Право на жизнь

Да уж... При всей развитости нашей цивилизации, учёные так и не изобрели идеальный инкубатор для вынашивания детей. Для здорового потомства подходила только женская утроба.

Мне повезло быть любимой и любить. Значит, я смогу сама воспитывать детей, зачатых в браке. Хоть это радовало! А ещё радовали мечты о том, как мир очистится от вируса агрессии, и Россия откроет границы, чтобы мы, как новый вид человечества, смогли бы продолжить жизнь на земле. Но для этого нужно было много людей. Очень много. Поэтому с рождаемостью было так строго.

* * *

День свадьбы приближался.

Я слышала, что в былые времена устраивались пышные празднества, посвящённые этому событию. Люди радовались жизни, ели, пили, танцевали. Но до наших дней подобные традиции не дошли. Процесс бракосочетания сводился к тому, что под кожу во внутреннюю часть запястья вводилась капсула, импульсы которой передавались в мозг и влияли на него, заставляя мужа и жену хранить верность друг другу, и испытывать чувство влюблённости. Да уж, подобное любовью точно не назовёшь! Всё искусственное!

До свадьбы мы с Кириллом часто встречались, любили целоваться, но он ни разу не попытался заняться сексом. Вот так самоконтроль! От его поцелуев и ласк, я таяла, как воск, было заметно, как он возбуждается и жаждет соития, но на то он и искусственно рождённый, чтобы контролировать себя каждую секунду.

Но я-то была нормальная! Обычно-рождённая! Мне секса хотелось так, что хоть на стену лезь! Даже возникали мысли «сходить налево». Но раз уж выбрала путь замужества, то порочащие связи были запретны. Тех женщин, что выходил замуж не девственными, с позором изгоняли из семьи мужа после первой брачной ночи. Капсулы любви и верности изымались из запястья, и женщин отправляли в питомники. Так что стоило поберечь себя до первой брачной ночи, чтобы не оказаться в ссылке.

Процесс бракосочетания планировался по обычному сценарию: я, Кирилл и наши ближайшие родственники пришли в центр создания семьи в назначенное время. На всех нас были надеты строгие белоснежные одежды, соответствующие событию. Мой наряд не отличался изысками: классическое платье-футляр с узкой юбкой в пол.

В охлаждённом кондиционером помещении было тихо, и несколько семей, которые пришли сюда по тому же поводу, что и мы, тихо разговаривали.

- Сегодня ты сделаешь меня самым счастливым мужчиной на свете, - прошептал Кирилл, беря за руку. Я расплылась в улыбке.

Прилюдные поцелуи, объятия и иные ласки были под запретом. Так что пришлось обойтись прикосновением рук. Но даже такое проявление близости заставило моё сердце забиться чаще. Этот сильный, красивый мужчина сводил меня с ума.

Я отвела глаза и столкнулась со смешливым взглядом Макса. Потешается, гад! Знает, что у обычно рождённых чувства проявляются острее, чем у искусственников: поэтому я испытывала счастье, радость, желание поскорее покончить с формальностями и завалиться в постель с мужем. Но для Кирилла соблюдение всех правил было важнее всего. Впрочем, собираясь за него замуж, я знала о холодности искусственников. Они не были способны на такие же чувства и эмоции, что мы.

Макс подмигнул, мол, держись! Он-то понимал меня! Жаль, что запретили браки между обычно рождёнными. С точки зрения науки, такие союзы не могли принести здоровое потомство, и уж тем более было опасно выращивать детей в эмоционально нестабильных семьях, коими были признаны семьи обычно рождённых. Человечество уже начало забывать, как это можно любить от всего сердца, ненавидеть, страдать и радоваться, а в ответ получать такие же чувства от своей второй половинки.

Так что обычно рождённым было запрещено влюбляться в обычно рождённых. Подобная поведенческая аномалия считалась ущербной и опасной. И если случалась любовь между обычными людьми, то влюблённых разлучали, и чтобы они никогда больше не встретились, женщину помещали в питомник, откуда не сбежать, а мужчину перевозили в другую часть страны.

Мои раздумья прервал спокойный женский голос из динамика, который объявил:

- Кирилл Григорьевич Минаев и Елена Сергеевна Бродская, пройдите в кабинет для введения капсул.

В былые времена раздался бы марш Мендельсона, торжественно распахнулись бы двустворчатые двери в пафосный зал, радостная толпа родственников и друзей во главе с женихом и невестой ринулась бы в зал, где в торжественной обстановке молодожёнов объявили бы мужем и женой. Кажется, я чрезмерно увлеклась изучением традиций прошлых лет, раз мечтаю о подобном бракосочетании!

Ну ничего, меня быстро вернули к реальности: Кирилл взял меня за руку и повёл за собой. Стеклянные двери приёмной разъехались, пропустив нас с роднёй в белый кабинет с двумя кожаными креслами, которые стояли рядом, но были развёрнуты. Так что, сев в них, мы с Кириллом оказались слева друг от друга, и в то же время очутились лицом к лицу.

Родственники остались стоять позади кресел. Глаза Кирилла прищурились в улыбке, отчего мне стало приятно на душе. Хоть какое-то проявление чувств с его стороны!

- Не бойся, будет не больно, - подмигнул он, и мне на какой-то момент показалось, что он почти что обычно рождённый. Но его проявление человечности длилось недолго. Тут же маска непроницаемости легла на красивое лицо.

Наши кресла слегка разъехались, и в полу открылся люк. Из него поднялся стеклянный столик со стерильным лотом, где лежали две капсулы, синхронизированные меж собой. Рядом с лотком лежала красная бархатная подушечка, на которой находились два серебряных браслета в виде цепей с крупными звеньями.

- Положите левые руки на подлокотники тыльной стороной наружу, - раздался всё тот же спокойный женский голос из динамика. - Приготовьтесь к введению капсул.

Теперь стало понятно, почему кресла стоят столь необычно! Как раз левые руки оказались посередине, возле столика. Два инъекционных манипулятора синхронно ввели нам под кожу капсулы.

Я ощутила неприятное жжение и поморщилась. А вот на лице Кирилла не дрогнул ни один мускул. Первая моя мысль после введения капсул, свелась к тому, что непроницаемость Кирилла и его сила заводят меня. Настоящий мужчина! Всегда сможет защитить свою женщину, и даже не дрогнет! Хм... Кажется, начали действовать капсулы, раз я стала восторгаться избранником. А, может, капсулы лишь усилили те эмоции, которые я испытывала прежде?

- Капсулы - лично для нас, а браслеты - для окружающих, - произнёс Кирилл, взял один из браслетов и надел мне на руку. Цепь звякнула и сжалась, плотно обхватив запястье. Украшение оказалось не слишком изящным, но прочным. Кирилл улыбнулся и заметил: -Теперь все будут знать, что мы женаты. Никто кроме меня, или тебя, не сможет снять с эти браслеты. Их невозможно ни порвать, ни распилить.

Я тоже улыбнулась, ощутив ласкающее прикосновение белого металла. Теперь была моя очередь «пометить» мужа: я взяла другой браслет и надела на руку Кирилла. Браслет тут же сжался до необходимого размера.

- Отныне вы - муж и жена, - огласила невидимая женщина из динамика. - И пусть этот брак будет так же прочен, как и браслеты.

Глава 2

Сразу же из центра создания семьи мои родственники поехали в наш родной дом, но мне там больше нечего было делать. Я рассталась с ними, обещая часто видеться. Аэромобиль домчал меня с мужем, его братом и родителями до их дома за считанные минуты. Теперь мне предстояло навсегда поселиться под одной крышей с Кириллом и его роднёй.

Дом был немаленький! Многоуровневая белоснежная постройка, целиком состоящая из металла, пластика и стекла была вполне пригодна для жилья, но уюта в ней не было. Впрочем, слово «уют» давно вышло из обращения. Теперь люди жили по-новому. Главное

- чистота, причём не только жилища, но и генофонда. Ну откуда таким людям знать, что такое уют? Цветы, книги, изящные торшеры, статуэтки и вазы? Отныне все эти предметы назывались источниками грязи. Эх, не в том веке я родилась, не в том.