Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 52 из 107

  Они переглянулись.

  - Тоже фигня! - решительно сказал Бек. - Как тебя зовут?

  - Мадина...

  а кругом лежат снега на все четыре стороны

  легко по снегу босиком, если души чисты

  Потянувшись через стол, она слегка коснулась руки Мадины, не той, в которой всё ещё был намертво зажат ремень сумки:

  - Сан йиша, ваха, вал санна хала ду...

  жить так же тяжело, как и умирать

  И облегчённо вздохнула, увидев, как слёзы наконец хлынули по её бледным щекам.

  Бек осторожно высвободил сумку из пальцев девчонки, поставил у ножки стола, хмуро бросил:

  - Я покурю.

  Она кивнула, пересаживаясь ближе к Мадине:

  - Попроси, чтоб воды минеральной сюда принесли.

  Бек и сумка исчезли.

  - Я семью опозорила, я... - всхлипывая, бормотала Мадина. - Меня никто замуж не возьмёт... никогда... я в фильтре была...

  - А отец твой где?

  - Он погиб, и мама, и брат, давно, ещё в первую... мы с сестрой у дяди двоюродного жили...

  так что нам делать, как нам петь, как не ради пустой руки

  а если нам не петь, то сгореть в пустоте

  - Мне надо было там умереть... тётка мне сказала... теперь и сестру из-за того, что я... такая, никто замуж не возьмёт... и тогда они пришли за мной... отвезли меня в лагерь...

  - Всё меняется, когда приходят они, мать их! - зло бросил Бек, возвращаясь. Сумки с ним уже не было.

  а петь и не допеть - то за мной придут орлики

  с белыми глазами, да по мутной воде





  - Они... они сказали, что если я сегодня не взорвусь, завтра все мои ориентировки в милиции будут, и меня всё равно поймают и посадят...

  - Врут, коз-злы! - произнёс Бек со смаком. - Не бойся, сан йиша, сейчас мы тебя отведём в такое место, где тебя никто не найдёт, ни эти, ни менты... Талгатовна, ты Бесу скажи, пускай он её вместо нас на Таити отправит!

  Мадина подняла на него огромные ошеломлённые глаза.

  - Если уж нам не суждено!.. А то, может, ты с нами полетишь, самолётом Москва-Хабаровск? Я, конечно, школу не закончил, но жених ого-го, настоящий къонах!

  - Это ты-то рыцарь?! Трепло ты настоящее! - покачала она головой, видя, как медленно появляется улыбка на губах Мадины. - Ты куда сумку дел? Что там было?

  - Куча г...гадости всякой, короче. Я её по частям в разные помойки распихал. Легко!.. Сан йиша, на улице солнце, а у тебя всё дождик идёт!.. Эй! Ты чего, обалдела?!

  Мадина наклонилась и порывисто коснулась губами его руки.

  а ночью опять был дождь

  и пожар догорел, нам остался лишь дым

  но город спасётся

  пока трое из нас

  продолжают говорить с Ним

  * * *

  "В океане абсурда и ненависти ценность имеют только слабые проявления человечности, сострадания, слёзной молитвы, искренний порыв благородного, не озлобившегося сердца.

  Русский солдат Евгений Родионов, взятый чеченцами в плен, не отрекшийся от Христовой веры, жутко обезглавленный, своей праведной смертью взывающий к отмщению, превратился в святого. Ему ставят алтари, его иконы мироточат, на его могиле случаются чудеса. И в святости своей он уже не требует мести, но милосердия, не кровавого воздаяния, а Христова прощения, наполняя ожесточённые сердца благодатной любовью.

  Сопка в Аргунском ущелье, где в смертельном бою пала Шестая десантная рота, не отступив ни на пядь, изрезанная и исстрелянная, встав на пути тысячного отряда чеченцев. На этой окровавленной круче, набитой свинцом и осколками, чеченцы поставили памятник отважным русским солдатам, воздав должное врагам-героям. Этим воздаянием перевели вражду в эпическую трагедию, где нет места лютой ненависти, а лишь фатальная неизбежность.

  Солдаты враждующих армий во время войны безжалостно истребляют друг друга. Но кончаются войны, затеявшие их политики скрываются в своих дворцах, нажившиеся на крови банкиры прячут выручку в оффшорных зонах, и солдаты двух армий, истерзанные, утомлённые, сходятся на общую тризну, сообща поминают погибших.

  Россия превозможет свой нынешний, несчастный период. Восстановит великую архитектуру пространств. Воссоздаст священный союз народов. Русским и чеченцам жить вместе, и не вечна ненависть, не вечна война фугасов. Сегодня, среди истерики, бессмыслицы, сознательного зла, иррационального ужаса, только одно имеет несомненную, оправданную божественным промыслом ценность. Милосердие, умягчение сердец, прощение и любовь, как бы ни наивно и несвоевременно это звучало".

  (Александр ПРОХАНОВ)

  ЧАСТЬ ВТОРАЯ

  "Кто пойдёт по следу одинокому?

  Сильные да смелые головы сложили в поле, в бою.