Страница 15 из 19
Извилины мозга закручивались в спираль от напряжения. Проще было жахнуть из ствола – так было привычнее. Но получить затем труп девки значило подписать приговор себе. Чертова загадка для мозгов! Что это за кобелек так круто заваривает в комнате? Погоди, твой черед тоже придет! А пока… Пока Колченогий уставился на охранника, который стоял перед ним, как натянутая тетива. Не отрывая глаз, выдохнул:
– Подними лапы, козел, и не пытайся разводить базар – пущу в расход! Заодно с тем хрюкалом, который заливается в комнате! – Потом бросил одному из двоих подручных, стоявших за спиной: – Обшарь его, Захар, замети пушку!
Медленно охранник поднял руки. Захар угрюмо сунул свой ствол за пояс и, переваливаясь, как пингвин, подошел к охраннику. Потянулся руками, чтобы достать оружие из-за спины парня. Но охранник вдруг стремительно схватил руку Захара, вывернул, выдернул у него из-за пояса пистолет и направил ему в висок. Сказал крепышу:
– Не кобенься, иначе вышибу ему мозги! Ствол – на пол!
Не поведя даже ухом, колченогий презрительно покривился, проговорил:
– Зря ты это затеял, козел! Нам нужна только девка! Могли бы обойтись без базара!
Смекнув, что произошло в прихожей, Исай почувствовал, что сейчас может начаться стрельба, поэтому попытался отвлечь внимание крепыша на себя:
– У меня к тебе предложение! – сказал громко.
Но крепыш, не раздумывая, нажал на спусковой крючок. Прозвучал хлопок – ствол выплюнул пулю. Колченогий нажал еще раз. Прозвучал второй хлопок. Новая пуля пошла следом за первой.
Первая пуля угодила в живот Захару. Колченогий убирал преграду и показывал этим, что его ничто не остановит. Вторая пуля разорвала Захару горло. Хлынула кровь. Его тело, судорожно дергаясь, повалилось вперед, открывая охранника. Колченогий усмехнулся, держа того на мушке.
В эту секунду в дверях комнаты возник Исай, его пуля из травмата ударила крепышу в грудь. Тот взвыл и, падая, разрядил всю обойму в сторону Исая. Но начальника охраны уже не было в дверном проеме – он мгновенно скрылся за косяком.
Выронив пистолет, цепляясь за тощего и длинного, как жердь, подельника, колченогий прохрипел ему:
– Помоги, Жека!
Но тут произошло неожиданное: Жека оттолкнул крепыша и выстрелил ему в голову. Тот, как мешок, рухнул на пол. А Жека большими прыжками кинулся вниз по лестнице.
За ним стремительно, перепрыгнув через труп крепыша, на площадку выскочил крупный охранник. Но Жека, беспорядочно отстреливаясь, уходил. Охранник ощутил, как ему обожгло бок, и, падая, выстрелил дважды в ответ. Жеку садануло в лопатку – он споткнулся и полетел головой вперед на межэтажную площадку. Ребро радиатора отопления на стене приняло на себя удар головой Жеки. Висок обагрился кровью.
Выскочив из квартиры, Исай наклонился над охранником, увидал окровавленный бок. Парень сморщил лицо:
– Зацепил, зараза!
Из квартиры, плотно сомкнув губы, выглянул охранник, который был в комнате вместе с Исаем. Его глаза безудержно бегали вокруг. Исай помог раненому охраннику сесть, привалившись к стене, сказал выглянувшему из квартиры:
– Надо перевязать его. Пускай девчонка найдет у себя чем. А я пока вызову скорую. – Полез в карман за телефоном и спустился вниз к телу Жеки. Проверил пульс, качнул головой. – Был Жека, и нет Жеки.
В это время, вернувшись в комнату, охранник ошарашенно забегал глазами, закрутился волчком, а затем громко прокричал:
– Сбежала, шалава!
Бросившись на крик, Исай увидал распахнутую настежь балконную дверь. Метнулся на балкон, посмотрел вниз – второй этаж. Неужели рискнула спрыгнуть? Не может быть! Невероятно! Углядел прицепленный за прут ограждения мужской ремень, спущенный вниз. Сплюнул от досады. Рисковая девица оказалась. Никогда бы не подумал, видя, как она дрожала, присев в углу комнаты. Шустра, отчаянна. Заскрипел зубами.
Получив эту информацию, всегда сдержанный Глеб от возмущения долго не мог успокоиться. Пигалица обвела вокруг пальца Исая, ударила мордой об лавку.
Выехавший на вызов Акламин, выслушав Исая, осмотрев трупы, жилье и подъезд, был не меньше Глеба удивлен побегом девушки. Не понимал: какого дьявола она прячется и бегает от них, как черт от ладана?
Обыск квартиры не приблизил к разгадке. Так, кой-какая одежонка. Правда, сняли отпечатки пальцев. Впрочем, Аристарх не надеялся, что эти отпечатки будут в картотеке. Девушка молодая, вряд ли имеет криминальную историю. Скорее бегает с перепуга. Хотя удивил еще момент: не было никаких бумаг, документов, денег. Сбежала впопыхах, но ничего не оставила, как будто все с собой носила.
Оставив в квартире засаду, Акламин рассчитывал, что девушка может еще появиться там. Однако просидели неделю, но никто не возникнул. Стало ясно, что девушка больше в этой квартире не появится. Хозяйка, сдававшая квартиру Валентине, на все вопросы только пожимала плечами. Рефреном звучала одна мысль: я в чужие дела не суюсь, в паспорта не заглядываю, мне главное, чтобы оплачивали проживание.
Как и предполагал Аристарх, отпечатков пальцев девушки в картотеке не нашлось.
И никаких доказательств против Дусева, несмотря на то что трупы были его подручных.
Все запутывалось в сложный клубок.
4
Весточку о гибели своих людей Дусев получил быстро. Стало известно, что положили его подручных не менты, отсюда Папа для себя сделал вывод, что, по всей видимости, это были люди Корозова. Больше некому. А девушка пропала. Папа не сомневался, что это была Александра, – она была увертливой, могла смыться, но точно так же могла оказаться в руках Корозова. Сейчас он нещадно корил себя, что в спешке не узнал у крепыша, от кого тот принял информацию о местонахождении Александры. Не мог теперь покопать глубже. Не совсем понимал, почему Александра прячется от него. Не отвечает на телефонные звонки и не звонит сама. Шевельнулась, правда, какая-то задняя мысль, что, скорее всего, отводит ментов от него. Возможно, до ДТП где-то с Мишей наследили.
Слушая информацию, Дусев с мрачным тяжелым лицом недвижимо лежал в комнате на диване. Мебели вокруг немного, но вся дорогая. На стенах картины в резных рамах. Рядом с ним, выставив вперед острый подбородок, высоко вскинув голову, сидел врач Кагоскин. Внешне Папа был спокоен, не показал вида, что неудача привела его в бешенство. В конце доклада принесший весть Ваня Кот, широченный в плечах и узкий в бедрах, с блеклыми глазами и взглядом исподлобья, выразил сожаление по поводу гибели колченогого крепыша. На что Папа отреагировал властно и зло:
– Подставился, дурак, не сумел развести стрелку – туда ему и дорога!
Как-то мигом поникнув, Ваня стал похож на побитого пса, словно поджал хвост и, пятясь, убрался за двери, оставив их приоткрытыми.
– Ты слышал? – хмуро посмотрел на Кагоскина Дусев.
– Мое дело телячье, Папа! – уклончиво отозвался тот. – Я лечу тебя и твоих людей, для прочего мои уши пробками забиты!
– Ты меня за баклана держишь? – словно ударил под дых тяжелым недоверчивым голосом Папа.
Торопливо изогнувшись, оттопыривая зад, врач на миг замер, длинное лицо вытянулось еще больше, близко посаженные глаза словно сошлись к переносице:
– Папа, я не интересуюсь твоими делами, – наконец вытолкнул из себя, – мне своих делишек по горло хватает! Тебя вот надо на ноги поставить!
– Не фасонь передо мной! – скосился Дусев, отчего неровная кожа на лице стала более грубой. – Что скажешь по этой информации?
– Ты оказался прав, Папа! – осторожно ответил Кагоскин. – Корозов, шкура, прикрывает Александру. Боюсь, ты и по-другому поводу прав, Папа. Наверно, Мишу они вместе угробили! И по твоим монетам они наверняка вместе кашку варят. Ты бы поручил проверить: может, этот неизвестный Виктор – человек Корозова?
Опустив ноги с дивана, морщась от боли, Папа сел, глядя на Кагоскина удивленным сверлящим взглядом. Он внимал его словам, но явно не принимал его мыслей: