Страница 25 из 53
– Марина, – отрывисто бросает он, – я на самом деле забыл, как это бывает. Я, наверное, разучился ухаживать за женщинами. Мм, ну, что там обычно? Цветы, ресторан, кино? Просто я и не думал, что в моей жизни вновь возникнет такая потребность.
– Не думала, что у вас проблемы с женщинами, – насколько возможно язвительно говорю я.
Он улыбается в ответ. Кажется, впервые за всё время я вижу его улыбку. Не натянутую, не злорадную, а какую-то усталую…
– Смотря, что считать проблемами, – он обводит взглядом зал, – я могу купить любую женщину. Но это уже не радует.
– Сочувствую вашему несчастью, – с наигранным участием отмечаю я.
Он горестно ухмыляется.
– Марин, мне бы, в самом деле, хотелось откатить все назад. Начать наше знакомство как-то иначе…
– Да уж, – вырывается у меня.
– Хотя, ночь с тобой, пожалуй, лучшее, что случалось за последнее время.
Он говорит и смотрит на меня. Смотрит так же, как тогда… От неожиданности я задыхаюсь, и едва ли могу скрыть свое смущение. Хотя на мне сантиметровый слой одежды, под его пристальным взглядом я вновь ощущаю себя голой…
– И худшее, что случалось со мной, – эти слова не хотят наружу, и мне приходится силой выталкивать их.
Его лицо становится серьезным:
– Правда? А мне казалось, тебе понравилось.
Правда? Он намерен смаковать подробности? Пожалуйста, пусть он замолчит! Марат… Марат… Я пришла сюда ради брата!
Но он не собирается прекращать эмоциональную пытку. Кажется, он упивается моим смущением. И ждёт ответа… Голос срывается и твёрдое «нет» в моём исполнении будет звучать наиграно.
– Частично, – произношу я, и этот компромисс вполне соответствует моему состоянию.
Он смотрит на меня долгим, испытующим взглядом, под которым я плавлюсь, как дешевая свечка. В какой момент я потеряла контроль над ситуацией?
– Ужин остывает, – произносит он, указывая на тарелку, – давай поедим.
Желудок сводит судорогой, но не от голода. Я пришла сюда, чтобы поставить точку, и многоточие меня совсем не устраивает.
– Олег Дмитриевич, я...., – почему-то слова даются мне с трудом, – я не хочу иметь с вами ничего общего. И мне очень жаль, что нельзя вычеркнуть из памяти некоторые моменты жизни. Я бы с радостью это сделала!
Он молчит, и мне приходится взглянуть на него. Нужно убедиться, что он меня услышал. Кажется… услышал. Смотрит так… странно! Словно ждет, что я скажу ещё что-нибудь, но я молчу. Он проводит рукой по лицу, и выражение недосказанности исчезает. Кажется, он взял себя в руки! А я?
Исчезает мягкость и его лицо вновь обретает каменные черты, становится узнаваемым. В глазах появляется жесткий, металлически блеск. Я наблюдаю эти метаморфозы и не могу понять, мерещится мне, или нет.
– Что ж, – говорит он, вооружаясь приборами, – позвольте мне все-таки утолить свой голод.
Он принимается за еду, точно утратив всякий интерес. Секунду я наблюдаю, как прикованный вилкой кусок мяса подвергается экзекуции. На срезе проявляется алая мякоть. «Самое время уйти», – думаю я про себя, однако ноги не слушаются. Он сказал, что может купить себе любую женщину! Сложно представить, что этот человек в принципе способен хоть что-нибудь чувствовать? Ему наскучило покупать себе шлюх, и он решил сыграть в «любовь»? Да только правила забыл. Бред! Всё это просто бессмысленный бред! Подумать только, а ведь я едва не поверила.
Беру с пола сумочку, отодвигаю стул… Он так увлечен трапезой, что кажется, даже не замечает, когда я ухожу.