Страница 33 из 107
- Это у них переходный возраст, передача "Играй, гормон!" называется! - Она от души шлёпнула обоих веником по тощим задам. - Идите отсюда! Не видите, подметаю!
- А мы думали, ты полетать решила... - еле выговорил Бек, тихо корчась.
яду мне, яду
в чай подсыплю засранцам
Не выдержав, она бросила веник и тоже расхохоталась.
весело лететь ласточке над золотым проводом
восемь тысяч вольт под каждым крылом
* * *
12.08.02
Поскольку имя "Ахмад" периодически всплывает в моих письмах, ты теперь меня и треплешь, как Тузик - грелку? Совесть имей!
Не заставляй меня вспоминать (как он заставляет), что я - отнюдь не существо без пола и возраста, коим обязана здесь являться или хотя бы казаться. Ах, пардон, уточняю: существо без пола, но в возрасте - крайне преклонном, практически Мафусаиловом.
Да-да, ты сейчас с упорством, достойным лучшего применения, начнёшь допытываться: а что, собственно, скрывается под этой маской черепахи Тортиллы?
Отнюдь не Мальвина, моя дорогая!
Ай, ладно, тебе не могу морочить голову - я ему дала слово, и слово это сдержу. Если через год он будет жив и обо мне ещё вспомнит. А он вспомнит, знаю. Не знаю только, почему.
Нет, опять кривлю душой, - знаю. Потому что со мной уже было так. Кто-то с небес ткнул в нас пальцем: ты и ты - выйти из строя! И теперь уже ничего не попишешь, ничего не изменишь... придётся выходить...
Что, испугалась? Ха-ха... Ты бы знала, как я боюсь.
* * *
Она по привычке посчитала про себя до десяти.
И обратно.
Бесполезно. И считать бесполезно, и спорить.
И почему они вчера не покинули героическую столицу нашей Родины, куда их, иначе не скажешь, Бес завёз? Потому что Бек, видите ли, еще не был на Горбушке!
Ну, а сегодня, когда они направились было на пресловутую Горбушку, уже на выходе из гостиницы их поймала охрана Тимурханова - этих ребят она не знала, а то бы удалось улизнуть... а потом подоспел САМ, которому позвонили из "Мемориала" с оглушительной новостью...
Видите ли, её внесли в списки на встречу правозащитников с президентом Эр-Фэ! Еще месяц назад внесли!
Только почему-то никто не удосужился предупредить её об этом раньше... чтобы можно было вовремя смыться...
Она снова взглянула на часы. До исторического события - четыре часа.
мне осталась одна забава - пальцы в рот да весёлый свист
- Это бессмысленно, - процедила она в очередной раз. - Я не хочу! Не хо-чу!
- Талгатовна, - терпеливо отозвался Бек, - не гони волну. Это же Кремль! Тебя же по телевизору покажут!
Тимурханов не то что не отозвался - даже не соизволил оглянуться.
врач сказал - в морг, значит - в морг
чего надрываться-то?
- Меня уже показывали по телевизору! Два раза! - Не надрываться было свыше её сил.
- Конечно, конечно... В программе "Криминальная Россия". - Тимурханов всё-таки обернулся. С обычной своей улыбочкой.
расслабься, дорогая, и получай удовольствие
- Талгатовна, ладно, завязывай дуться! Лопнешь... Приехали уже. - Бек без всяких церемоний потащил её за локоть наружу.
Она еле удержалась, чтобы не хлопнуть с размаху дверцей дорогущей машины. Из другой такой же элегантной машины - "сааб"? "порше"? "феррари"? "хрен-знает"? - вышел человек, подъехавший к гостинице вместе с Тимурхановым... кажется, Руслан, фамилию она не разобрала, было не до этого... но и машину, и костюм - "Хьюго Босс"? "Ив Сен-Лоран"? "Фиг-Поймёшь"?.. - он явно не из гуманитарки достал.
еще один нохча московского разлива... индеец с тротуара, ёлки
Он тоже улыбался, как и Тимурханов. И Бек. И охранник.
Она подняла глаза - вывеска Дома моды нагло сияла над головой, ярче мутного столичного солнца, название начиналось, насколько она могла разобрать французское слово, как-то на "Жак".
Ширак, не иначе
Малхаз с водительского сиденья улыбался хотя бы сочувственно.
- Талгатовна, осталось три часа пятьдесят минут! Шевели копытцами! Щас мы тебя прилично оденем... - Бек прямо-таки ловил кайф от происходящего.
Она уцепилась за дверцу Малхаза, как утопающий за соломинку.
- Не пойду! Слышите?!
русский бунт, бессмысленный и беспощадный
Наконец-то они хотя бы перестали ухмыляться и возмутились. Закусив губу, она молча просунула руку в приоткрытую дверцу, надавила на сигнал, машина взвыла, обрывая их возмущение. Зато её возмущение трансформировалось в ледяное бешенство.