул Тимурханов, ожидая чего угодно - от попрёков до пощёчины. Не ожидал только, что она лишь мимолётно проведёт тёплыми пальцами по его руке. И скользнёт к выходу, даже не обернувшись.
- Королева... - хрипло, будто в забытьи, пробормотал кто-то сзади - полпред или Султан... и Тимурханов стиснул зубы.
...И если есть порох - дай огня!
Вот так...
* * *
- Да не нужна мне никакая ваша машина, Беслан Алиевич, - упрямо пробурчала Татьяна в очередной раз, когда они уже подъезжали к воротам навороченного автосалона. - Ну зачем? Деньги тратить без толку?
- Не нуди, женщина! Считай, я тебе её напрокат даю, - отрубил тот.
Татка уныло плелась за продавцами, тут же налетевшими бодрой стаей, и только морщила нос - мимо "фордов", мимо "пежо", мимо, мимо...
И вдруг замерла. Глазищи так и вспыхнули.
Малхаз потёр затылок, Алихан широко ухмыльнулся, Тимурханов обречённо проследил за её взглядом: в ряд - блестящим, хромированным, свирепым полчищем - застыли мотоциклы.
Покусывая нижнюю губу, она подняла смеющийся взгляд:
- Что, слабо будет, Беслан Алиевич?
- На слабо знаешь, кто попался? - буркнул он, не в силах сдержать улыбки. Парни за спиной уже откровенно хохотали. - Ну? Какой?
- Ты подумай, Бес, как она у нас - и будет на этом?! - укоризненно покачал головой Малхаз.
Татка уже ловко оседлала ярко-алое с золотом чудовище, обернулась, тряхнув вихрами, подбоченилась:
- А что такое? Мне есть что терять, кроме своих цепей?
- К-каких ещё цепей? - заморгал Алихан обалдело.
- Маркса почитай да! - вздёрнула она подбородок, поворачиваясь к не менее обалдевшему продавцу.
- Будете её на машине следом... провожать, - пояснил Тимурханов ехидно. - Туда провожать... сюда провожать...
- Туда ехали - за ними гнались, обратно едут - за ними гонятся, - не менее ехидно прищурилась Татьяна и вдруг на мгновение опустила глаза. - Беслан Алиевич... Спасибо...
- Спасибом не отделаешься, - развёл он руками, чувствуя себя, как всегда рядом с нею, бесшабашным подростком. - Покатаешь?
И видя, как округляются её глазищи, захохотал.
* * *
"А твоя жена, Бес, к твоей бабе поехала..."
Смска пиликнула в телефоне в полдень.
Не думая больше ни о каком интервью, не объясняясь и не прощаясь, Тимурханов стремительно вышел и сел в машину.
По лестнице на Таткин этаж он взбежал. Позвонил в дверь, ещё и ещё раз.
Лёгкие шаги, и дверь распахнулась.
- Вы чего? - Татка подбоченилась.
Отодвинув её в сторону, он двумя шагами оказался на кухне, такой же маленькой, как и прихожая.
Зарема вскинула на него глаза - с полуулыбкой - и даже не поднялась от стола, на котором вызывающе красовалась бутылка "Мартини", только оперлась подбородком на руку.
- Вы что тут... пьёте, что ли?!.. - не веря собственным глазам, пробормотал он.
- Поём! - отрезала Татьяна, выдвигая из-под стола ещё одну табуретку. - Поехали, Зара...
- ...Думы окаянные,
Мысли потаённые,
Бестолковая любовь,
Головка забубённая...
Всё вы, думы, знаете
Всё вы, думы, помните,