Страница 240 из 242
Так, до вечерней явки комиссии и просидели, проводя расчёты. Не сказать, чтобы эффективно, но хоть время заняли. Но сидели как на иголках. А четвёрка суровых дядек меня Милу опросили, да и молча кабинет покинули.
Домой наша троица вернулась траурная, причём, никак о бесоёбах дохлых не жалея. Ну, я-то точно не жалел придурков. Да и злился на бесоёбство ихнее, а как девчонки — точно не ведаю.
И вот, наутро прибываю я в Академию, Милу в трапезной оставил: кофий попить, да меня подождать. Являюсь к не самому радостному главе, где дядька, персону мою поприветствовав, передаёт мне заключение комиссии, с увлекательными похождениями бесоёбов и их эпичным уходом из жизни.
— Идиоты клинические, — подытожил я прочитанное, не находя возможным вещать «только хорошее» о придурках.
— Можно и так выразиться, — не стал спорить академик.
— Хорошо, что хоть ясно, что приключилось, — продолжил я. — Всеслав Изяборович, какое взыскание?
— Трупам? — выпучил на меня очи Глава.
— Мне, вообще-то! — с некоторым возмущением выдал я.
— А вам-то за что? — вопросил Изяборыч. — Вы тут лицо, скорее, пострадавшее.
— Погодите, Всеслав Изяборович, но я же руководитель, — не понял я.
— Ну да, вот только вы. Ормонд Володимирович этих сотрудников нанимали? — на что я помотал головой.
— Но я же проверял сотрудников и несу ответственность. Не в том смысле, что непременно надо, чтоб меня наказали, — под хмурую усмешку академика уточнил я. — Просто понять хочу.
— Ну смотрите тогда, Ормонд Володимирович: вам Академия в управление предоставила штат. Не вы его набирали, а вам предоставили, ощущаете разницу? — уточнил он, на что я кивнул. — Ежели бы вы откровенного неумеху или недоумка покрывали, а он подобное сотворил — тогда да. А так — вы имеете образования психолога? — на что я помотал головой. — А психологии руководителя? — опять, соответственно помотал головой. — Соответственно, выходит, что вы сделали более, чем могли: сии лица не проявляли безалаберности более, чем один раз. Не орали, что лабораторию к бесам взорвут, — хмыкнул Изяборыч. — А ваши пугательные и наставительные таблички в деле фигурируют и комиссией отмечены. Как и беседа с погибшими. Тут скорее к Клавдию Васильевичу, который необходимыми знаниями обладает, могли бы быть претензии. Но не будет — безумия сии лица не проявляли и выявить его он не мог.
— А чья вина тогда выходит? — задумался я.
— Так погибших и вина. Считайте — самоубийцы. Семьи ни выплат, ни компенсации не получат, пусть спасибо скажут, что Академия долгов не навешивает. А так — самоубийство чистой воды, которое в вину ставить кому бы то ни было, кроме самоубийцы, глупо. Кстати, категорически вам рекомендую… хотя бес знает, когда вы это делать будете, — сам себя перебил Глава. — В общем, при оказии, психологию руководителя вам изучить рекомендую, Ормонд Володимирович.
— При оказии — непременно, — растерянно ответил я и откланялся.
Прихватил Милу и отправился дальше трудиться. Всё же, в этой, как не крути, трагедии, были и положительные моменты. Не для меня и нашей семьи: кроме нервотрёпки мы с этого ничего не поимели. А для сотрудников, потому как к службе и опасностям стали относится более или менее правильно.
Вообще, если подумать, выходило у меня, рассуждал я в один вечер в объятиях прекрасных посапывающих дев, вполне неплохо, на данном моменте по крайней мере. Две подруги, вполне уже друзья, с общими интересами и страстью друг к другу. Поскольку имеем и дело общее с преодолениями, да и партнёры, по причине количества и разных вариантов, друг другу не надоедают. В семье — довольно неплохо, теплые отношения да и дела у Тёрнов более чем неплохи. Как и у Сулиц, составивших с Тёрнами этакий «супный консорциум». Даже Ложка со своим партнёром, вроде бы, обращался: то ли «разграничить сферы влияния», то ли сам в консорциум желает, пока не понятно.
Правда, с точки зрения Полиса, сие не есть слишком хорошо. Однако сие есть не слишком хорошо с точки зрения ОДНОГО Полиса. А вот в рамках теоретически-возможного конфедеративного объединения — вполне сносно может выйти. Тут главное в «транснационализм» не впасть, но тут и без меня головы думают, не одна, да и не одна тысяча.
С исследованиями, несмотря на трагический казус, всё весьма неплохо: собственно, от «сборки и старта» меня отделяет лишь две вещи. Первое, это то, что по мере работы курируемого мной направления полупроводников, раз в неделю исправна выдающих какую-нибудь новую оптимизацию. Причём подчас весьма остроумную и заменяемую в уже готовых спутниках, есть ещё направление электромагнитных волн.
И вот там доисследовались таки до прорыва, но опять же: «в процессе». Соответственно, также раз в неделю припирают новые варианты радаров (меньше, чётче, точнее), да и высотомеры. Более того, мимоходом отмеченный вариант «радиотелескопа» был обнаружен, да мутят что-то, мудрилы затейливые.
А второе — злостная «комиссия по безопасности». Ну реально, выпили у меня всю кровь и скушали весь мозг, ироды престарелые! Я большей опасности подвергаюсь, по Академии ходя, чем в полёте, стартуй я хоть завтра!
Но, деятелям этим всё мало, они даже на «атмосферный испытательный полёт» добро не дают, параноики вредительские. И я ещё себя параноиком считал, не без иронии отметил я. Да по сравнению с ентими кадрами — я сорвиголова и раздолбай.