Страница 61 из 107
* * *
"Горы, долгая дорога, южный городок.
Кровь людская - не водица, вновь горит Восток.
Мы сюда пришли оттуда, где уж триста лет
Бьют из пушек по селеньям, и спасенья нет.
А объятия России, как лесной пожар,
Экономика, культура - всё данайцев дар.
Почему стремленье к воле не найдёт ответ
В тех, кто сам на Куликовом поле столько лет?
Вы пришли в страну чужую, смертью жизнь поправ.
Разве в монастырь идущий свой несет устав?
Невозможно сдвинуть горы, сель остановить,
Три столетья геноцида нам не позабыть".
(НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР)
* * *
Человек в дорогом костюме, сидевший напротив неё, даже не скрывая отвращения, пригубил кофе с изумительным названием "Лакота", - последний раз что-то подобное он наверняка пил лет тридцать назад в школьной столовой, - и отставил чашку, взглянув в окно. Она посмотрела туда же: рядом с чёрным "мерседесом" переминались шофёр и охранник, подозрительно косясь на толпу подростков, гомонящих поодаль.
- Если я проиграю из-за вас выборы, Алиса Талгатовна, - вкрадчиво проговорил человек напротив, - вам это запомнится, я обещаю.
недолго музыка играла, недолго фраер танцевал
У неё зазвонил сотовый, и она глубоко вздохнула, глянув на номер. Человек напротив поднял бровь: могла бы, мол, и отключить...
- Бешеная! - возбуждённо выпалил Бек. - А хошь, мы ему чё-нить на "мерсе" накарябаем, а? Легко! Пацаны меня прикроют!
- Схьаволахь (иди сюда)!- процедила она, отключаясь.
Хлопнула дверь, и Бек влетел, полыхая более наглой, чем всегда, ухмылкой. Человек напротив снова лениво поднял бровь:
- А без детей мы не можем пообщаться?
- А где здесь дети? - не менее лениво поинтересовался Бек, плюхаясь на стул.
Она прикусила губу.
- Мы будем, наконец, серьёзно разговаривать, Алиса Талгатовна? - Человек напротив чуть повысил голос. - Я спросил: вы собираетесь публиковать моё опровержение на свою... клеветническую статейку?
- А мы очень серьёзно разговариваем, Эдуард Александрович, - искренне заверила она. - И мы не собираемся публиковать ваше опровержение на нашу клеветническую статейку.
Бек фыркнул.
Человек напротив чуть понизил голос:
- А вы понимаете, Алиса Талгатовна, чем вы рискуете?
Бек, откинувшись на скрипнувшем стуле, вдруг захохотал:
- Рискует?!
Она затаила дыхание.
- Да ничем она не рискует! Это ты рискуешь, понял?
- Что-о?
Человек напротив выпрямился во весь свой немалый рост. Бек остался сидеть, всё так же покачиваясь на стуле, и от его вызывающего прищура у неё вдруг похолодел затылок.
опять на ранах выросли цветы
опять цветы? ну что ж, ребятки, снова
готовьтесь убивать и умирать
и цветники на ранах разбивать
Она отошла и прислонилась лбом к оконному стеклу, невидяще глядя на "мерс" и тоскующую охрану.
- Талгатовна, ты чего? - осторожно спросил Бек из-за её спины.
- Сколько раз я тебя просила... - выдохнула она, - сколько раз...
- Ну?
- На стуле не качаться! Блин, третий стул за месяц гробят!
- Да я... я тебе десять стульев щаз принесу! - заорал Бек сквозь смех. - Двадцать стульев!..
и тысячу новых курток
- ...Ты только не бойся!
- Кого? Этого?!
Они поглядели друг на друга и захохотали теперь уже вместе.
Человек напротив молча повернулся к входной двери.
Дверь хлопнула, заурчал мотор "мерса".
моё сердце остановилось
отдышалось немного
и снова пошло
* * *
"На Кавказе сложился уникальный культ "достойного человека". Тут непопулярен девиз: "Цель - оправдывает средства". Здесь живут под лозунгом: "Все безнравственное - антисоциальное". Достоинство человека не связывается ни с его "мошной", ни с его происхождением, ни с занимаемым постом.